Они жили в общежитиях, многие из которых представляли собой наскоро переоборудованные лагерные бараки, или снимали угол в частной комнате или квартире. Они ходили на работу в шахты и зачастую исполняли те же обязанности, что и в бытность заключенными. Они растили детей, ездили в отпуска и откладывали деньги на будущее. Подобно завербованным работникам, они тоже придерживались «традиционной воркутинской стратегии», как назвал ее социолог Владимир Ильин843. Словом, они интегрировались в городское сообщество. Существовали ограничения на их профессиональную мобильность, и на них по-прежнему с подозрением смотрели многие высокопоставленные местные чиновники. Но все же десятки тысяч бывших заключенных стали воркутянами и посвятили себя жизни в тени бывшего лагерного комплекса. В следующие десятилетия Воркута продолжала трансформироваться, но роль бывших заключенных в экономической и социальной жизни города оставалась важной и не уменьшалась.

ЭПИЛОГ

4 ноября 1975 года журналисты, шахтеры, инженеры, производственники и высшие партийные руководители Воркуты и Коми АССР собрались в недостроенном конференц-зале. Они праздновали эпохальное событие – прибытие первой вагонетки угля с новой шахты. Это собрание сначала хотели провести снаружи, во дворе шахты, но из‑за внезапно налетевшей вьюги пришлось перебраться внутрь. Высшие городские и республиканские партийные функционеры и руководители строительства произносили речи. Председательствовал Александр Александрович Попов, второй секретарь Коми обкома, назначенный на эту должность после того, как он руководил Воркутинским горкомом, а годами ранее – политотделом Воркутлага. Разбив бутылку шампанского о первую вагонетку угля, собравшиеся отметили неофициальное открытие шахты «Воргашорская». Ее строили чуть больше десяти лет, и это была не только самая большая и современная шахта в истории Печорского угольного бассейна, но и самая производительная шахта во всей Европейской России844.

Открытие шахты «Воргашорская» было кульминацией длившегося больше пятнадцати лет проекта по перестройке, расширению и повышению эффективности шахт Воркуты в правление Хрущева и Брежнева. Реконструкция, начавшаяся в 1959 году, иногда казалась очередным дорогостоящим и бессмысленным прожектом Хрущева. Люди, занимавшиеся реконструкцией Воркуты, воплощали в жизнь плохо продуманные планы, которые часто менялись по ходу дела. Работа сильно отставала от плановых сроков из‑за дефицита строительного оборудования и рабочей силы, которую обеспечивали в основном заключенные из оставшихся «исправительно-трудовых колоний»845. К моменту отставки Хрущева в конце 1964 года проект реконструкции превысил свой бюджет и вышел за временные рамки. Хотя члены команды Брежнева, пришедшего на смену Хрущеву, крайне критически относились к методам реконструкции, в июне 1965 года они все-таки подтвердили, что не бросают этот проект, и пообещали новые инвестиции846. Наконец в 1970 году открылась первая из реконструированных шахт. Последняя заработала на полную мощность в 1976 году, через семнадцать лет после начала реконструкции847. Несмотря на значительный перерасход средств и затянувшиеся сроки реконструкции, к середине семидесятых годов КВУ мог похвастаться большими, современными и продуктивными угольными шахтами, в том числе новым Воргашорским комплексом. К концу семидесятых шахты КВУ добывали свыше 20 миллионов тонн угля в год, примерно вдвое больше, чем в 1953 году848.

Продолжение инвестиций в строительство шахт способствовало установлению нового социального и экономического равновесия при позднем социализме. После болезненных потрясений пятидесятых и начала шестидесятых годов Воркута выросла в течение семидесятых. Население в шестидесятых почти не увеличивалось, но с 1970 по 1989 год население Воркуты и окрестных поселков выросло с 185 383 до 216 176 человек849. Новых жителей привлекали в город постоянно улучшавшиеся бытовые условия. Продолжали строить более высокие и энергетически экономные крупнопанельные здания, и уже не только в городе, но и в шахтерских поселках за его окраиной. В 1976 году в городе началась застройка района «Тиман» – это был один из самых масштабных проектов жилищного строительства. Район занимал площадь 47 гектаров и был рассчитан на 16 тысяч жителей; дома достигали в высоту девяти этажей – впечатляющее инженерное достижение с учетом преимущественно плохого состояния грунта850. Высокие зарплаты и щедрые льготы для шахтеров продолжали действовать. Они гарантировали новым мигрантам, бывшим заключенным и приезжим, поселившимся в городе в пятидесятых и шестидесятых годах, выгодное пользование тем, что уже стало «традиционной воркутинской стратегией»: хорошо заработать на шахтах, рано выйти на пенсию, купить квартиру в городе на юге и переехать туда. Как оказалось, семидесятые и восьмидесятые годы были золотым веком Воркуты как моногорода.

Но это состояние относительного равновесия зависело от политической экономии позднего социализма, который обещал медленное, но стабильное улучшение жизненных стандартов в обмен на политическую и социальную пассивность. Когда Михаил Горбачев в 1986 году начал ряд политических и экономических реформ, равновесие в Воркуте быстро нарушилось, что вылилось в серию громких забастовок, начиная с 1988 года. Первоначально забастовки выглядели как авангард движения за реформы: шахтеры требовали более энергичных политических и экономических перемен, думая, что те улучшат их благосостояние. Но после крушения Советского Союза в 1991 году, с началом экономических реформ Бориса Ельцина и его команды, экономическое положение жителей Воркуты стало быстро ухудшаться. Забастовки и остановки работы продолжались все девяностые годы и в начале XXI века, но теперь их участники требовали восстановить равновесие позднего социализма. Однако никакой политический активизм шахтеров не мог ни повернуть вспять, ни даже замедлить стремительный упадок города. Закрытие шахт и поселков, рост безработицы и повсеместные невыплаты зарплат привели к радикальному снижению численности населения города. На рубеже веков город рассматривал возможность массового переселения жителей, а иностранные эксперты предсказывали, что вскоре Воркута совершенно перестанет существовать. В 2003 году КВУ был куплен металлургической корпорацией «Северсталь», контролируемой одним из самых богатых олигархов России, и это сняло с повестки дня наиболее мрачные прогнозы. Но долгосрочное будущее города остается под большим вопросом.

ВОРКУТА В КРИЗИСЕ

Программа радикальных экономических и политических реформ Михаила Горбачева стремительно нарушила равновесие, установившееся в Воркуте при позднем социализме. Горбачев под знаменем перестройки стремился демократизировать Советский Союз, провести рыночные реформы экономической системы, изменить структуру советской империи и уменьшить масштаб всеобщей милитаризации. Результатом стала, по словам политолога Арчи Брауна, «реформа, породившая кризис» с разнообразными последствиями для всех граждан Советского Союза851. В Воркуте этот кризис впервые проявился летом 1989 года, когда шахтеры начали бастовать в ответ на попытки повысить экономическую эффективность, связав размер зарплаты с производительностью каждого рабочего. Шахтеры поняли, что эти реформы приведут к снижению зарплат, и вскоре сформировали Межшахтный забастовочный комитет, который послал в Москву список из сорока трех разнообразных экономических и политических требований. Примечательно, что среди экономических требований в списке были и реформистские, и