факт, что никто из начальников участков на шахте № 26 не имел никакого формального образования и в то же время все они были в прошлом осуждены за серьезные преступления807. Это смешение категорий политически неблагонадежных и технически неквалифицированных постоянно происходило в кампаниях против бывших заключенных. Вероятно, подобная логика была для современников очевидной. Большинство специалистов из числа бывших заключенных не пришли в угольную отрасль после окончания горных институтов и техникумов, а были присланы в город как заключенные. Поэтому у многих не было формального образования.

Затем Воробьев привел конкретные примеры «ошибочных» назначений на ряде шахт. Одно кадровое решение, которое он счел особенно вопиющим, было принято в 1957 году на шахте № 9/10. Члена КПСС Ефимова, который работал начальником участка с 1950 по 1957 год, сняли за плохое управление участком. Его назначили заместителем бывшего заключенного Артыма, ранее осужденного за украинский национализм и не имевшего формального образования. По мнению Воробьева, назначение коммуниста заместителем неквалифицированного бывшего заключенного было вопиющим нарушением политики партии808.

Пленум горкома в своей резолюции призвал принять строгие меры для исправления ситуации. В первую очередь соответствующие органы должны были в первой половине 1959 года назначить на ответственные должности во всех организациях «проверенных технически грамотных и преданных нашей партии работников». Особое внимание требовалось уделять продвижению молодых специалистов, особенно тех, кого еще не приняли на должности ИТР, несмотря на наличие формального образования. Все партийные организации должны были участвовать в ритуалах критики и самокритики по поводу управления кадрами. Секретари партийных организаций в Воркуте должны были обсудить резолюцию горкома на закрытых партсобраниях. Руководство КВУ и отдельных предприятий (например, шахт № 26 и 9/10) были отмечены особо: им в первую очередь было необходимо поменять свои практики набора кадров809.

Насколько успешной была эта кампания против бывших заключенных? С точки зрения местного партийного руководства, чистка 1959 года достигла определенного успеха, но не оправдала возлагавшихся ожиданий. Директоров отдельных предприятий по-прежнему вызывали и критиковали за слабое воплощение на практике новой политики. В июне 1959 года директора шахты № 26 вызвали в горком и отчитали за невыполнение положений новой политики надлежащим образом810. Даже в 1961 году, через два года после первоначального обсуждения на пленуме, горкому приходилось прилагать усилия, чтобы проводить ее в жизнь. 28 марта 1961 года начальник строительного управления № 19 Мелешко получил в горкоме официальный выговор за неисполнение резолюции. Мало того что он не увольнял бывших заключенных, но и дошел до того, что нанимал вновь освобожденных узников уже после принятия резолюции811. Согласно справке бюро горкома от 20 мая 1961 года, через два года после резолюции пленума бывшие заключенные занимали 312 должностей ИТР в КВУ против 712 должностей до начала кампании. Численность ИТР из бывших заключенных значительно сократилась, но горком не был удовлетворен. Разные производственники получали предупреждения и выговоры812.

КВУ вел довольно систематический учет специалистов из бывших заключенных, и благодаря этому можно выделить общие тенденции в дискриминации с 1955 по 1966 год, как показано в таблице 10. Из этих данных видно общее снижение приема бывших заключенных на должности специалистов, хотя подъемы соответствующего показателя в 1961 и 1966 годах указывают на эпизодический характер дискриминации. В 1955 году почти половина работников КВУ была в прошлом заключенными, а в 1966 году эта цифра снизилась до примерно 14%. Этим подтверждаются данные из других источников: по мере сокращения размеров лагерей в Воркуте все меньше и меньше бывших заключенных занимали ответственные должности в городе. Подобная тенденция была отчасти обусловлена тем фактом, что чем дальше, тем больше квалифицированных бывших узников уезжали из города или уходили на пенсию. До некоторой степени эта тенденция могла отражать и неформальные практики найма бывших заключенных без документов (см. ниже). Но главным фактором была формальная дискриминация.

Судя по данным из этой таблицы, для бывших заключенных существовал своеобразный «стеклянный потолок». Выборка рабочих мест ИТР на разных уровнях иерархии (в порядке убывания важности) показывает, насколько высоко могли подняться бывшие заключенные в иерархии КВУ и как эта ситуация менялась со временем. За эти одиннадцать лет бывшие заключенные никогда не занимали должность директора шахты, хотя в 1954 году два директора из десяти были в прошлом заключенными813. Некоторым бывшим заключенным удалось занять вторую по важности должность в шахте (главного инженера), но после 1960 года эта практика прекратилась. Бывшие заключенные работали на некоторых менее важных должностях, таких как главный механик или заместитель главного механика; там их фиксировалось больше, в том числе и в шестидесятых годах. Но к 1964 году реалистичным вариантом, доступным для бывших заключенных, были совсем незначительные должности ИТР: начальник участка или горный мастер. В 1954 году бывший заключенный служил директором одного из двух «трестов» КВУ (иными словами, управлял половиной шахт Воркуты), но к 1966 году немногим заключенным доверяли управление хотя бы участком шахты814.

Таблица 10. Бывшие заключенные на должностях ИТР в Воркуте, 1955–1966 годы

Источники: ГУРК НАРК 1. Ф. Р-1675. Оп. 1. Д. 1778. Л. 15; Д. 1709. Л. 147–149; Д. 1710. Л. 35–36; Д. 1711. Л. 29–30; Д. 1712. Л. 32–34; Д. 1713. Л. 21–23; Д. 1714. Л. 61–62; Д. 1716. Л. 39–40.

a Включая 16 заключенных.

b Включая 261 заключенного.

Важно подчеркнуть, что, несмотря на общее сокращение численности бывших заключенных на должностях ИТР и на «стеклянный потолок», дискриминация не всегда препятствовала занятию ими важных должностей. Даже на 1 января 1966 года 56 из 277 должностей ИТР (около 20%) на шахте № 1 занимали бывшие заключенные, многие из которых ранее были осуждены за «контрреволюционные преступления»815. В целом официальная дискриминация успешно оберегала от бывших заключенных высшие должности ИТР, но не второстепенные рабочие места. Почему кампании по устранению политически неблагонадежных людей с ответственных должностей имели такую ограниченную и неравномерную эффективность? Одним из факторов, несомненно, был двусмысленный язык резолюций, принятых горкомом. Никогда прямо не говорилось, против кого направлена кампания, и никому конкретно прямо не запрещалось нанимать бывших заключенных. Эта двусмысленность только подчеркивалась ситуацией, когда в сентябре 1959 года горком раскритиковал КВУ за недостаточный наем вновь освобожденных заключенных в соответствии с указом Верховного Совета, принятым ранее в том же году816. Итак, производственники получали от горкома явно противоречивые указания.

По сути, ограниченный успех официальной политики дискриминации обнажил универсальные неформальные практики, которые подтачивали ее. В