Хелен посмотрела мне в глаза:

– Ильмар, не дай Господь нам это узнать.

Ни один город в мире, даже Париж или Рим, не выглядят ночьютак красиво, как Миракулюс.

Все сияет!

На аллеях зажглись газовые фонари, причем зажглись сами посебе, ни одного фонарщика я не увидал. То ли к ним шли электрические запалы, толи применялось что-то еще более хитрое. Хрустальный Дворец весь сиял – верхнийэтаж мертвенным светом дуговых фонарей, остальные – от нормальных ламп. Нанижних ветках деревьев раскачивались маленькие зажженные фонарики, ихразвешивали, быстро скользя на деревянных роликовых коньках, подростки вуниформе. Разноцветными огнями пестрели пиццерии, ресторанчики, пивные. И людейменьше не стало, наоборот, все переместились из павильонов и дворцов на аллеи.

– Мне надо заглянуть на планёрную, – сказала Хелен. –Пойдешь со мной или подождешь?

– Подожду, – решил я. – Давай встретимся вон там, у сцены…

Огромный открытый театр и впрямь был одним из центральныхмест ночной жизни. Никакой платы за билеты не бралось, люди просто сидели передсценой за столиками, пили, ели и общались, особо и не глядя на сцену. Хеленкивнула и двинулась по аллее. А я присел за свободный столик, заказалподавальщице коньяк и кофе, уже начиная привыкать к местным ценам, и погрузилсяв раздумья.

По всему выходило, что наша авантюра обречена на провал. Нетздесь Марка, и не было никогда. Еще день-другой мы его поищем, а потом? Нет,для меня все понятно – надо бежать. А как поступит Хелен? Повинится передДомом? Убежит со мной? Или решит сдать меня Страже?

Честно говоря, я боялся последнего. Наш странный альянс былстоль хрупок… столь необычен. И ладно бы это. Мне всегда нравились подобныенеустойчивые отношения.

Беда в том, что соединила нас не любовь… не то «сродство», окотором так вдохновенно толковал старый рудознатец. Стремление спасти своюшкуру, причем за счет другого.

А из дурного семени не вырастет добрый плод. Сейчас мы ищемМарка, а завтра будем ловить друг друга…

Я сделал маленький глоток коньяка. Посмотрел на сцену. Шелтам какой-то водевиль из современной жизни. Актеры то ли не в духе были, то липросто посредственные, но играли неважно. Зато острили удачно, видно, текстписал хороший комедиант. Временами шутки пробивали даже увлеченно жующихаристократов, и те начинали аплодировать.

Водевиль был про Дом и про самого Владетеля, который недоволенроскошью Миракулюса, превзошедшего Версаль. Вот Владетель и размышляет, неперебраться ли всему двору на Капри, чего очень не хотят придворные…

Действие шло на самой-самой грани измены. Спасало актеровлишь то, что Владетель был потрясающе мудр, красив и отважен, так что ни у когоязык не повернулся бы назвать водевиль насмешкой над ним. Зато аристократы,лебезящие вокруг него, выглядели недалекими и мелкими интриганами. Я долго немог понять, как сидящая публика терпит это – ведь многие тут были вхожи кодвору. Потом до меня дошло. В насмешках, видно, и впрямь была определеннаяправда, но никто не хотел ее отнести на свой счет и предпочитал посмеяться наддругими.

Что ж, водевильчик рискованный, но зато даже плохая труппасрывала свои аплодисменты. Я лениво наблюдал за действием, размышляя, сколько внем правды, а сколько фарса, и кто был автором – почти наверняка кто-тодостаточно высокородный, чтобы позволить себе подобные шутки. Потом со сценыпрозвучало имя Маркуса, и я напрягся.

– А младший принц поможет нам! – заявил один из интриганов.– Я подучу его забраться в рабочий кабинет высокого лица, взять со стола эдикт,а после с ним скрываться… эдикта нет – и гнев его отца обрушится на Маркусанемедля…

Ничего себе! Либо совсем новая пьеса, либо ее оперативноменяют, отражая все интриги и сплетни Дома. Скорее, второе.

Науськивание Маркуса актеры не показали, но всяческисосредоточились на своем безумном плане сорвать переезд в Миракулюс, укравподписанный Владетелем эдикт. Потом фонари на сцене притушили, рабочие в черныхкомбинезонах быстро сменили декорации – это почему-то вызвало бурюаплодисментов, видно, какие-то реалии кабинета Владетеля были показаны оченьверно. Показали и самого Владетеля, вокруг которого вился шут, предлагая непросто перевести Дом в Миракулюс, а еще и устроить жилища придворных в видебольшущего гефестова колеса – чтобы каждый придворный был то вверху, то внизу.При таком раскладе, по мнению шута, ни у кого не будет повода для обид. Зал отдуши смеялся…

Я на минуту отвлекся, а когда снова глянул на сцену – по нейкрался Марк!

Поперхнувшись коньяком, я смотрел, как мальчишка хватает состола эдикт и бросается наутек. Хохот зрителей, услыхавших, что вместо эдикта опереезде глупый принц украл страстное письмо китайской императрицы, тайновлюбленной во Владетеля, прошел мимо сознания.

Неужели?

До сцены было далеко, но я готов был руку дать на отсечение,что это и был Маркус. Потрясающий ход! Гениальный!

Прятаться от розыска, играя самого себя, на виду у сотенаристократов и стражников!

– Что пьешь?.. – Хелен присела рядом, удивленно уставиласьна мое лицо. – Ты словно привидение увидал.

– Маркус…

– Где? – Летунья вздрогнула.

– На сцене. Он самого себя в пьесе играет…

– Пошли!

Ее энергия вырвала меня из оцепенения. Я бросил на столмонеты, знаком дал понять, что мы можем еще вернуться, и мы двинулись в обходсцены. Пристройки для актеров и декораций оказались наглухо закрытыми изнутри,и Хелен уж было собралась стучать.

– Подожди… – Я склонился над замком. Ага. Все ясно. – У тебяесть шпилька?

– Серебряная.

– Прекрасно, тут мягкая и нужна.

Хелен вытащила из волос заколку, я двумя движениями придалей нужную форму и отпер простейший замок. Никакого труда, я то же самое мог иножом сделать, и даже гибкой веточкой. Но на летунью это подействовало.

– Как ты… – Она изумленно смотрела на приоткрывшуюся дверь.– Никогда больше замкам не поверю… Пошли!

Помещения театра оказались захламленными и грязноватыми.Даже в Стране Чудес была своя изнанка. Мы вышли в узкий коридор, по которомусновали актеры и рабочие. Слышались какие-то невразумительные шутки, смешныелишь их авторам, реплики, непонятные из-за жаргона актерского сословия. УВладетеля, оказывается, «брови текут», а «лорд-клеветник переиграл на балконе».На нас и внимания не обращали, то ли все были заняты идущим спектаклем, то липривыкли к неожиданным посетителям. Я решил, что медлить не стоит, а тут какраз навстречу попался один из «лордов», в ходе действия уехавший с тайноймиссией в Руссию. Рассудив, что уж этому комедианту в ближайшие минуты непридется выходить на сцену, я поймал его за руку.