Стиснув непослушные зубы, я принялся пилить, водя рукой туда-сюда. Получалось плохо, держать оружие было неудобно и тяжело, но работа все же продвигалась.

Холод подбирался все ближе. Эффект горячей инъекции полностью улетучился, и толком не согревшийся организм начал снова замерзать. Спину и заднюю часть ног занесло снегом, создав эффект покрывала, что хоть немного, да вселяло надежду, что я окончательно не замерзну.

И вот долгожданный ключ упал мне в одубевшие руки. Не полностью очищенный ото льда, он быстро нашел место в рюкзаке. Я облегченно выдохнул и снова присел к обогревателю. Черт возьми, я сделал это! Добыл эту сраную железку, цена которой — моя жизнь. Все, последняя минуты обогрева, и пойду к платформе.

Вьюга завывала диким чудовищем. Снегопад разошелся не на шутку. Я опустил забрало шлема, но, несмотря на это, холод проступал внутрь. Обзорное стекло то и дело запотевало, поэтому время от времени приходилось протирать его.

Я загасил обогреватель, индикатор заряда в котором показывал «71 %», остудил и убрал в рюкзак. Допил остатки воды и выбросил бутылку. Поднялся на ноги, отряхнулся и сунул меч-трансформер подмышку. Оружие показалось невероятно тяжелым. Не потерять бы его по дороге.

Сенсор уловил движение слева. Затуманенный холодом мозг не сразу отреагировал, но потом я услышал тихий голос, даже шепот. Разглядеть сквозь запотевшее забрало было ничего не возможно, поэтому я поднял его и повернул голову на источник звука.

Ко мне шел человек. Шел медленно, сильно заваливаясь на левую ногу. Его тело покрывал толстый слой снега, словно он сам был снеговиком. Лицо побелело от инея, только посиневшие губы смазанной чертой выделялись на общем фоне. Я узнал его. Он часто мелькал в компании Айрекса. Первой мыслью было схватиться за оружие, но я быстро сообразил, что заключенный не представлял даже малейшей опасности.

— Помоги, прошу, — хрипло прошептал он. — Я промерз насквозь. Больше не могу.

Он приближался. Я непроизвольно отступил на шаг. Дрожь овладела мной с новой силой. Меня снова начало пошатывать, ноги еле держали отяжелевшее тело.

Заключенный протянул ко мне правую руку, левую он почему-то держал у груди.

— Помоги, брат, умоляю. Я не могу умереть здесь. У меня семья, дети. Я должен выжить.

— Что ты хочешь? — задал я, наверное, самый глупый вопрос во вселенной. Мозг от переохлаждения тоже туго работал, даже несмотря на два ранга улучшений.

— Ты добыл ключ, я видел. Отдай мне его, пожалуйста. — Он упал на колени, но продолжал тянуть ко мне руку. — Умоляю! Отдай ключ.

Я снова отступил на шаг. Отдать кибер-ключ? Эту чертову железку, выпиливая которую я сам чуть не погиб? Да он явно не в себе.

— Я буду молиться за тебя всю свою жизнь! Умоляю, брат!

Я увидел, как блеснули слезы на его щеках и тут же превратились в льдинки.

— Моя семья… они не выживут без меня. Бросив меня, ты убьешь еще троих невинных людей, — начал давить на больное он. Перед мысленным взором сразу же промелькнули лица жены и дочерей. Все улыбались, радостно глядя на меня.

Черт! Черт-черт-черт! Как же все это тяжело!

Помог бы мне он, окажись я в его ситуации? Кто знает, но скорее всего, нет. У него же семья, к которой он стремится вернуться. Как и я.

Как и все мы…

— Прошу!.. Умо-о-оля-я-яю-ю-ю! — жалобно протянул он. Заключенный упал в снег, медленно поднялся и пополз, загребая снег рукой.

