– Мисс, наш девиз, с которым вы, несомненно, ознакомились, звучит так: «Мы страхуем все!» – ничуть не смутившись, продолжил Малачи. – Ни больше, ни меньше. Только здравый смысл мне подсказывает, что застраховать мы обязаны нечто конкретное.

– Я хочу, – тихо призналась девушка, – застраховать выживание моей расы.

Не дождавшись продолжения, Малачи задал наводящий вопрос:

– Какой расы?

– Не могу ответить.

Малачи замигал глазами.

– Похоже, у нас с вами разные цели. Судя по всему, мисс, вы плохо разбираетесь в том, как работает страховая компания. К примеру, кто будет бенефициаром по вашему полису?

– Я, – сказала девушка.

– А как мы узнаем, когда выплачивать премию?

– Я вам сообщу.

– А каким образом мы проверим вашу информацию?

– Вы это поймете.

От отсутствия взаимопонимания тишина в конторе стала почти осязаемой. Ренд и Малачи смотрели на девушку. Девушка не сводила взгляд с Малачи.

Представившийся ее глазам вид назвать вдохновляющим не поворачивался язык: щуплый человечек с редкими седеющими волосами и иссохшей от солнца кожей. Одет хоть и опрятно, но костюм явно вышел из моды больше века назад. Раньше такие называли «традиционными пиджачными парами». В углу на антикварной вешалке висели дополнительные принадлежности облачения: темная тросточка и старомодный головной убор. Последний Малачи именовал котелком.

– Какой только вздор… – начал Ренд.

– Полагаю, – перебила его девушка, решительно и с кошачьей грацией поднимаясь, – меня неправильно информировали. Всего доброго, мистер Джонс.

– О чем вас информировали? – осведомился Малачи, когда она почти дошла до двери.

– О вашей прекрасной репутации, – ответила девушка и на мгновение задумалась. – Слухи о ней достигли самых отдаленных уголков галактики. Впрочем, боюсь, мне вы не поможете.

– Здравый смысл, – холодно произнес Малачи, – гласит: не суди об обеде, не отведав хотя бы супа. Я делал в жизни много странных вещей. Однажды я застраховал дополнительный мозг человеку по фамилии Госсейн[23]. Властителям еще не приходилось отступать. Возможно, я смогу сделать что-нибудь и для вас. Только для этого мне потребуется чуть больше информации.

Девушка не раздумывая вернулась к столу.

– Останется ли мой рассказ между нами?

– Я не священник, не врач и не адвокат, – рассудительно изрек Малачи. – Однако и я обладаю этим давно забытым качеством – чувством долга. Сказанное вами не покинет стен этой комнаты.

Его собеседница испытующе посмотрела на Ренда.

– Гарантирую, мой помощник будет нем как рыба.

Девушка вновь перевела взгляд на Малачи и заговорила тихим, уверенным голосом:

– Наша раса – один из видов мутантов с планеты Новая Земля в системе Полариса. Мутация спонтанная: установили, что началась она несколько сотен лет назад, когда космический корабль с переселенцами попал в нуклонный шторм. Как бы то ни было, нас до сих пор очень мало, и о нашем существовании каким-то образом стало известно.

– Отличительные черты? – осведомился Малачи.

– Их нет.

– Тогда в чем заключается мутация?

– В высоких умственных способностях.

– Откуда вы знаете… – вмешался Ренд.

На губах девушки мелькнула едва заметная улыбка.

– Знаем, – сказала она без тени сомнения. – Истерия на Новой Земле привела к самым суровым мерам. Никому, в ком подозревают мутанта, не позволяют покидать планету. Любое подозрение – обоснованное или нет – влечет за собой казнь. Даже младенцы проходят обязательные проверки умственных способностей. Если результаты слишком высоки, от детей избавляются. Единственная причина, почему мы до сих пор не вымерли, – это относительно небольшая численность населения по сравнению с размером Новой Земли.

Малачи кивнул и нажал кнопку, на поверхности стола появилась маленькая клавиатура. Однако застучать по ней он не успел – девушка резко повернулась и схватила его за запястье.

– Что вы собираетесь делать? – тихо, но жестко спросила она.

– Милочка, – спокойно ответил Малачи, – мне нужно рассчитать страховую премию. Здравый смысл подсказывает: раз уж вы решили доверить нам свою тайну, то придется поверить, что мы ее сохраним. Пожелай мы вас остановить – одно слово властям сразу после вашего ухода из этой конторы, и Луну вы не покинете. А сейчас, с вашего позволения…

Он мягко высвободил руку. Девушка отступила, слегка озадаченная.

– Вы увидите, что зашифрованная информация исчезнет, как только я закончу, – объяснил Малачи.

Некоторое время пальцы Малачи порхали по клавиатуре. Едва они остановились, защелкало наборное устройство. Малачи опустил взгляд, а затем медленно – так, чтобы девушка видела, – нажал кнопку «очистить».

– Итого, – невозмутимо промолвил он, – двадцать пять миллионов долларов.

Без единого слова девушка вынула из кармана облегающего пластикового платья листок бумаги, вписала сумму и положила на стол.

– Расклад лучше, чем я ожидала, – холодно отрезала она.

Малачи улыбнулся.

– Разумеется, цифры – всего лишь помощники в наших особых услугах. Властители не только страхуют от непредвиденных обстоятельств, но и следят за тем, чтобы эти обстоятельства не возникли. Вы не представляете, через что мне пришлось пройти с этим Госсейном… Обслуживание по вашему полису начнется, как только банк зачтет этот чек.

На лице девушки отразилось холодное презрение.

– Знаю, поэтому и пришла к вам. Попутно замечу, что я не поставила в известность мою расу и не получила ее согласия. Впрочем, я лучше, чем кто бы то ни было, осознаю, на что способны люди ради денег.

Понимающим взглядом голубых глаз Ренд проводил стройную, точеную фигурку, грациозно развернувшуюся и быстро – даже слишком быстро – преодолевшую расстояние до двери, и тут же потянулся к визифону…

На подлете к Новой Земле Ренд все не унимался:

– Я так и не понял, почему вы мне не дали сообщить куда следует. Если раса сверхсуществ разбредется по галактике, их не остановить. Помните, что она сказала про людей? Какая судьба нас ждет, если они вдруг захватят власть?

– Здравый смысл гласит: честь – понятие не относительное, – заметил Малачи. – Любые оговорки делай до того, как свяжешь себя обещанием, а не после.

– Честь! – усмехнулся Ренд. – Что для них честь? По-вашему, их что-то остановит, если появится шанс спасти свое будущее? Они разделаются с нами, как с вредителями, как со второсортными существами, за которых нас и держат.