ход идут булыжники, удары ниже пояса и прочие прелести. Войдя в клинч, изо всех сил сжимают друг друга в объятиях — ждут, когда не выкатятся глаза или не вывалится на плечо синий язык. Какие уж тут приёмы!

Желая поскорей оказаться дома, Андрей остановил частника и уже через полчаса был на месте. Зашёл в продуктовый павильон и набрал полный пакет продуктов — нарезку копчёной говядины в вакуумной упаковке, пакет топлёного молока, черничный рулет, шоколадку, кофе, чай, копчёную рыбу… Впереди был целый вечер, а впереди — ничем не занятое воскресенье — неслыханное богатство для вечно куда-то спешащего человека, получившего в награду неслыханное богатство — свободное время.

В понедельник Андрей приступил к осуществлению своего плана. В два часа он приехал на Тихвинскую площадь, которая для Иркутска почти то же, что для Москвы Красная площадь. С задумчивым видом вышел из автобуса и направился к зданию областной администрации. На нём был строгий чёрный костюм, рубашка с галстуком и отличная замшевая куртка, в кармане которой лежал пистолет Стечкина с глушителем. Зайти в здание через центральный вход нечего было и думать — на вахте дежурили три полицейских, стоял турникет и самый настоящий металлоискатель. Но и не настолько уж это неприступная крепость, чтобы нельзя было в неё просочиться. Несколько лет назад Андрей уже бывал в этом здании — его тогда пригласили на встречу руководителей школ боевых искусств с заместителем губернатора. Водили обедать в столовую, располагавшуюся в полуподвальном помещении, и Андрей заметил тогда открытую дверь, распахнутую от избытка температур и запахов. Это был выход во внутренний дворик с тыльной стороны здания; дворик, в свою очередь, был заключён в частокол из прочных металлических прутьев. Вряд ли по этим прутьям пустили электрический ток. Всё же Восточная Сибирь — это не Западный Бейрут.

Андрей с невозмутимым видом прошёл мимо центрального входа, миновал правое крыло, повернул налево — и вот он уже идёт мимо частокола из четырёхгранных заострённых сверху штырей, и уже маячит в самой глубине приоткрытая дверь… Быстро оглянувшись, он как бы случайно взялся за прут левой рукой и одним духом перелетел на другую сторону ограды, скорым шагом зашагал к этой двери. Несколько томительных секунд — и он уже внутри. На него с недоумением посмотрел мужчина в двубортном костюме, спускавшийся по ступенькам в обеденный зал, симпатичная девушка сверкнула влажными глазами, — Андрею было не до них. Снимая на ходу куртку, стал быстро подниматься по ступенькам и на первой же площадке увидел гардероб. Это было очень кстати. Сдал гардеробщице свою отличную куртку, незаметно переложив пистолет в боковой карман пиджака. Постоял перед настенным зеркалом, поправил причёску и остался доволен своей внешностью.

На первом этаже у главного входа дежурили полицейские. Посетители с озабоченными лицами пытались дозвониться по внутреннему телефону высоких лиц, металлодетектор попискивал — Андрей с важным видом прошествовал мимо. Вот уже второй этаж, а вот и третий. Кабинет губернатора располагался на третьем этаже — Андрей твёрдо это помнил. Прошёл длинный коридор, свернул направо и увидел далеко впереди стеклянные двери и надпись сверху: «ПРИЁМНАЯ».

Через минуту он был у цели. Вежливо приоткрыл дверь и быстро оглядел помещение. Секретарша сидела согнувшись за столом и что-то писала в большую толстую тетрадь, стянутую толстой белой ниткой. Кроме неё никого не было в огромном кабинете. Андрей сделал шаг и остановился.

— Скажите пожалуйста, Александр Ильич у себя?

Секретарша строго посмотрела на него. Подумала о чём-то своём и бросила отрывисто, будто сообщала приговор:

— Нет его.

— А где он?

Новый взгляд, ещё более строгий, почти осуждающий, и та же пауза, словно сигнал в мозг поступал через ретранслятор, расположенный где-нибудь на Луне.

— На административном совете. — И снова уткнулась в свою тетрадь.

Андрей решил не продолжать столь увлекательный диалог. Разговаривать с такими особами он ещё не научился. Вышел из приёмной и двинулся в обратную сторону тем же маршрутом.

Административный совет — это что такое? Где проходит? Надолго ли засели? Эх, спросить бы у кого! И как подарок судьбы — появилась на горизонте девица — молодая, длинноногая, в короткой юбочке — откуда только такие берутся? Здесь ли ей место? Девица шла прямо на Андрея, лицо её напоминало гипсовую маску.

— Девушка, постойте!

Та уже прошла мимо, однако остановилась, обернулась с недовольным видом.

— Где административный совет проходит, не подскажете?

Девица отверзла коралловые губки и молвила:

— В зелёном зале, — и пошла дальше на негнущихся ногах.

— А где этот зелёный зал? — крикнул Андрей в спину.

— На пятом этаже, — прокатилось эхом.

«Бла-го-да-рю!» — сказал Андрей про себя.

Пятый этаж, он же и последний в этом громадном здании, напоминающем букву «п». Было всего два направления — налево и направо. Андрей постоял несколько секунд и пошёл в левую сторону. Под ногами красная ковровая дорожка, по бокам — ряды дверей из светлого дерева, покрытые лаком. Народу в коридоре совсем мало: пройдёт иногда клерк с бумагами, другой перебежит из кабинета в кабинет — и снова тишина. Андрей торопливо прошёл пятидесятиметровый отрезок, свернул под прямым углом и невольно замедлил шаг. Впереди, на фоне залитого ярким электрическим светом прямоугольного проёма, стояли гурьбой какие-то люди. Все они смотрели куда-то вглубь, где происходило нечто интересное. Это и был пресловутый зелёный зал. Приблизившись, Андрей увидел, что люди были не просто люди, а журналисты: телеоператоры, ведущие новостных программ и их помощники. Тут же стояли на треногах дорогие цифровые камеры, кто-то держал микрофон на длинном блестящем штативе, кто-то выставил далеко вперёд диктофон словно эскимо на палочке. На Андрея даже не оглянулись. Он посмотрел поверх голов… Тёмно-коричневые столы стояли в шесть рядов, за столами сидел чиновный люд — локти на столах, головы наклонены, и все что-то увлечённо пишут. Дальше, у окна, трибуна с микрофоном, а на трибуне — сам. То есть губернатор! Что-то оживлённо говорит, брови так и прыгают по разгорячённому лицу. Чуть в стороне два телохранителя, этих сразу видно — сидят, развалившись на стульях, на лицах наглость и скука. Ещё дальше — окно. Андрей быстро соображал. Здесь ему делать нечего — народу слишком много. В служебном кабинете тоже не развернёшься. Оставался отрезок пути в двести метров длиной: от конференц-зала на пятом этаже левого крыла здания — до губернаторского кабинета двумя этажами ниже в противоположном конце этого домостроя. Как тут быть? Сразу после заседания губернатора облепят журналисты, будут преследовать его в коридоре словно свора собак, повисшая на медведе. Значит, нужно караулить на