– Может, до или после Вайоминга, Дафф?

– Я то же самое сказала Мэтту.

– Как он?

Барбара посмотрела ей в глаза, но ничего нового там не было:доброта, привязанность, интерес. Она все еще была влюблена в своего античногобога, к большому сожалению Барбары.

– У него все хорошо. Как всегда.

Она больше ничего не сказала, и Барбара налила им обеимкофе, а когда Дафна поднялась, она взглянула на стул.

– Это твоя? – Глаза Барбары вдруг стали зловещими.

– Нет, видно, к Джастину приходили друзья поплавать. –Они молчали, и на кухне воцарилась тишина.

– Вы с Томом заглядывали сюда?

Барбара покачала головой:

– Я заходила каждый день за почтой. Вчера пришли двачека от Айрис, а остальное были счета и всякая ерунда.

– Новый контракт еще не прислали? – Дафна взяласьписать для «Харбора» новую книгу.

– Нет. Они сказали, что пришлют не раньше следующейнедели.

– Торопиться некуда, я все равно не могу за этоприняться, пока мы не закончим фильм.

Барбара снова кивнула и в сотый раз сдержалась. Том велел ейдержать язык за зубами, когда Дафна вернется, но всякий раз, когда Барбарадумала о Джастине, в ней все переворачивалось, и она сказала Тому, что ничем необязана этому сукину сыну.

– А почему ты спросила, бывали ли мы здесь?

Барбара отвела глаза и снова наполнила Дафне чашку.

– Просто из любопытства. Кто-то пользовался бассейном.Я нашла бокалы и пустую бутылку от шампанского.

Она не сказала о лифчике.

– Может, тебе следует спросить об этом Джастина?

Голос Барбары был мягок сверх обыкновенного, и Дафнавзглянула на нее. Она была слишком усталой, чтобы отгадывать загадки.

– Скажи, мне следует о чем-то знать?

Ее сердце снова стало гулко биться. Речь шла явно не оПринцессе Златовласке.

Но Барбара вообще ничего не говорила и не сводила глаз сподруги.

– Я не знаю.

– Он был здесь? Я думала, что он уехал.

– Мне кажется, что он оставался.

Но она говорила слишком неопределенно. Уж Барбара-тонаверняка знала бы, оставался ли он в Лос-Анджелесе, тем более что она каждыйдень забирала почту.

– Барб...

Она жестом остановила ее, снова борясь с напором искавшейвыход ярости.

– Не спрашивай меня, Дафф. – А потом процедила сквозьзубы: – Спроси его.

– Но о чем именно я должна спросить?

Барбара больше не могла это выносить. Она подняла блузку.

– Об этом... и про лифчик у бассейна... – значит,Барбара его тоже видела, – и про трусы в прихожей...

Она собиралась продолжать, но Дафна поднялась, чувствуядрожь в коленях.

– Хватит!

– Разве? Дафна, ну сколько ты собираешься мириться совсеми его гадостями? Я не хотела тебе ничего говорить. Том сказал, что это немое дело, но я не согласна, – ее глаза наполнились слезами, – потому что я тебялюблю, черт возьми. Ты моя лучшая в жизни подруга.

Она на мгновение отвернулась от Дафны, а когда опять на неепосмотрела, ее глаза были мрачными:

– Дафна, с ним здесь была женщина.

В кухне воцарилась тишина, которая казалась бесконечной,Дафна слушала, как гулко бьется ее сердце, как тикают часы, а потом ее взглядвстретился со взглядом Барбары, в нем было выражение, которого Барбара никогдараньше не видела.

– Я займусь этим, но я хочу, чтобы ясно было одно. Тыхорошо сделала, что сказала мне, Барб. И я понимаю твои чувства. Но это вопроснаших с Джастином отношений. Я разберусь с этим сама. И что бы ни случилось, яне хочу больше это с тобой обсуждать. Ты поняла?

– Да. Извини, Дафф...

Слезы скатились у Барбары по щекам, и Дафна подошла к ней иобняла.

– Ничего, Барб. Почему бы тебе не поехать на студию насвоей машине?

Было почти пять часов, а Том разрешил ей пользоваться однойиз своих машин.

– Я скоро тоже туда приеду. И если я опоздаю, скажи им,что я только что прилетела с Восточного побережья.

– Мне за тебя не беспокоиться? – Барбара вытерла глаза,напуганная внезапным спокойствием Дафны.

– Не беспокойся.

Она многозначительно посмотрела на Барбару, а затем вышла изкухни и, войдя в спальню, закрыла за собой дверь. Она подошла к Джастину идрожащей рукой тронула его за плечо. Он шевельнулся, приоткрыл глаза, посмотрелна часы и наконец понял, где находится.

– Привет, киска. Ты приехала?

– Да.

Дафна посмотрела на него, и в ее голосе и лице не былоничего дружелюбного. Она села на стул напротив кровати, потому что больше немогла стоять, и пристально посмотрела на него.

– Что здесь происходило, пока меня не было?

Она задала вопрос без обиняков, и Джастин сел, немноговзъерошенный после сна, с невинными и удивленными глазами.

– Что ты имеешь в виду? Как, кстати, твой малыш?

– Прекрасно. Но в данный момент меня больше интересуешьты. Чем ты тут занимался?

– Ничем. А что?

Он потянулся, зевнул и призывно улыбнулся, нагнувшись икасаясь ее голой ноги.

– Я скучал по тебе, киска.

– Неужели? А как насчет женщины, которая здесь жила,пока меня не было? Могу сказать, только одно: у нее большие титьки. Ее лифчикналез бы мне на голову.

Но хотя слова Дафны и звучали забавно, ей отнюдь не быловесело, ее взгляд был тяжелым как камень, и она оттолкнула его руки со своейноги.

– Ко мне приезжали друзья, вот и все. Что тут такого?

Она вдруг подумала, не ошиблась ли Барбара. Ей было быужасно стыдно, если бы оказалось, что он говорит правду и обвинениянезаслуженны. В ее глазах на мгновение появилась нерешительность, а потом онаувидела под кроватью использованный презерватив. Она наклонилась, взяла его иподняла высоко вверх, словно ценный трофей.

– А что это?

– Понятия не имею. Может, кто-нибудь здесь спал?

– Ты хочешь сказать, что это не твой?

Она не отрываясь смотрела ему в глаза.

– О Господи!

Джастин встал во всем своем великолепии и провел рукой посвоей золотистой шевелюре.

– Что с тобой? Я был здесь четыре дня один, ко мнетолько приходили друзья. Что тут такого, Дафф? – Его глаза своенравносверкнули. – Мне что, без тебя и бассейном пользоваться нельзя?