А я? Ах, я великая и прекрасная, поворковала с демоном с черными глазами, решив, что могу стать для него женой и все.

А теперь что? Как мне из этого всего теперь выбираться?

Аркн. Прости меня. Если слышишь – я была дурой и эгоисткой. Ты просил так мало, но давал так много. Не надо было тебя отталкивать. Да даже после! Сидела бы в доме! Чертов Визаро!

Подходим к мракотиграм, у Ристана нет вариантов, буквально закидывает меня в седло и садится сзади, доставляя каждым вынужденным движением легкую боль. Жестко, напоминает о том, кем является, кто я такая. Ненавидит даже дыханием.

Нор торопливо седлает своего мракотигра, и мы возвращаемся Мраком в… делаю глубокий вздох… Тавинхем.

Мрак снова нагнетает мою и так не самую лучезарную обстановку, но в руках Ристана я помню только одно: нет страшнее чудовища.

Сдержался. Страшно представить, чтобы было, если бы не Нор. Вспомнил ли он о моей ценности, которую я неизбежно представляю? Может быть это не все? Мне предстоит еще получить свое?

Ненавижу. Лютой, молчаливой ненавистью ненавижу этого демона. Но его превосходство наваливается на меня, словно камнепад. Не оставляет мне шанса, лазейки, вспоминаю, почему с ним было страшно. Невозможно и помыслить о чем-то хорошем.

Возвращаемся, мы возвращаемся.

Снова Тавинхем. Думала, больше его уже никогда не увижу. Но… ох… хоть бы Аркн где-нибудь поблизости пробегал, увидел нас и давай меня спасать! А ему это надо? Я ему тогда крикну, что на все согласна и возможно он что-нибудь сделает. Он же следит за Ристаном, чего он не отследил, как тот поехал к нему домой?

Последняя надежда умирает, когда двери в покои Ристана закрываются. До последнего надеялась на чью-то помощь. Но – увы. Хочешь помощи – помоги себе сам. Не можешь – тряпка!

Нор что-то бормочет, видит, как Рис зол (все еще), поэтому старается пресекать его попытки нанести мне непоправимые увечья. Стою посреди комнаты, невольно вздрагиваю, ежусь от страха, пристально наблюдаю за намерениями этого чудовища…

Замечаю, как он берет что-то у Нора, уверенно шагает ко мне. Набираю в грудь воздуха, закрываюсь руками,… как будто это может мне помочь.

Хватает за волосы, откидывая мою голову назад, невольно вскрикиваю, слушая убаюкивающие мольбы Нора меня пощадить, а потом Ристан силой вливает мне в рот то зелье…

Ах, зелье! А, ну ладно! Послушно проглатываю все, даже губы облизываю, отпускает, но не отходит. Делаю глубокие вздохи, пока и демон, и вампир на меня внимательно смотрят, как будто нужная для них информация должна была появиться на моем лице. Ждем. Поскольку меня трясет, ноги подкашиваются, осторожно присаживаюсь на диван, пытаясь больше не злить демона.

Итак, зелье. Всякие там речи уже не нужны, только результат. Как и в прошлый раз, зелье расходится по моему телу не сразу. Но вспоминаю ту волну, что была в прошлый раз и после того, как ощущаю ее, сразу же жду видения.

Жду.

Жду.

Все еще жду.

– Ну что? – Нетерпеливо спрашивает Нор.

А вот тут-то становится не по себе.

– Ни… ничего, – тихо бормочу.

Ристан свирепеет, хватает меня за руку, поднимает на ноги и хватает за шею, стискивая сзади.

– Ай, пусти! – Ору, хотя не больно. – Я не лгу! Честное слово! Ничего не вижу! Не лгу! Ристан, пусти!

Кривится, точно знает, что боли нет, но ему не нравится, что я ору. Когда переводит от меня свой тяжелый взгляд, меня отпускает. Как будто я держала гору. Смотрит на Нора. Тот пучит свои алые глаза, оттопыренные уши краснеют.

– Это то же зелье! Честное слово! Ничего не менял! Оно сработало!

– Но не сейчас, – стиснув зубы, рычит Ристан. – Исправляй!

Демон пихает меня в объятия Нора и я больно ударяюсь скулой о его костлявое плечо. Нор послушно кивает и давай анализировать информацию, Ристан же усаживается на диване перед нами, словно Король и давай наблюдать. Как палач ожидает неизбежного исполнения приговора. Это вот совсем не мотивирует!

Нор изучает зелье, рецепт, книги, потом работает со мной, просит закрыть глаза, вспомнить первое видение, сосредоточиться на нем, лечь, сесть, встать, пойти в тот же угол, что в прошлый раз…

Поскольку это у него танцы с бубнами, которые он торжественно совершает, только чтобы Ристан его не прикончил, я потихоньку сама начинаю вспоминать то, что случилось в прошлый раз.

К сожалению.

К еще большему сожалению Нор не дурак, он все помнит. И озвучивает.

– В тот раз! – Озаряется идеей. – Тогда! Ты впервые увидела Визаро!

– Причем здесь он? – Требует Рис.

– Притом! Ее так перекосило!.. Возможно, в ее теле запустились какие-то процессы, вот они и сыграли роль!

– А что с ней было? – Разговаривают обо мне так, будто меня и в комнате-то нет.

– Испугалась.

– Могу устроить! – Ухмыляется Ристан, обжигая взглядом.

– Но ты ее и так сейчас напугал! – Спасает меня вампир, делаю глубокий вынужденный вздох облегчения. – Но не сработало! Нужен он.

Ристан недоволен, кривится, смотрит на вампира, размышляет.

– Завтра Визаро должен назначить дату нового Испытания, – заявляет Рис. Что?! Да сколько они тут будут торчать с этими испытаниями?

Это происходит невольно, я снова не могу себя контролировать.

– Нет, пожалуйста, только не Визаро! Только не он!

Ристан и Нор быстро переглядываются.

– Да что он тебе сделал? – Спрашивает Нор.

– Не важно, – Ристан поднимается с дивана и дергает меня за цепь. – Завтра приведем тебя к нему. Это не обсуждается.

– Рис! – Вскрикиваю.

Получаю взгляд неудовольствия.

– Спокойно, ладно? – Подбегает ко мне Нор, пытается усмирить зверя. – Мы не подойдем близко, только чтобы ты увидела, где Печать.

Смотрит на меня своими алыми глазами, оба на ногах, и только я одна на полу, сижу и беспомощно таращусь на этих двоих. Ненавижу!

Ничего не отвечаю, Ристан снова дергается и… направляется в свою спальню! Чего?! Сопротивляюсь, но цепь неизбежно ведет меня следом. Нор еще крутится рядом со мной до тех пор, пока я не захожу в покои демона.

– Нор, пожалуйста,… Нор!

Но он остается снаружи, а тяжелая дверь захлопывается перед моим носом. Разворачиваюсь и смотрю на демона – спокойно так ходит и готовится ко сну.

– Я думала, ты учел наше совместное проживание в одной комнате ночью, – делаю тяжелые, глубокие вздохи.

Уходит, переодевается там в свою пижаму и возвращается.

– Умойся, – приказывает.

Стискиваю зубы, стою на месте и не двигаюсь. Замирает, оборачивается.