по миру иудство-свидомитство (как осколки льда из сказки Андерсена) – тоже различается? И зависит от генетической предрасположенности к внутренней подлости того или иного этноса?

Перельман посмотрел на неё. Смерть не была лукавым демоном, она даже не была изнанкою бытия… Скорей, она была лишь поверхностью этой «изнанки».

Но(!) – сейчас её вопрос сделал бы честь самому Люциферу. Даже отвечать на такую глупость (подлость, пошлость и очевидную корысть) – не следовало: если лукавый протянет тебе два сжатых кулака и предложит выбрать – не выбирай! Даже не потому, что ничего хорошего он не предложит…

А потому что потому!

Только аутентисту Перельману (или, что ещё невозможней – святому) – такое по силам: даже сил ему не придётся не прилагать! Нет такого вопроса, как нет ни эллина, ни иудея: есть лишь ответ.

– Ясно, – сказала смерть. – Ты и убивать меня раздумал, хотя и должен

– Я даже не думал, – честно сказал Перельман.

Или (даже) – не подумал «сказать».

– Хорошо, – сказала(!) Смерть (она вынуждена была – поступать). – Ты (недостойный) – оказался на месте человека (псевдо-Адама), который ждёт свидания со «всей» Великой Женой; до сих пор ты сталкивался лишь с её ипостасями, и каждая из них (так или иначе) – рожала тебя в смерть.

Перельман – молча смотрел и (больше не) видел её: белесые волосы, тонкие черты юного лица, телосложение узкобёдрой Артемиды.

– Так повстречайся же с той, кто попробует тебя самого – взять всего.

Перельман – молча смотрел: говорить было не с кем.

– Хорошо же! – усмехнулась тогда Смерть. – Но ведь и ты сам – Великой Жены недостоин: Лилит – сотворена Адаму, ты же – получи своё приближение к своему идеалу.

Я бы сказал, что Перельман – не слышит. Вот только значения это не имело. Другой Перельман двинул стрелку курсора…

Перельман оказался в автобусе № 185, следующем на Петроградскую сторону. На нём были шорты-хаки, красная футболка с логотипом Нового Афона, на ногах пляжные израильские тапки (привезла заезжая знакомица его мамы); в августовском Санкт-Ленинграде 2022 года было жарко.

Не потому, что на т. н. Украине шла СВО. Просто – климатический казус. Именно здесь, посреди раскалённого Санкт-Ленинграда (разгулявшегося перед наступлением осени) произошла с Николаем Перельманом реальная встреча с желанной женщиной.

Жалко, что ничего подобного не произошло с Перельманом на берегу Русского мира (часть романа и отдельный рассказ Анахорет); жарко было Перельману в его автобусе и в его теле, облачённом в шорты и футболку. И пляжные туфли… Жалко, что по сторонам Перельман не смотрел; зачем?!

Его ипостась перед монитором и так видит почти всё. А что не видит, то видно только Богу.

У станции метро Петроградская (площадь Льва Толстого) Перельман вышел и направился… А куда же ему было надобно? Неведомо.

Зачем он вообще выбрался с проспекта Энергетиков (не ближний край) – почти что в центр города? Есть странные пересечения (хорошая цитата) невидимых нитей, сшивающих миропорядок; помните:

Ты счастлива, прекрасная швея, Сшивая мир как пушкинские строфы?

Во всяком случае я (автор этой истории) эти передвижения Перельмана ни с какими смещениями курсора не связываю: это явление другого порядка… Так зачем Перельман вышел именно на Петроградской стороне?

Он собирался вакцинироваться от КОВИД в поликлинике № 31 (видите, какие подробности); итак, он вышел из автобуса и направился к пешеходному переходу; здесь ему путь заступили.

Женщина. Молодая, лет тридцати пяти. Высокая, красивая.

– Какой у вас прекрасный загар, – сказала она, улыбаясь.

Надо сказать, что «этот» Перельман – вовсе не был «тем» Перельманом, которого предавала прекрасная Украинка Роксолана и которого убивали где-то в ОРДЛО свидомиты (в 2014 или 2015 году); словно бы незаметно минуло восемь лет, и Перельману сейчас было около шестидесяти.

Конечно же, он был околдован.

– Загару уже с месяц. Никак не сойдёт, – сказал Перельман.

Смерть – была неподалёку. Но он (говоря) – даже не представил себе чернобыльского загара ликвидаторов. Окраина Русского мира, где он нежился под лучами Истины, не грозила скорого и мучительного телесного полураспада – от радиации: смертельной здесь могла быть лишь собственная глупость.

– Это были Гагры, море, – зачем-то сказал Перельман.

Не зачем-то: женщина явно ждала от него шагов навстречу.

– Вы тоже хорошо выглядите, – сказал Перельман свою глупость.

Хотел проявить куртуазность. Женщина (видимо) – смутилась, но (видимо) – всё так же ждала продолжения. Странное чувство овладело Николаем Перельманом (аутентистом): следовало как-то поступать… Разумеется (даже разумом) – поступать следовало: поверить во всевозможности любви, близости и доверия…

Забыть о тридцатилетней разнице в возрасте: Великая Жена (её ипостась) не знает возраста… На светофоре мелькнули цифры. Перейти на другую сторону дороги скоро станет невозможно; но – Великая Жена ждала неизбежного продолжения!

Как поступать? Не поступай никак…: Перельман взялся с с места и перебежал на другую сторону улицы.

На лице женщины мелькнуло чувство необратимой потери.

Первоначально сам Перельман – никакой потери не почувствовал. Хотя и знал, что почувствует обязательно. Ему, «многоипостасному» человеку, почти что властелину над своим вчера и сегодня – который лишён похоти или корысти (разве что гордыня: я это могу – ещё где-то «в желудочке его сердца» переливается), не была знакома нужда: он был необходим миру – этого было достаточно.

А вот нужда в до-верии (состоянии до – веры: осуществления ожидаемого и уверенности в невидимом), потребность в полной открытости, надежда на то, что тебя не собираются (вопреки твоей природе – предназначению прозревать) любым образом использовать…

Такое чувство настигло Перельмана на следующее утро! Настигло – демон-стративно: на всякого демона припасена своя пентаграмма!

Не менее демон-стративно Перельман эту пентаграмму разрушил. Он вновь находился на проспекте Энергетиков: одна его ипостась пребывала у монитора, другая – на кухне заправлялась «огненной водай»…

Как и не было этого вояжа в будущее: ни украинской зоны АТО, ни нашей ответной СВО на его экране ещё не было.

Зато был у него я (автор «этой» его истории) – ко