Если я отдам ему ключ, то обреку себя на гибель. Горячего укола больше нет, согревающей одеждой я так и не обзавелся. Заряда обогревателя хоть и хватит на какое-то время, но холод и ветер продолжат усиливаться, и его жара не хватит даже на то, чтобы согреть пальцы. Но самое главное, во мне не осталось сил. Я едва стоял, а мне ведь еще нужно вернуться к платформе.

Я отступил еще на шаг. Заключенный продолжал барахтаться в снегу и тянул ко мне руку. Он хрипло закричал, а потом откровенно зарыдал. И не переставал умолять меня.

Мороз пробивал насквозь. Оставаться на месте нельзя. Нейроинтерфейс снова сообщил, что я опять получил среднее переохлаждение. Нужно уходить, и очень срочно.

Я покачал головой, развернулся и зашагал прочь. Двоих я сегодня уже спас. На большее у меня нет ни сил, ни ресурсов. Да и отдавать жизнь я пока не готов. Я не Иисус, а обычный человек, как и все здесь.

Заключенный закричал, громко, перебивая даже неутомимый вой вьюги. Продолжал умолять, но потом перешел на ругань. Я же шагал вперед, делая вид, что не слышу. Каждое его слово острой иглой вонзалось мне в спину. Но я продолжал идти.

Через некоторое время его голос стих. Снова всплыло сообщение о получении повышенного переохлаждения, открыл вкладку «Состояние здоровья» и поморщился — снова 20 %.

Нижние конечности отяжелели, каждый шаг давался с огромным трудом. Я уже не шагал, а волочил ноги. Холод же полностью овладел моим телом. Я снова перестал ощущать конечности, перед глазами все плыло.

Но я продолжал шагать, борясь с желанием остановиться и хоть немного передохнуть, а лучше — лечь на землю и свернуться в клубок. Я понимал, что если сейчас остановлюсь, то больше не сдвинусь с места.

Вскоре я потерял чувство времени, все что осталось — это цель дойти до платформы. Больше ни о чем я не думал. Главное — выжить.

Платформа, наконец, показалась впереди. Накрытая энергетическим куполом, она напоминала стеклянную полусферу. Я зашагал усерднее, хотя скорости от этого не прибавилось.

Состояние здоровья перевалило критический порог и составляло всего 9 %. Сейчас я как никогда был близок к смерти. Если я и выживу, то точно останусь калекой. Руки и ноги я отморозил, даже зрение заметно ухудшилось.

Перед платформой расположился небольшой столб с круглым отверстием. Шел до него целую вечность, а как дошел, то упал на колени. Достал кибер-ключ негнущимися пальцами и попытался просунуть его в скважину. Получилось не сразу, но с пятой или шестой попытки все же удалось.

Нейроинтерфейс выдал, что задание «Застывшие во льдах» выполнено и что мне начислено двенадцать тысяч единиц энергоресурса, но я не стал заострять на этом внимание.

Энергетический щит спал, я в бессилии повалился на грудь и пополз. Ни ноги, ни руки уже не слушались. Я завыл, но глотка выдала лишь невнятный стон. Зубы уже не стучали — челюсть, кажется, тоже отнялась.

Я все полз и полз. И стонал, как умалишенный или смертельно раненый. Голова кружилась, я уже вообще ничего не понимал.

Рядом замелькали силуэты — заключенных или охранников. Меня подняли и поволокли. Я не потерял сознание, но мир все же отдалился. А потом я впал в забытье.

Очнулся я уже в жилом блоке. Холод не покинул меня, а продолжал терзать. В таком состоянии обычно растирают тело спиртом, но подобного у нас не водилось, поэтому пришлось отходить самому. Как только руки стали слушаться, я вколол последнюю дозу регенератора и единственный универсальный антибиотик — превентивная мера в подобных случаях никогда не помешает. Чуть позже обильно обработал левую руку, ладони и открытые участки кожи на ногах заживляющим спреем, после чего он закончился. Из медпрепаратов теперь у меня осталось пять доз болеутоляющего, два адреналиновых ингалятора, антирадин и четверть тюбика кровеостанавливающей пасты. Не густо, если учесть, что каждый уровень становится все сложнее и опаснее.