а потом протирать сухим. Каждый день. Держи это в своей голове, если вдруг решишь поддаться на его уговоры. А упрашивать он научен, – изобразила улыбку Агния.

Алатар кивнул. Астра помог усадить на него счастливого Умбру. Но прежде Агния впервые раздела его: сняла шапку, пуховик и варежки, и Умбра предстал перед Астрой совсем другим, не таким, каким он его представлял, – худенький, как спичка, сутуловатый, весь взывающий к жалости. Почти прозрачные перепонки на сложенных крыльях (Астре показалось, что они срослись и приросли к спине). Только хвост был большой и тяжёлый.

– Держись крепко, – сказал Алатар, и дракончик обхватил его за шею.

Тигр сначала на пробу вступил одной лапой в воду – она сковала прохладой, но лишь из-за нагретого от полуденного солнца меха.

Река нежилась в солнечных лучах ласковым зверем, от лёгкого дуновения ветерка её соболиная шёрстка блистала и вздрагивала.

Астра стоял на глинистом берегу, и глина, словно в поцелуе, засасывала своими холодными, будто мёртвыми, губами его босые ноги. У воды проглядывался песок, а дальше, ближе к середине, ничего нельзя было разглядеть за речной мутью.

Между золотистыми песчинками, отблёскивая чешуёй, сновали торпедами мальки, и стоило подойти поближе или поднести к ним руку, как они тут же скрывались за листом кувшинки с жёлтым, как яичный желток, цветком. На кувшинке грелся лягушонок, и, если не приглядываться, его легко можно было спутать с коричневатым камушком, но и он вскоре скрылся в водной глади.

– Может, нам тоже искупаться? – предложил Астра Агнии, сидящей на траве и обхватившей колени руками; она следила за Алатаром и Умброй.

– Прости, Астра, кажется, я не захватила с собой купальный костюм, – неохотно пробормотала она, даже не взглянув на него.

– Да прекрати, ничего с ними не случится. И купальник тебе не нужен – можем прямо так, в одежде! Сейчас мы мигом обсохнем, в такую-то погоду. Я буду счастлив составить тебе компанию, – Астра улыбнулся, но всё равно не так очаровательно, как это делал Алатар.

– Мне не нужна твоя компания. Мне и самой с собой хорошо. И ты говоришь – обсохнем, а если через час пойдёт дождь?

– То мы промокнем, – пожал плечами Астра.

– Нет, в Коридоре погода более… ветреная. Прости за каламбур. К тому же, когда днём стоит такая жара, к вечеру обычно бывают грозы.

– Бывают, но это не закономерность. И до вечера ещё далеко.

– И ты не видишь, что я занята? Позови Репрева. Если он не захочет тебя утопить, то с удовольствием искупнётся.

– Но я хотел с тобой, – расстроился Астра. – Могу пригласить и его – втроём веселее… Впятером, то есть.

Агния не смогла больше терпеть Астру, повернулась к нему, сжала руки в кулаки и сказала сурово:

– Если тебе так уж хочется со мной поплескаться, то давай поплескаемся, но с одним условием.

– С каким условием? – опешил он, выпрямившись и сглотнув.

– Снимай с себя всю одежду, а я за тобой. И плевать на всех, не заробею. А ты?

– Агния… – Астра с безумным взглядом уставился на реку.

– Что Агния? Струхнул? Так и думала, что у тебя духу не хватит! А теперь не мешай мне…

– Пропали! Они пропали. Умбра с Алатаром пропали! – вскрикнул Астра – он не успел даже схватить её за руку.

Едва завидев, как изобильно пенится вода, как по ней расходятся широкие круги, а берег взбивается лёгкой волной, Агния, изменившись в лице, бросилась за Умброй. И в тот же миг из середины реки с довольным рёвом и шальными возгласами вынырнули, брызгаясь и хохоча, виновники купания поневоле для Агнии. От волнения на реке даже подпрыгнули кувшинки.

– Ну что, – взбудораженно спрашивал Алатар у Умбры, пыхтя, – разглядел что-нибудь?

– Разглядеть не разглядел, но кое-что нащупал! – весело выкрикнул он, шмыгая носом и протирая кулачком глаза, и выбросил вверх руку с каким-то чёрным овальным камнем. – Только что это? – спросил дракончик, когда наконец раскрыл глаза.

Умбра водрузил свою находку на переносицу Алатару, и тигру пришлось нелепо свести глаза в одну точку, отчего раздалось ещё больше детского смеха. Но не успел Алатар ответить, как перед его мордой появилась Агния и, откашливаясь от попавшей в нос воды, разгневанно выкрикнула:

– Тебе за твоё легкомыслие, – и неожиданно для Астры, наблюдавшего за всем действием с берега, и присоединившегося к нему Репрева, а ещё неожиданнее для самого Алатара она со всего маху влепила ему оплеуху по его здоровой морде, и чёрный овальный камень булькнул в реку.

Агния сама, наверное, испугалась своего поступка, но, крепко стиснув зубы и собравшись с духом, продолжила тираду:

– Сейчас же перелезай ко мне на спину, – обратилась она к Умбре. Её голос звучал твёрдо. – Хватит с тебя на сегодня катаний. Дальше ты – на своих двоих.

– Я могу донести его до берега, – послышался приглушённый голос Алатара.

– Молчи, молчи, довольно с тебя! – огрызнулась она.

– А завтра можно будет покататься? – жалостливо понадеялся дракончик.

– Ни завтра, никогда! Ты очень сильно меня разочаровал, – закончила на этом разговор Агния.

Показалось, что на чешуйчатой щеке фамильяра среди капель воды заблестела слеза – он хмуро перелез на лисью спину, точно так же, как и шею Алатара, обхватив её шею. Алатар так и стоял с отведённой от пощёчины в сторону мордой, но всё же не удержался и выкрикнул в утешение Умбре:

– Беззубки это! Ты спрашивал, что это, так это они. Я их тебе столько наловлю, сколько в пасть поместится! А ты пока иди на берег с мамой…

– Смотри сам без зубов не останься, – процедила Агния, тяжело шагая, преодолевая сопротивление воды.

Проводив Агнию с Умброй взглядом до берега, Алатар сделал глубокий вдох и нырнул с головой – он совсем немного не доставал лапами до дна. Чуть-чуть разворошишь песок – как из него выпархивали чернобокие беззубки. Тигр набирал их в пасть, так что песчинки противно скрежетали на клыках, и выплевывал себе под доспехи, под нагрудник, но крайне осторожно, заботясь, чтобы не повредить зубами раковину, а в ней – нежное, будто только сейчас родившееся, тельце моллюска.

Алатар несколько раз всплывал на поверхность, чтобы подышать, видел, как Агния суетливо, сердитыми движениями одевала Умбру, а Астра лез под руку. Потом тигр снова с плеском нырял, подгоняя хвостом волны; и с каждым таким погружением словно попадал в другой мир.

Бенгардиец перевернулся в воде на спину и, оттолкнувшись задними лапами от дна, подчинился воле тихого течения, устремившись куда-то вперёд, легко и свободно, как будто в невесомости, паря над лесами водорослей. А перед глазами лазурный небосклон