возникли и справа. Рокочущий грохот разнесся над округой, и фургон сочувственно загудел в ответ, резонируя со взрывной волной.

– Что происходит? – спросила Лисбет.

– Тихо! – сказал Глиссон, – Смотрите молча.

– О боги жизни! – прошептала она. – Что это?

– Мегаполис умирает, – ответил Баумор.

Фургон вновь задребезжал.

– Мне больно. – в слезах пожаловалась Лисбет.

– Черт бы их побрал! – бросил в сердцах Харви и притянул супругу к себе.

– Вам здесь всего лишь больно, – научающе декламировал Иган. – А там от этого умирают.

Зеленый туман пополз по холмам всего в десятке километров от беглецов. Волнами он устилал холмы, драгоценные огни города, золотистые вспышки, будто клубящийся прибой, шумящий в ночи.

– Вы знали, что они вытравят все газом? – отстраненно спросил Баумор.

– Знали, – бросил коротко Глиссон.

– Да и я догадывался. Они стерилизовали весь Ситак.

– Что это значит? – ошарашенно спросил Харви.

– Они открыли горные хранилища стерилизующего токсина высокой концентрации. Оттуда специальные турбины сгоняют его в долину, на город. Вдохнете хоть немного, и вы – гарантированный покойник, – пояснил Баумор.

Иган обернулся, посмотрел на доктора Свенгаарда.

– Вот деяния их – тех, кто нас любит и о нас печется, – сварливо заметил он.

– Что… что там происходит? – залопотал доктор.

– Вы что, оглохли? Или ослепли? Может, одно и второе – разом? Ваши ненаглядные оптиматы только что уничтожили всех жителей Ситака. У вас там остались близкие?

– Б-близкие? – переспросил, запнувшись, Свенгаард и тупо уставился на зеленую мглу внизу, объявшую город. Одна только мгла и была теперь видна. По воздуху пробежала новая волна смертоносных вибраций.

– Ну как, все еще думаете о них как о спасителях? – осведомился Иган.

Свенгаард слепо мотнул головой, неспособный выдавить из себя хоть слово. Он дико сожалел о том, что приходится наблюдать за происходящим вживую, а не с дисплея, ибо не было кнопки, отключающей кошмарное зрелище. От вида не отрешиться, не смахнуть его в сторону. Доктора переполняли тяжелые чувства – давно он не испытывал такого.

– Чего молчите, Свенгаард? – донимал его Иган.

– Оставьте его в покое. У нас что, нет дел поважнее? – вступился Харви.

– Он видит, что творится – и не верит этому, – отрезал Иган.

– Как они могли так поступить? – прошептала Лисбет.

– Инстинкт самосохранения, – объяснил Баумор. – Черта, которой не обладает наш друг-доктор. Но, возможно, ее вырезали из его генетической структуры.

– Чего молчите, Свенгаард? – донимал его Иган.

Свенгаард смотрел на зеленое облако. Оно двигалось бесшумно, почти незаметно. Глядя на мрак, заполонивший прежде светлую живую долину, он вспомнил, что и сам тоже смертен. Там, внизу остались его близкие – персонал больницы, эмбрионы, его партнерша.

Все они погибли.

Свенгаард чувствовал себя опустошенным и не мог ощутить даже горе. В голове бился только один вопрос: «Зачем они это сделали?»

– В кабину, – сказал Глиссон. – Назад, на пол.

Жесткие сильные руки подняли Свенгаарда с земли – он догадался, что это Баумор и Глиссон. Отрешенный взгляд водителя озадачивал доктор – он никогда не встречал людей с полным отсутствием эмоций.

Его толкнули на пол. Острый край сиденья впился ему в бок. Вокруг крутились люди. Кто-то поставил ему ногу на живот, и он содрогнулся. Взревели турбины. Хлопнула дверь. Они двинулись в путь.

Свенгаард оцепенел.

