Летим. Смотрю, мерцая сознанием, на картины военных разрушений. Игра. Это – просто – игра. Они – поиграли. Возомнили себя богами и поиграли. Обратив в руины все города планеты, испепелив сотни, тысячи, если не сотни тысяч жизней.

– Миллионы, Вадим, – сказал Пёс. – Миллионы.

– Ты – телепат? – вяло спрашиваю я. Уже не первый раз он продолжает мои мысли, отвечает на невысказанные вопросы.

– Ты очень громко и предсказуемо мыслишь. И бормочешь. Зачем быть телепатом? – удивляется Пёс.

Ваня ржёт. Смешно ему, видите ли. Значит, мой юмор не смешной, а вот юмор Пса – оборжёшься?! Тоже мне друг!

– И какие ставки были в этой игре? – спрашиваю я.

– Для всех игроков разные, – пожимает плечами Пёс. – В зависимости от уровня. Для кого ставка – жизнь. Кто-то, как обычно, играет за власть и деньги. Ну, а у кого-то ставка – человечество.

– На каком я уровне, я знаю, – кивнул я, скривившись от боли. – Что поставил ты? За что играешь?

– Как обычно, – усмехнулся Пёс. – За власть и деньги. Мой удел таков.

– А кто такие те, кто играет за человечество? – опередив меня, спросила Асара.

– Сама у них спроси, – уже едко смеётся Пёс, но пряча глаза. Почему-то. Ну-ну! Запомню! Поговорим ещё.

– Играть за человечество… – протянула Асара. – Это разве не удел богов?

Усмешка Пса стала натянутой. Он опять прячет глаза. Мне очень интересно – почему? Но он чего-то боится. Не верю, что нас могут прослушать в его «ковре-вертолёте» да без его ведома. Хотя… Пёс его знает! Боится кого-то из нас? Даже пилот – изолирован. Нас – пятеро. Эхр – в отключке. Четверо.

Смотря застывшим взглядом в обзорный экран, Звёздный Пес начал излагать:

– Я вам расскажу моё видение произошедшего. Может, вы мне подскажете – кто здесь играет на уровне богов?

Вздыхаю, тянусь к поясу Пса и забираю его «аптечку». Это нельзя пропустить. Пёс – будто не заметил этого. Хотя я точно знаю, что не дай он согласие – не получилось бы у меня ничего с его аптечкой. Я бы её просто не увидел. Это продолжение его игры. Чтобы я ему обязан был. Заранее должен. До того, как на меня очередной хомут накинут.

– Вадим, – вдруг взгляд Пса упёрся в меня, – а давай ты нам расскажешь то, что я хотел поведать.

Мне полегчало. Действует ширево. Совсем я нариком с вами стану!

– У меня нет всей полноты картины, – качаю головой я. И от этого – салон гравилёта пошёл волной.

– Спрашивай! – говорит Пёс. – У нас ещё четыре с половиной минуты.

– От чего бежит твой вольный народ? Почему у вас голод? Что вас выгнало из ваших домов? – спрашиваю я, впившись взглядом в его идущее волнами лицо.

– Браво, Вадим! – аплодирует Пёс. – Браво! Великолепно! В самый центр проблемы! Ты в нашем мире ничтожно малый срок, но уже увидел главное! Теперь я понимаю, почему именно ты.

– Ты не ответил на вопрос! – потребовал я.

– Твой вопрос – уже ответ. Тем более что мы не знаем. Никто не знает. За недостатком знаний – называем это вторжением. Как кому в голову придет. И – «кара тёмных богов», и – «чума отступников», «ересью вселенского Хаоса», и – вторжение чужих. Мы совсем ничего не знаем о них. Совсем. Целые системы погибают так быстро, что не успевают передать даже писка о помощи. Все – боятся. И все – скрывают. Все! От всех! Вот и первый игрок наивысшего уровня. Условно – Тёмный бог.

– Второй? – подался я вперёд.

– Как ты оказался здесь, чужак? – смотря прямо мне в глаза своими ледяными глазами убийцы, спросил Пёс.

– Случайно, ёпте! – разозлился я. – Не увиливай, псина! Давай, колись, что ты мельтешишь, как враг народа перед наркомом?

К сожалению, дожать Пса я не смог. Всего было слишком много. Слишком. И мой мозг – отключился. Вот так всегда! На самом интересном месте!

– Здравствуй, мэтр Лиск! – хриплю я. – Рад, что ты уцелел во всём этом безумии.

– И я рад, что ты выжил, Вадим, – отвечает Лиск, тщательно осматривая меня, мокрого после медкапсулы, – хотя, признаюсь, поломали тебя основательно. И нервную систему ты себе посадил очень сильно. Пришлось повозиться.

– Бывает, – пожимаю я плечами. – Я же не рассчитывал, что сегодняшний день для меня вообще наступит.

– А-а! – ответил Лиск, будто ему это что-то объяснило.

– Ну, и как у меня дела? – спрашиваю я.

– Ты всё ещё человек, – улыбается мэтр. – Я помню твой страх перед механическими имплантатами и протезами.

Волна ледяного ужаса пошла от диафрагмы в обе стороны – к ногам и в голову.

– Потому вы использовали органические? – продолжил я его невысказанные слова.

Мэтр грустно улыбнулся:

– Ты растёшь на глазах, мальчик мой. К сожалению, таково требование заказчика. Ты слишком не жалеешь собственное тело. Вадим!

Мэтр кричал, потому как я – собрался буянить. И разнести тут всё – вдребезги и пополам!

– Вадим! Не надо! Прошу! Теперь это оборудование – уникально! Асара ещё не восстановлена!

И эти его слова сдержали меня. Оставить Асаре то лицо, каким его сделало столкновение гравилёта с землёй – что убить её. А она дорога мне.

Потому просто крутился на месте и матерился. А мэтр – записывал. И хмыкал. Он и перевод знает? Истинно – яйцеголовый!

– Что ты в меня напихал? – спрашиваю я, остыв, успокоившись.

– Да ничего необычного, – осторожно говорит мэтр, отодвигаясь за силовую ширму, – стандартный набор бойца стража свободы.

– Это что за черти? – удивился я.

– Тут их все называют чемпионами Легиона Хаоса…

Сдержался я только потому, что сам себя держал… да-да, за ядра силы воли. Пыхтел несколько минут. Потом всё же выдавил из себя:

– Когда мне начинать менять гардероб?

Мэтр – очень зримо – успокоился.

– Шутишь, – кивнул он. – Это хорошо. Но ты не вырастешь. Сильно. Ну, сантиметров на двадцать. За тысячу лет. Метров до двух. Мы не ставили тебе эту железу. Польза для тебя от большой физической массы – сомнительна.

– За тысячу лет? – удивился я, садясь на кушетку. – Не понял?

– Я же сказал тебе, что заказчика не устраивала хрупкость твоего организма. Потому ты теперь всесторонне усилен. Кроме роста. Последнее время именно такой был спрос. Чтобы стражи не отличались от прочих людей.

– Тысяча лет, – напомнил я.

– Я и говорю – ускоренный метаболизм и регенерация просто не оставляют места естественному механизму старения.

Когда я заржал, мэтр испугался. И обратно нырнул за ширму.

– Вы из меня сделали Ван Бола! – ржал я. – Вам – удалось!