Но одна вещь мне не дает покоя. Почему Фоменко покончил с собой?

– После вашего звонка он все понял. И очень расстроился, – с сарказмом ответил Демичев. – Кстати, Мирзоева точно убили вы. Я бы его не тронул. Но пришлось.

– Аполлинария Иванова тоже убила я? И сама на себя охотилась в парке?

– Скажите спасибо, что я махнул на вас рукой. И не собирался я вас убивать в «Белухе». Марта – святая женщина, она муравья не тронет.

– Таежница-то? Ну-ну, – сказала я. – Но убийство – это одно. Самоубийство – совсем другое. Оставьте ваши сказочки про расстроенного дядю. Фоменко не был ни в чем виноват, совесть его не мучала. Если бы он узнал, что именно вы – виновник исчезновения Гали и Алины, он бы вас загрыз. А он полез в петлю. Почему?

– Какая разница?

– Большая. Я долго думала над этим, а потом поняла: честная сделка. Вы и ему предложили честную сделку. У него не было выбора.

– Мне пора, – сказал он и открыл дверь.

– Бабка Мирона была из «Любушкина согласия», ведь так? – спросила я.

Сергей повернулся ко мне.

– Откуда вы знаете?

– Он что – был дамским угодником?

– Был. Ну, в рамках староверских представлений о том, что это такое.

– Его дразнили бабкой, да?

– Да… Чуть что: «любушкино отродье» или «чтоб ты ушел на дно морское»…

– И вы, купив землю под отель, вдруг узнали, что она находится напротив того места в Иваньковском водохранилище, где когда-то был город Корчева?

– Да.

– И сказали ему?

– Да.

– Но вы не ожидали, что он туда поедет?

– Он боялся Москвы. Но он поехал. Ему было интересно увидеть место, о котором он столько слышал…

– И он их обнаружил. Но там были и вы. Вы наставили на него ружье и сказали, что это последняя ваша встреча. Вам не было перед ним стыдно, он ведь очень хороший человек?

– Все люди хорошие. Откуда столько убитых берется?

– Сергей, – сказала я. – Зачем вы пустили свою жизнь под откос?

– Слушайте… – он стал тереть лицо. – Там, в ресторане… Вы сказали: «мальчик понял, что никто никого не убивал»… И я подумал… Да, так могло быть, все могло получиться иначе…. – он тяжело задышал и зажмурился. – И могло, вообще, получиться иначе. Арцыбашев не поджег бы дом, никто бы не сгорел, мой отец стал бы крупным бизнесменом, я поехал бы учиться в Москву, здесь бы развернулся… И возможно, Света, возможно… Мы бы с вами встретились… И у нас был бы короткий, но милый роман… Понимаете? – он открыл глаза, мутно посмотрел на меня, криво улыбнулся. – Я понял, почему вы назначили встречу именно здесь. Думаю, что и ваши дружки сидят где-нибудь рядом, в кустах, вас страхуют. Полиция уже там?.. Ваша бывшая организация внушает мне ужас. Вы случайно не инопланетяне?

– Почему? – удивилась я.

– Такие всезнающие… Познакомиться бы с вашим шефом… Где он?

– В Испании, насколько мне известно.

– Может, вы прилетели за моим раскаяньем?

– А вы раскаялись? – спросила я.

– Мне не в чем раскаиваться, – ответил он и вышел из машины.

Глава 52

Через минуту после того, как машина Демичева уехала к эстакаде, Коля постучал в водительскую дверь.

– Пересаживайся, – буркнул он.

Я, корячась, перелезла в соседнее кресло. Он сел за руль. Воткнул ключ зажигания.

– Ты что такой злой? – спросила я.

– Ничего себе! Я целый час провел на кладбище, на старой могилке. Страшно мне было, Света. Я покойников боюсь.

– Бедный Йорик! – посочувствовала я и чмокнула его в щеку. – Чего нас бояться?

От моего поцелуя он сразу обмяк, улыбнулся.

– Ну, куда?

– Туда. Это далеко?

– Ну не близко, – ответил он. – Только до Дубны пятьдесят километров.

Машина тронулась с места.

– Уже что-то известно?

– Их нашли…

Я замолчала.

– Не волнуйся, – сказал он. – Нашли живыми. Хотя и очень слабыми. Там был бетонный бункер под землей…

– Бункер! – повторила я.

– Я думал, он их убил, – признался Коля.

– Он их, вообще, не собирался трогать.

– Ну как? А бункер-то ему зачем? На случай ядерной войны?

– Для Фоменко. Он хотел расправиться только с ним. Замуровать там навсегда. Но когда Галя узнала гору, она попросила его о встрече. На этой встрече он усыпил ее хлороформом или еще чем-то и привез сюда. И очень скоро понял, что жизнь навязывает ему другой, более правильный сценарий. Фоменко должен покончить с собой, как фермер Голубев. Для этого ему нужно предложить, например, запись: вот твоя дочь, она жива. И она останется жива, если ты себя убьешь.

– Почему же он не сделал этого сразу?

– Во-первых, он ждал, когда вскроется афера с заводом. Тогда самоубийство Фоменко никого бы не удивило. Во-вторых, первое время вокруг этой истории было слишком много полиции. А как только все стало затихать, обнаружился Арцыбашев. Ну, а мое появление сделало жертвой еще и Алину.

– Значит, ты думаешь, что он их снял на пленку и в ночь самоубийства показал эту пленку Фоменко?

– Уверена. Вот только он его обманул, правда?

– Нет, – сказал Коля. – Двери бункера были открыты… Просто обе девушки в очень плохом состоянии. И накачанные чем-то. Еще пара часов – и они погибли бы от переохлаждения. Ты их спасла, Света. И теперь у полиции есть основания для его задержания. Его фотографии уже во всех аэропортах и на всех вокзалах.

Мы подъехали. Поворот в поле был запружен полицейскими машинами, мигали огнями сразу несколько «Скорых». Молодой гаишник перегородил нам дорогу, но Коля показал свое удостоверение. Изучив корочку, гаишник отошел в сторону.

– Кстати, Матвей нашелся, – сообщил Коля, подъезжая к ступенькам, ведущим к берегу водохранилища. – В Екатеринбурге прятался, у бабушки… Думал, его ищут из-за липовых подписей…

– Повезло парню. Нашли бы раньше – навесили убийства.

Неожиданно толпа людей, стоящая перед темной коробкой недостроенного отеля, пришла в движение. Все стали расступаться, и я увидела носилки, обернутые фольгой.

Ее пронесли прямо перед нами. Меня поразило, что Галя Фоменко – огненно-рыжая.

Затем носилки погрузили в машину, машина стремительно двинулась с места, освободив вид на водохранилище.

Передо мной предстало бесконечное темное пространство, в середине которого мутно мерцали огоньки. Я подумала, что там на дне лежит город Корчева, и поежилась от холода.

– Ну, поехали домой? – предложил Коля. – Что нам здесь делать. Правда, тут один чувачок хотел с тобой поговорить… Но мне кажется, тебе это не надо… Начнет предлагать всякую ерунду… Тебе повезло, что ты три года провела в отключке. Ты не представляешь, кто, как и сколько раз пытался всех наших завербовать.

– А