Софья очень хорошо понимала: чтобы вся эта историязакончилась, следует вынудить противника действовать. Надо заставить его напастьна свою жертву и тут-то схватить за руку. Роль «хватателя» она отвелаСуданскому. Правда, он еще об этом не знал. Не знал он даже и того, что онипроведут Новый год вместе. Софья собиралась купить костюмы, потом поехать ипросветить его на этот счет.

«Игорю ведь тоже нужен костюм! — спохватиласьона. — А я не знаю его размера». Вещи пришлось покупать на глазок. Онавыбрала самые, на ее взгляд, мужественные — плащ мушкетера, шляпу и шпагу наперевязи. Сапоги взяла на всякий пожарный двух размеров. Себе же прикупилакостюм Красной Шапочки, в котором ее пленили широкая юбочка и кружевной фартук.Сама шапка, к слову сказать, была так себе.

Второй, запасной костюм выбрать оказалось сложнее. В концеконцов Софья остановилась на черной блестящей мантии волшебника, к которойприлагался колпак, украшенный звездами, с приделанными к нему длинной белойбородой и усами. «В этом балахоне и в бороде меня никто не узнает!» — подумалаона.

За покупки Софья выложила кругленькую сумму, которая ещепару недель назад сразила бы ее наповал. Теперь же недрогнувшей рукой она взяладеньги из наградных, заплаченных Тулускиным.

Забросив покупки на заднее сиденье «Фольксвагена», Софьяпозвонила Суданскому домой, но у него никто не отвечал. Как ни странно, номераего мобильного телефона она не знала, просто забыла спросить. Пришлось ехать ксебе и коротать вечер в одиночестве, размышляя обо всем, что уже произошло иеще должно было произойти.

— Самое ужасное, — говорила Софья кошке Федоре,которая валялась на спине и равнодушно глядела в потолок, — что я знакомас убийцей. И понятия не имею, почему он стал тем, кем стал. Что заставило егоубивать?

Софья села за письменный стол и написала короткое лаконичноеписьмо, где объяснила, кого подозревает и почему. По дороге на карнавал онаопустит его в свой почтовый ящик.

— «У женщин с сухой кожей мало хлопот, — вслухпрочитала Софья, отыскав в женском журнале страничку „Собираемся вгости“. — Утром надо нанести на лицо маску из йогурта или сметаны, смытьтеплой водой через десять минут. После этого протереть лицо кусочкамизамороженной минеральной воды. Нанести на кожу питательный крем. Перед тем какнакладывать макияж, протереть лицо лосьоном для сухой кожи. Потом сделать натуральныйпилинг при помощи овсянки и молока. Прикладывать к лицу попеременно горячие ихолодные салфетки. Это под силу каждой женщине. И не только в те дни, когда онасобирается в гости». О боже! — воскликнула Софья. — Мне не под силуидти в магазин за минералкой, а потом ждать, пока она замерзнет. Мне вообщеничего не под силу до тех пор, пока я не буду уверена в собственнойбезопасности.

Кошка Федора хрустела сухим кормом и нервно поводила ушами.Ей совершенно точно было до лампочки, что близится новогодняя ночь и что уженщин существуют проблемы с сухой кожей.

Когда Софья допивала вторую чашку кофе, позвонил наконецСуданский.

— Ты там как, жива? — задорно поинтересовался он.

— Пишу прощальное письмо, — мрачно выдавила изсебя Софья. Ей захотелось испортить ему настроение. — Собираюсь заставитьубийцу напасть на меняв новогоднюю ночь,

— Ага! Значит, я с работы попадаю не на праздник, а натвой бенефис. Надеюсь, мне отведена в нем хоть какая-нибудь роль?

— Естественно. Ты будешь тем человеком, который предотвратитубийство.

— Вот как! А если я не сумею?

— Что ж… — пробормотала Софья и многозначительнозамолчала.

— А кто, кто убийца-то? — спросил Суданский.

— Это не телефонный разговор.

— Да-а-а… Угораздило же меня с тобой связаться! Сейчасбы приехал домой, сел под наряженную елку…

— У тебя нет елки.

— Тогда, пожалуй, придется тебя охранять. Ты же меняохраняла. Даже пьяная! Охо-хо, и куда же мы отправимся?

— На карнавал.

Софья принялась объяснять ему все в подробностях, не забывупомянуть про купленный костюм.

— А шпага настоящая? — спросил он. — Можетбыть, мне пришпилить этого типа к стене словно жука?

— Если у тебя есть пистолет, возьми его с собой, —велела Софья.

— Вижу, ты настроена чертовски решительно!

— Заеду за тобой в шесть часов — тебе нужно будет ещёпереодеться в мушкетера.

— Лучше в семь, — быстро поправилСуданский. — В шесть у меня важный телефонный звонок. Если в семь, мы ведьуспеем?

— Я уж точно не спешу туда, где меня могутугробить, — пробормотала Софья.

Суданский неопределенно фыркнул. Складывалось впечатление,что он не слишком-то верил в то, что на Софью кто-нибудь нападет.

Надев свои новые красные сапоги, Софья поняла, что к костюмуКрасной Шапочки они совсем не идут. Несмотря на идеальное совпадение цвета, вэтих сапогах и в короткой расклешенной юбке она была удивительно похожа напродажную женщину.

— Если еще шапку надеть, вообще труба, — решилаона и сменила обувь.

В намеченный час Софья вышла из квартиры, держа в обеихруках по пакету с костюмами. Свой, запасной, она запаковала в бумагу, чтобыникто не мог заметить, что конкретно лежит внутри. По дороге опустила впочтовый ящик написанное накануне письмо и, озираясь по сторонам, устроилапакеты на заднем сиденье автомобиля.

К дому Суданского она подъехала на четверть часа раньше, чемобещала. «В конце концов, выпью чашку чаю, — решила она, — пока Игорьне закончит свои секретные переговоры».

Оставив машину за углом дома, она взяла пакет с костюмоммушкетера и бодрой походкой направилась к цели. Однако едва завернула за угол,как тотчас же сбилась с шага.

Суданский как раз выходил из подъезда под руку с Лидией.Лидия блистала свежестью лица. Прическу на сей раз ей соорудили из еесобственных рыжеватых волос, поэтому она была не слишком пышной. Софьяотшатнулась и встала так, чтобы ее не заметили. Сузив глаза, она пристальнонаблюдала за сценой, которая разыгрывалась прямо перед ней. Эти двое былислишком далеко, чтобы слышать, о чем они говорят. Но зато Софья отлично виделавсе, что они делают.

— Значит, мы действительно расстаемся? — с кривойулыбкой на устах спросила Лидия, все замедляя и замедляя шаг.

— Я уже извинился, — мрачно сказал Суданский.

Чувствовалось, что объяснение его угнетает,

— Значит, та сумасшедшая девица, которая едва не лишиламеня сначала волос, а потом и глаз, разбила твое сердце?

— Та девица не имеет к нашему разрыву никакогоотношения, — буркнул Суданский.