Воленька явился на зов с видом сытого кота. Он был в халатес атласными отворотами, из-под которого выглядывали штаны, похожие на кальсоны,и малиновые тапки.

— Я к вашим услугам, — улыбнулся Пашков, окидываяСофью быстрым, но невнимательным взглядом.

— Я монолог принесла, — мрачно заявила та и слегкаприоткрыла папку, чтобы эстрадный артист увидел компрометирующее его фото.

С Пашкова мгновенно сдуло вальяжность, а лицо его приобреловосковой цвет. Он весь обмяк и стал похож на оплывшую свечу.

— Пыр-пыр… Пыр-ай-демте в кабинет, — заикался он,вертясь на месте и показывая руками в разные стороны. — Диночка, кисонька,я некоторое время буду занят.

Диночка, в теле которой не было ни одного изгиба, меньшевсего походила на кисоньку. Она поджала губы и отправилась куда-то по длинномукоридору. Спина ее выражала неодобрение.

Пашков завел Софью в небольшую комнату, заставленнуюкнижными стеллажами, и обессиленно прислонился к двери.

— Боже мой, кто вы? Что вам надо? — простонал он,стряхивая со лба бисеринки пота.

— Неважно, как меня зовут, — заявила Софья,усаживаясь на итальянский стул с надменно выгнутой спинкой. — Я работаю направительство. А правительству всего-навсего нужна кое-какая информация. Вобмен на молчание, разумеется. Расскажете кое-что — скандала не будет.

— Я не владею никакой особой информацией! —возразил Пашков.

— Ну, откуда вам знать? На наш взгляд, владеете.

— Говорите.

— Нас интересует двадцатое число, вторник. И тавстреча, которую вы назначили в тот день.

Пашков раскрыл рот и принялся хватать ртом воздух.

— А какое дело правительству до моих личныхвстреч? — пропищал он.

— Ну… Когда встречи имеют столь далеко идущиепоследствия…

— Какие такие последствия? — продолжал трястисьПашков.

— Например, убийство того человека, с которым вывстречались.

— Ах! — крикнул бедняга и, вытянув вперед руки,добежал до кушетки и рухнул на нее лицом вниз.

Минимум пять минут Софья наблюдала, как тряслись его плечи,после чего Пашков кое-как совладал с собой и, поднявшись, уставился на нее.

— Как это случилось? — прошептал он, ломая пальцы.

— Его ударили по горлу.

Софья была готова к новому падению на кушетку, но Пашковвыстоял.

— Что хочет знать правительство? — спросил он, идяпо стопам Мадлены и не спрашивая у посетительницы документы.

— Подробности той встречи, — ответила она. —Расскажите, как все было?

— Помилуйте, — пробормотал Пашков. — Длячего?

— Государственная тайна.

— Ах, боже мой, ну… Мы встретились, как всегда, наквартире, которую я снимаю.

— Разве все это происходило на квартире, а не всквере? — уточнила Софья, вспомнив то, о чем ей рассказывала Мадлена.

— В сквере? — изумился Пашков. — Как вы себеэто представляете? Такое интимное дело…

— Ну-ну, продолжайте.

— Ну, мы… обнялись.

— Обнялись?! Черт побери, вот это да! И вы невозражали?

— А почему я должен был возражать? — Пашковпосмотрел на Софью с недоумением.

— Любой другой на, вашем месте трясся бы от страха инегодования.

Пашков почесал переносицу и неуверенно предложил:

— Задавайте лучше вы вопросы. — Он сконфуженноопустил глаза.

— Ну, хорошо, — согласилась Софья. — С какойцелью вы наняли частных детективов?

— Простите? — не понял Пашков. — Какихдетективов?

— Частных. Агентство «Боливар».

— Честное слово, вы что-то пугаете. Я никого ненанимал. Да и зачем? Я, наоборот, боюсь огласки! Я ведь известный человек!

Слово за слово, они с Софьей поняли, что говорят совершенноо разных вещах. Диночка, которая пыталась подслушивать, выставив ухо в коридор,была немало удивлена теми отрывочными восклицаниями, которые этого ухадостигали. Ее муж кричал: «Мой тюльпанчик жив!», а посетительница приговаривала:«Я убью этого типа заодно с его совестью».

Софья возвратилась домой, но не стала раздеваться, апринялась расхаживать по кухне, вслух размышляя о том, что следует предпринять.Как повелось, ее единственной слушательницей оказалась кошка Федора. Она влезлана стол и улеглась на салфетку между сахарницей и электрическим чайником.

— Кроме водки с перцем, никакого оружия у менянет, — рассуждала Софья. —Конечно, я его с собой возьму. Но если ясразу начну брызгать этому типу в глаза, он ничего мне не расскажет. Устрашитьчастного сыщика простой распылитель вряд ли сможет. Думаю, у этого Костиковаесть пистолет. Что, если он сразу его достанет? Нет-нет, тут нужен эффектнеожиданности. Была бы у меня хотя бы зажигалка в виде пистолета, что ли!

Зажигалки в виде пистолета у нее не было. Зато нашласьдлинная электрическая штука, предназначенная для того, чтобы включать газовуюплиту без спичек. Единственным ее достоинством был противный треск, который онаиздавала, когда нажимали на кнопочку. Софья повертела ее в руках и, вздохнув,присоединила к водке с перцем. Потом насыпала Федоре побольше корма иотправилась «на дело».

В окнах Степана Костикова горел свет. По счастью, домофон вподъезде был сломан, и Софья легко проникла внутрь. Здесь на нужной лестничнойплощадке она остановилась и крепко задумалась. Необходимо было изобрестикакой-нибудь хитрый план, чтобы испугать сыщика и вытянуть из него правду, но вголову ровным счетом ничего не приходило. «Как я могу испугать такогопрохиндейского типа, как этот Костиков? — думала Софья. — Может быть,изобразить разбойное нападение? Сбить его с толку? Чтобы он в первую секундуотшатнулся от двери? Тогда надо толкнуть его внутрь и войти в квартиру. А тамуж как бог пошлет».

Дать понять Костикову, что на него совершено разбойноенападение, могла бы маска на лице нападающего. Единственное, что у Софьибыло, — это черные колготки. Под брюками. Она спустилась на одинлестничный марш и, усевшись на подоконник между этажами, быстро снялаполусапожки, потом брюки. Но едва она стянула с себя колготки, как дверь нужнойквартиры отворилась. Костиков собственной персоной вышел с мешком мусора налестничную площадку и, насвистывая, пошел вверх по лестнице к мусоропроводу. Изприоткрытой двери на плитки пола упала заманчивая полоска света.

Босая Софья схватила свои пожитки в охапку и, перескакиваячерез две ступеньки, взлетела вверх. Расширив щель в двери, заскочила вкоридор. Бросила сапоги и брюки на пол, молниеносно натянула на головуколготки, достала из кармана электрическую зажигалку и засунула ее в розетку настене. «Надо бы выключить свет в коридоре, — пронеслась в ее голове умнаямысль. — Но, кажется, я не успею». Посвистывание раздавалось уже совсемблизко.