— Это не моя забота, Хелдар, — пожала плечамиТамазина. — В Стране мургов не принято, чтобы женщины вмешивались в деламужчин. За долгие века мы пришли к выводу, что это много безопаснее.

— Но вы не рассердились, госпожа? — спросилГарион. — Я имею в виду… Понимаете, я слышал, что, будучи во дворце Дроим,принц Хелдар по неосторожности убил старшего сына Таур-Ургаса. Не оскорблены ливы его присутствием здесь?

— Это меня никоим образом не касается, — ответилакоролева. — Тот, кого убил Хелдар, был ребенком первой супруги Таур-Ургаса— отвратной беззубой карги родом из дома Горута, которая кичилась тем, чтопроизвела на свет наследника престола. Она беспрестанно повторяла, что, кактолько ее сынок воссядет на трон, она прикажет всех нас удавить без пощады.

— Мне необыкновенно отрадно слышать, что вы неиспытывали сердечной симпатии к этому молодому человеку, — сказал Шелк.

— Симпатии? Да он был сущим чудищем — как и его отец. Вдетстве, еще совсем маленьким, он развлекался, швыряя крошечных щенят вкипяток. В мире без него стало легче дышать.

Шелк приосанился.

— Я всегда с радостью выполняю подобные почетныемиссии, — объявил он торжественно. — Полагаю, это долг настоящегомужчины.

— А мне казалось, ты говорил, будто эта смерть быласлучайной, — обронил Гарион.

— Ну, вроде того. Вот как было дело: я намеревалсяпырнуть его в живот — это, конечно, больно, но обычно не смертельно, — ноон толкнул меня под локоть, когда я занес руку для удара, и кинжал вонзился емупрямо в сердце.

— Ай-ай-ай, — тихо промолвила Тамазина. —Все-таки на вашем месте я была бы осмотрительнее, находясь здесь, —разумеется, я не собираюсь выдавать вас, но вот сенешаль Оскатат, который тожеузнает вас, если увидит, может счесть своим долгом это сделать.

— Я все понял, госпожа. Постараюсь по возможностиизбегать этого человека.

— А теперь расскажите, принц Хелдар, как поживает вашотец?

Шелк вздохнул.

— К несчастью, его нет в живых. Его не стало нескольколет тому назад. Все произошло внезапно.

Случилось так, что именно в этот момент Гарион смотрелкоролеве-матери прямо в лицо и заметил гримасу горя, исказившую чертыпрекрасного лица. Но женщина мгновенно овладела собой, и лишь в глубине ее глаззастыла печаль.

— Ах, — негромко вырвалось у нее, — я таксожалею, Хелдар, сожалею куда больше, чем вы можете себе вообразить. Ваш отецбыл замечательным человеком. Те месяцы, что он провел в Рэк-Госку, останутсяодним из самых счастливых в моей жизни.

В смущении Гарион отвел глаза, и взгляд его упал наБархотку, которая явно о чем-то усиленно размышляла. Женщина взглянула Гарионупрямо в глаза, и во взгляде ее ясно читался немой вопрос.

Рассвет следующего дня был прозрачен и холоден. Гарион стоялу окна, глядя на плоские крыши Рэк-Урги. Низенькие квадратные домики напоминалиему сейчас овечек, испуганно сбившихся в стадо под кровожадными взорами двухволков: варварского дворца Дроим в одном конце города и черного храма Торака —в другом. Дым из сотен каминных труб поднимался прямо в небо в безветренномвоздухе.

— Невеселое местечко, правда? — сказал Шелк, входяв комнату.

Темно-зеленое одеяние свое он беспечно перекинул черезплечо.

Гарион кивнул.

— Похоже, здешние строители вовсю расстарались, чтобысделать этот город как можно безобразнее.

— Таков уж образ мыслей мургов, а этот город —всего-навсего его зеркальное отражение. Кстати, Ургит вновь хочет насвидеть. — Маленький человечек заметил вопросительный взгляд Гариона и пояснил:— Не думаю, что у него какое-то важное дело к нам, просто хочет поболтать.Совершенно ясно, что беседы с мургами быстро ему прискучили.

Вслед за стражниками, облаченными в кольчуги, они прошличерез длинную анфиладу варварски изукрашенных залов и вскоре оказались в тех жепокоях, где беседовали с Ургитом накануне. Короля они нашли в кресле у камина —он сидел, поджав под себя одну ногу и держа в руке недоеденную цыплячью ножку.

— Доброе утро, господа, — приветствовал онвошедших. — Прошу садиться. — Король огрызком цыплячьей ножки указална ряд стульев, стоящих у стены. — И прошу без пустыхформальностей. — Он взглянул в сторону Сади и спросил: — Хорошо литебе спалось?

— Под утро я немного озяб, ваше величество.

— Это все дурацкая конструкция дворца. К тому же встенах кое-где такие трещины, что через них можно пропихнуть лошадь. А зимой вкоридорах гуляет вьюга… — Король вздохнул. — Вы хоть понимаете, что сейчасв Тол-Хонете весна? — Он снова вздохнул, потом глянул на Белгарата,который не таясь улыбался, глядя на короля. — Я сказал что-то смешное,старик?

— Да нет. Я просто вспомнил кое-что забавное. —Белгарат приблизился к камину с потрескивающими поленьями и протянул к яркомупламени озябшие руки. — Как продвигается подготовка корабля?

— Полагаю, он будет готов не ранее завтрашнего утра, нои не позднее, — ответил Ургит. — Зима на носу, а море у оконечностиполуострова Урги уж никак нельзя назвать спокойным, даже в самое благоприятноедля мореплавания время года, — вот я и приказал корабельным плотникампотрудиться на славу. — Король подался вперед и с размаху бросил цыплячьюножку в огонь. — Опять пережарено. Всякий раз мне подают то горелое, тосовсем сырое мясо! — И, пристально взглянув на Белгарата, заявил:— Знаешь, ты заинтриговал меня, старик. Ты совершенно не похож на тех, ктоделает карьеру, нанимаясь в услужение к найсанским работорговцам.

— Внешность бывает обманчива, — уклончиво ответилБелгарат. — Вот вы тоже с первого взгляда не очень походите на короля, новедь корону носите по праву, не так ли?

Ургит стянул с головы свою железную зубчатую корону, сотвращением оглядел ее и протянул Белгарату.

— Хочешь надеть? Уверен, ты будешь куда больше похож накороля, к тому же я с превеликим удовольствием отделаюсь от этой штуки,особенно если принять во внимание тот факт, что Каль Закет отчаянно желаетсодрать ее с меня вместе с моей бедной головой. — Король безразличноуронил корону на пол, она тихонько звякнула. — Но давайте вернемся к тому,о чем мы говорили вчера. Ты сказал мне, что знаком с Белгарионом.

Белгарат кивнул.

— И сколь близко?