Не выпуская моей руки, Дезмонд стряхнул с головы семена и лепестки, сплюнул с губ налипшие зёрна с пыльцой и прошипел:

– Я придушу эту болтливую Тану! – Он уголком губ бросил мне: – Придётся отыграть. Буду должен. Изображаем радость.

Затем вскинул голову, широко улыбнулся и сжал мне руку. Та засаднила, а я очумело улыбнулась. Мы начали спускаться. Толпа подниматься – стенка на стенку: поздравляющие и поздравляемые. Нам под ноги с двух сторон из длинных, изогнутых рогов плеснули густую багровую жидкость.

– Кровь?! – лишь смогла выдавить из себя я.

– Вино, – подсказал Дезмонд. – Держись.

Я вцепилась в него, а он держал крепко. Ступни впечатались в скользкое и липкое. Я подумала о вишнёвом варенье, и Дезмонд чуть не поскользнулся на внезапно возникшей косточке. Запахло пенкой и бабушкиной кухней.

– Прекращай, – шепнул Дезмонд. – С меня два желания.

Я выдохнула, запах варенья испарился. Косточки на пути тоже исчезли. Хорошо, что я не подумала о варениках! Шлёп! И пара дюжин изделий из горячего теста оказалась на мраморе. Но мама Таббат не обратила на них внимание. Она отшвырнула лишнее ногой. И в следующее мгновение трепала с умилением великого и могучего мага за щёку.

– Деззи, сынок, порадовал! Ох, как порадовал! А хотел утаить! – и громогласно всем: – Дезмонду Таббату Атанна!

Все грянули в ответ.

– Мама, прекрати, – буркнул Дезмонд.

Женщина с энергией обеих медведиц – Большой и Малой, – расцеловала его в обе щеки. Затем глянула на меня оценивающе и расплылась в улыбке:

– Одобряю! Красавица! Видная! Сочная! Не могулка, но научим! – и прижала меня к себе безо всякого пиетета. Расцеловала, как и сына, и жарко проговорила, оглушая в самое ухо: – Молодец, дева, молодец! Оседлала неугомонного. Так его! Спуску ему не давай, загоняй, пока не оплодотворит! Внуков хочу!

Я густо покраснела.

– Мама! – рыкнул на неё Дезмонд.

– Хочу внуков, сказала! – гаркнула красноволосая медведица. – Прям сегодня и благословляю! Можно сразу троих! Озолочу за каждого! Атанна новой госпоже Таббат!

Дезмонд вклинился, отодвигая меня от неё.

– Не пугай Олю. Она чужестранка. Зачем ты всё это устроила? Мы всё равно уезжаем, меня вызывают в Аэранх!

– Что-о-о?! Нет уж! – Медведица сгребла его одной рукой, меня – другой и впечатала нас друг в друга. – От пира не отвертишься, Деззи. Мама ждала! Мама рванула из столицы в ночь через пустыню! Всех подняла и рванула! Командовать у крылатых будешь завтра! Сегодня ты мой сын. Она моя дочь. И в этот брачный праздник никуда вы от меня не денетесь! Да, дева Оля?! Или ты не дева?

– Дева… – пискнула я.

– Вот! – возмущённо ткнула в меня пальцем мама Таббат. – Такая крупная, а ещё дева. Срочно исправить, Деззи!

– Прямо здесь? – съязвил Дезмонд, всё-таки вызволившись и вытащив из душащих объятий меня.

– Сначала поедим! – ответила медведица.

– Спокойствие, всё под контролем, – шикнул мне Дезмонд.

Но в контроль особо уже не верилось. Праздник начал бесноваться под нескончаемую музыку. Мы направились в холл, могулы расступались, но продолжали пританцовывать. Дамы, господа, слуги, гости, всё закружилось, зашумело в ритме барабанов и труб.

Ошеломленная, я даже ничего не представляла. Таращилась на стоявших большими полукругами могулов. Мужчины преграждали нам путь, танцуя под волынки и барабаны, затем пропускали нас дальше, а я шла рядом с Дезмондом и принимала поздравления.

Мне были рады, – с удивлением поняла я. И некоторые даже завидовали, судя по взглядам на меня и на Дезмонда из стайки молодых дам. Могулы начали что-то скандировать.

– Извини, придётся, – шепнул Дезмонд и, выпустив чёрные крылья, подхватил меня на руки.

Под восторженное улюлюканье и усиленные барабанные дроби он покружил меня над праздничным залом размером с каток во Дворце спорта. Накрытые столы ломились от яств. В центре стояли два кресла, обитые парчой. Остальные немного поодаль. Дезмонд опустил меня на одно из них, сел рядом на второе. Могулы не успокаивались. Хлопали и выкрикивали что-то непонятное.

– Что им надо? – спросила я.

– Наколдуй что-нибудь, – подсказал Дезмонд. – Если невеста маг – это традиция.

Я разволновалась, а мама Таббат оказалась рядом:

– Да, дорогуша, покажи, на что способна. Говорят, ты тут всем жару задала. Покажи, порадуй матушку!

Барабаны затихли, могулы устремили на меня взгляды. Я закусила губу. Опять потолок уронить? Нет, надо что-то попраздничнее. Сосредоточилась на мгновение и представила фейерверк. Всё под гигантскими сводами озарилось красными, зелёными, жёлтыми вспышками огненных хризантем. Могулы дружно ахнули и принялись аплодировать. Мама Таббат и наместник тоже.

– Умница! – шепнул Дезмонд.

И я, наконец, улыбнулась. Хоть что-то у меня вышло, и никто за это меня казнить не будет. Наоборот, всеобщий восторг. Я вздохнула и добавила ещё праздничных огней, как на Новый год. Посреди зала представился крошечный ледовый круг, а на нём – фигуристка, кружащаяся на одной ножке. И скрипач. Зал пронзило музыкой Вивальди. Могулы захлебнулись аплодисментами.

– И кто теперь высший маг в семье? – проговорила довольно мама Таббат. – Я знала, что жену ты выберешь по мне. В меня! – и она посмотрела на меня с медвежьей лаской. – Прибери Деззи к рукам дорогуша, обещаешь?

– Постараюсь, – проговорила я, концентрируясь на фигурках.

От льда в помещении стало прохладней, запахло зимой, звучала музыка, будто далёкое эхо. Так мне представилось.

– Нравится мне она! Вот ты где у нас будешь, высший маг, – радостно говорила мама Таббат, сжимая увесистый кулак. – А то не пишешь, не появляешься! Мать забыл. Только дела на уме! Но прибрала тебя скромница. Внуков родишь, Оля, выше королевы тебя сделаю! Помяни моё слово!

Я смущённо хмыкнула. Дезмонд закатил глаза. Мои иллюзии начали таять, растворяясь в воздухе. Музыка не успела грянуть снова, как высокие двери распахнулись, и в зал вошли лаэры. Трое с белыми крыльями.

Моё сердце остановилось.

– Делегация от дипломатической миссии Аэранха желает поздравить его превосходительство, генерала Дезмонда Лимана Гостена Таббата! – объявил глашатай.

– Ну, так даже лучше. Не бойся, тут ты в абсолютной безопасности, – тихо сказал Дезмонд и расцвёл победной улыбкой. – Прошу, уважаемые гости.

Я смотрела на лаэров, не в силах оторвать глаз от того, кто шёл справа. Высокий, красивый, статный. Это был Лэйнар. Каждый его шаг, движение отдавалось пульсом во мне. Куда же мне спрятаться? И как не смотреть?!

Наконец, он оказался напротив, как и другие. Встал. Мы тоже. Он с достоинством поклонился.