— Хорошо, — чуть подумав, кивнул ВалентинВасильевич, — заодно и столовую проверим.

— Столовая у нас прекрасная!

(Еда, правда, не очень.)

Делегация переместилась на камбуз. Дальше все покатилось потрадиционной схеме, с которой инспектор был давно знаком. Поэтому он несопротивлялся. Его действительно мало волновало наличие лицензий или какие-либонедочеты. А уж тем более проблемы воспитания подрастающего поколения. Но этоотличный повод показать, кто есть кто, заставить суетиться, скакать вокругтебя. Пускай ублажают, лижут задницу, водкой поят, девок подкладывают. Этосамое приятное в его нелегкой низкооплачиваемой профессии. Он не слылвзяточником, но обожал вот такие моменты. А еще больше обожал после этоговсе-таки найти недостатки и понаблюдать за реакцией проверяемых. «Что,страшно?.. Суетиться надо было активнее». Таким манером он и удовлетворениеполучал, и принципиальность сохранял. Пусть все знают, что Кривцов непродается.

Опытный Евгений Дмитриевич по нескольким фразам и жестамсразу раскусил инспектора. Вернее, его повадки. Спаивать его бесполезно, утромпротрезвеет и начнет душить по новой. Уговаривать тоже. Не потому, что он такойпринципиальный. Просто желание самоутвердиться иногда гораздо выше всякойпринципиальности. Он сталкивался с подобным психотипом. Редкие сволочи.Накидают на себя пуху и блестят чешуей, как Виктор Сергеевич выражается.Придется применять план номер два. Вариант с банальной попойкой не пройдет.

За столом инспектор делился ужасами о том, что творится вдругих лагерях, сколько из них он вынужден был закрыть и сколько невинныхдетских душ и тел, таким образом, спас.

— Ну как можно работать без лицензии?! Это жепреступление! Вы представьте врача, не имеющего разрешения на работу! Илилетчика! А здесь в пять, в десять раз серьезнее, потому что дети!.. Чему ихможет научить человек без лицензии?! Только моральному разложению. Согласны?

— Согласна, — удрученно кивала головой ЗинаидаАндреевна, искоса поглядывая на Кольцова.

— Будьте добры, еще «доширака». Спасибо… Воспитаниедетей — серьезнейший, долгосрочный процесс, им должны заниматьсяподготовленные, квалифицированные специалисты, а не абы кто.

— Конечно, Валентин Васильевич, конечно. Мы изанимаемся.

— Проверим, проверим.

— Может, водочки? — предложила Мальвина Ивановна.

— А откуда у вас, в детском учреждении, водка?

— У нас и коньяк есть. Не желаете? Для аппетита. Коньякхороший, свежий.

— Ну, если только для аппетита.

Аппетит оказался хорош. Полбутылки ушло влегкую. После обедакомиссия совершила обход территории.

Инспектор указывал на недочеты и делал пометки в блокноте.Он ожидал продолжения праздника, но пока заманчивых предложений от лагерных непоступало. Это огорчало и раздражало. Он что, ради коньяка, борща и котлет изСвердловска тащился?

— А почему поребрики не покрашены? Краски не хватает? Аесли ребенок ночью споткнется?

— Дети ночью спят и по лагерю не ходят.

— Все равно неэстетично. Вынужден доложить.

Положительных моментов за время инспектирования Кривцов неотметил.

— Пройдемте к детям. Я хочу лично поговорить и узнатьих мнение о воспитателях. Меня интересует шестой отряд.

Видимо, Валентин Васильевич был неплохо информирован оположении дел в лагере.

— Пожалуйста, хотя у детей сейчас тихий час, —ответил Евгений Дмитриевич, — может, и мы пока передохнем?

— Что вы имеете в виду под словом «передохнем»? —строго уточнил инспектор.

— То же, что и вы. Сон на свежем воздухе, купание либообзор живописных окрестностей. Партию в шахматы или пинг-понг.

— Потом отдохнем. У меня мало времени. Кстати, по моимданным, именно у вас нет лицензии?

— У вас неверные данные.

— Будьте добры представить.

— Обязательно. Но, может, все-таки, хотя бы искупнемся?Вода — чудо! Курорт!

Кривцов прикинул, что если лицензии нет, то через час она непоявится. А искупнуться действительно стоит. Когда еще выберешься?

На пляже возле купальни уважаемого гостя уже ждалисервировочный столик и складной стульчик. На столике — фрукты, шоколад.Коньяк, разбавленный водкой для аромата. И впрямь курорт! К озеру ВалентинаВасильевича сопровождали Зинаида Андреевна, физрук и вожатый шестого отряда.

После первого заплыва еще двести граммов алкоголя ублажилижелудок инспектора. И еще двести после второго. На третий он выйти не смог. Нона ногах Кривцов пока держался и отчет своим действиям отдавал.

— Дети про-про-проснулись?

— Так точно!

— Ведите к ним…

— Вы бы трусы отжали, Валентин Васильевич. Неудобно вмокрых-то. Вон, в кустиках.

Валентин Васильевич поднялся и, покачиваясь, словно листикна водной глади, направился к кустам. Дойдя, стянул трусы и принялся ихотжимать.

И тут он увидел черта. Натурального черта с пятачком ирогами. С черной рожей. В тельняшке и шортах. Черт подскочил к опешившемуинспектору, сунул ему два пальца в ноздри, резко дернул на себя и грознопрошептал:

— Слы, четырехглазый. Собирай манатки и кувыркайся излагеря, пока тебя по-взрослому не огорчили. Будешь рыпаться — на рогапосажу!..

Валентин Васильевич попытался что-нибудь возразить, но неподобрал нужных слов. К тому же мешали чертовы пальцы в ноздрях.

— Вали по-шустрому, я сказал. Чтоб сегодня тобой тут непахло.

Черт освободил нос инспектора, вырвал из его рук трусы инатянул их ему на голову, прямо поверх очков. Потом развернул очертеневшегоКривцова и мощным пинком в задницу отправил его на пляж.

— Господи! Валентин Васильевич, что с вами? —всплеснула руками Зинаида Андреевна.

Физрук на всякий случай запечатлел необычный видпроверяющего на фотографический аппарат.

— Там… Там черт! С рогами! Ме-меня избили!

Зинаида Андреевна бросилась к кустам, с опаской заглянула заних.

— Помилуйте, голубчик… Нет здесь никого!

— Вызовите милицию! — сотрясал трусамиКривцов. — Он там, в лесу! Пусть поймают!

— Без проблем, — пообещал ЕвгенийДмитриевич, — уже вызывает. Пойдемте скорей в лагерь!

Вожатый не обманул. Милиция ждала возле ворот. В лицекомандира тихомирского «Тайфуна», прибывшего на «уазике».