Лисбет, которая сидела прямо над ним, глубоко вздохнула. Ее вздох вызвал сочувствие у Свенгаарда – и это было первое чувство, которое он испытал после гибели мегаполиса.

«Почему они так поступили с народом? – Эта мысль его не отпускала. – Почему?»

Лисбет нащупала руку мужа, сжала ее. В лунных бликах она видела очертания грузной фигуры. В сдержанных движениях киборга чувствовалась власть, и это тревожило ее. Зудели швы. Лисбет хотела почесать их, но боялась даже шевельнуться. Служба курьеров подполья долгое время создавала свою организацию, обманывая и киборгов, и оптиматов. Это им удавалось только благодаря привычке оставаться в тени, быть незаметными. Теперь, напуганная, она инстинктивно подчинилась этой привычке.

Через секретный код Харви дал ей сигнал: теперь я могу читать Баумора и Игана. Недавно они стали киборгами. У них, вероятно, только-только намечается синхронизация с компьютерами в их телах. Они пока еще выясняют цену, которую пришлось заплатить – отказываются от обычных человеческих эмоциональных реакций, учатся подделывать эмоции.

Лисбет приняла сообщение и задумалась над ним. Харви частенько «читал» людей лучше, чем она. Она сосредоточилась на Бауморе и Игане, проверяя догадку.

Видишь теперь? – спросил Харви.

Да. Ты прав.

Для них это значит полный разрыв с Центром. Туда их больше никто не примет.

Вот почему Ситаку так досталось, просигналила Лисбет и мелко задрожала.

И мы не можем им доверять, добавил Харви. Он прижал ее к себе, успокаивая.

Фургон одолевал холмы, избегая луга и поля, следуя старинными тропами, иногда по руслу ручьев. Забрезжил рассвет, и они свернули влево по противопожарной просеке и въехали в хвойную рощу, протиснулись меж соснен и кедров по узкой дорожке, взметнув иголки и пух. Глиссон остановил машину за поросшим мхом старым зданием, с зашторенными оконцами. Робоутки, поросшие травой и сорняками – их не оживляли уже много лет, – выстроились в очередь у здания бледными фигурками, едва освещаемые маленькой лампочкой над крыльцом здания.

Турбины заглохли. Загудели механизмы и, приглядевшись, пассажиры увидели среди деревьев тусклые серебристые очертания вентиляции.

На углу здания открылась дверь. Из нее вышел мужчина, с тяжелой челюстью, сутулый и плечистый, и высморкался в красный носовой платок. Он выглядел старым, смотрел подобострастно.

– Это знак, – пояснил Глиссон. – Значит, здесь все чисто. – Он выскользнул из кабины, подошел к старику и кашлянул в ответ.

– В наши дни ходит много болезней, – отозвался старик. Его голос был таким же старым, каким выглядело его лицо – хриплым, старым, невнятным.

– Не только у вас проблемы, – ответил Глиссон.

Старик выпрямился, сбросив маску подобострастия.

– Я полагаю, вам нужно укрытие, – сказал он. – Я не знаю, безопасно ли это место. И не особо-то уверен, согласиться ли спрятать вас.

– Здесь приказываю я, – отчеканил Глиссон. – И ты будешь подчиняться.

Старик какое-то время изучал Глиссона и вдруг его перекосило от гнева.

– Проклятый киборг! – воскликнул он.

– Придержите язык, – сказал Глиссон. – Нам нужна еда и безопасное место, где можно переждать день-другой. Мне понадобится помощь, чтобы спрятать нашу машину. Наверняка вы знаете местность. И организуйте нам другой транспорт.

– Лучше разрежьте машину и закопайте, – угрюмо ответил старик. – Вы разворошили осиное гнездо.

– Мы в курсе. – Глиссон кивнул и махнул в сторону фургона. – Так, все выходите к нам. Свенгаарда тоже прихватите.

Беглецы молча повиновались. Баумор и Иган придержали доктора; хотя ноги от пут ему освободили, у него едва получалось стоять. Лисбет ступала с осторожностью,