с самого рождения, но Мэй смогла договориться, чтобы нам подарили самого бойкого щеночка!

– Та Мэй, которая главный психолог ОЗК? – живо заинтересовался Роджер.

Миранда смущенно кивнула:

– Да, вчера мы с Барри сходили к ней на первый прием. После всей этой истории с катером и допросами мы решили, что я… мы устали бояться и плакать. Я даже от гонок не получила никакого удовольствия, хотя раньше мы с Барри так любили их смотреть! А тут почему-то рыдала и рыдала до позднего вечера, пока Барри не позвонил Мэй и не спросил, можно ли нам прийти прямо сейчас…

Роджер понял, почему Мэй так и ңе дошла до ночных посиделок, хотя ее тоже звали и ждали. Но, конечңо, в кабинете она была гораздо нужнее.

Миранда сделала глубокий порывистый вдох, прикрыла глаза – и словно перезагрузилась.

– Я уҗе познакомилась с этим щеночком, он такой очаровашка! – снова защебетала она, будто не ощущая ползущей по щеке слезы. Но даже самый маленький шажок может быть огромным, когда он первый. – Рыженький, в белых «носочках», с коротким хвостиком – совсем как у Бурачка! А его папа – Чипс, любимец самой герцогини Кассандрийской! Представляете?!

– О да, это замечательный производитель, – вымученно подтвердил Роджер. – С его отрод… отроком вы точно не заскучаете!

Авшуренок с кислой мордой шмякнул на прилавок шуршащий пакет, жаждая наличности, а не сантиментов.

– А он свежий? – подозрительно спросила Миранда.

Продавец невозмутимо смахнул пакет под прилавок и поставил на его место другой, чуть ярче.

На улице раскатисто заворчал гром, и мимо магазина на порядок шумнее пронеслись четыре всадника Апокалипсиса – Мотя, Кай, пресловутый Чипс и нечто зеленое. На длинной палке, которую оно знаменем несло перед собой, с бренчанием прокручивалось что-то блестящее.

– Вперед, моя отважная команда, волшебный амулет ясно указывает нам путь среди этих древних развалин! – затихло вдали.

– Дети, – с облėгчением констатировал Роджер, радуясь, что шайка профессиональных приключенцев не решила заглянуть в «развалины», а то и сделать их достовернее. – Наверное, опять нашли какую-нибудь ерунду вроде вашей спортивной туфли.

– Какой туфли? – удивилась Миранда.

– Которую вы потеряли, когда жили у реки. – Роджер уже пожалел, что поднял эту тему (вдруг она опять запустит каскад трагических воспоминаний?), но женщина уверенно возразила:

– Вы ошибаетесь, я ничего там не теряла. Да и спортивных туфель у меня никогда не было, предпочитаю классические кроссовки.

– Но… – Роджер растерянно указал вниз.

– Это сапоги, – мягко, как в разговоре с не совсем нормальным или трезвым человеком, сказала Миранда.

– Нет, я про шнурки! Очень оригинальный узел. На той туфле был такой же, вот я и решил…

– Красивый, правда? – оживилась женщина. – И очень надежный! Меня ему в магазине научили, когда я примеряла эти сапожки.

– Тереза? – чисто для галочки уточнил Роджер.

Забавно, если туфля действительно принадлежала модификантше и потерялась, когда та плыла к берегу после затопления катера. Тот случай, когда улика оказалась настолько явной, что в нее никто не поверил.

– Нет, – возразила Миранда, – одна из продавщиц, такая худенькая блондиночка… Да вы ее знаете, – многозначительно заулыбалась женщина. – До вас я заглянула в «Космолабаз», у меня там хорошая скидка, – Ρоджер и продавец одинаково поморщились, как от зубной боли, – и стала случайной свидетельницей скандала. Та милая девушка бегала по подсобке, собирая свои вещи и надрывно выкрикивая: «Я так больше не могу, он продолжает меня преследовать, а мне никто не верит!» Другие сотрудники пытались ее успокоить, предлагали хотя бы дождаться начальницы, которая наверняка скоро вернется, и уволиться как положено, со всеми полагающимися выплатами. Но девушка заявила, что жизнь и нервы ей дороже, поэтому она уже купила билет и немедленңо улетает с Кассандры. Дальше мне стало неловко подслушивать, поэтому я тихонько попятилась и ушла. И витрина у них почему-то разбита, пленкой затянута…

Про задержание Терезы Миранда, похоже, не знала – выплакавшись Мэй, она проспала до полудня и новостей еще не читала.

– Зачем ви показываете мне такие страшные глаза? – возмутился авшур. – Это не я довел бедную самку до профессионального выгорания!

Роджер досадливо отмахнулся – глаза у него полезли на лоб механически, выдавленные вскипевшим от бурной работы мозгом.

– Давно это было?!

– Ну… Минут двадцать назад, – непонимающе пожала плечами Миранда. – Оттуда я сразу пошла сюда, и вот пока мы разговариваем…

Сакаи так стремительно сорвался с места, что Петрович несколько секунд с возмущенным верещанием развевался за хозяином, цепляясь за его плечо только передними лапками. У порога Роджер спохватился и виновато оглянулся на опешивших собеседников, но времени хватило лишь прощально взмахнуть им рукой.

– А он действительно бывший космический пират? – с замиранием сердца спросила Миранда. – Или это просто сплетни?

– Таки если бы у пиратов были печати, то на нем давно кончилось бы место! – заверил ее авшуренок. – Но ви можете считать себя почти в безопасности, я внимательно за ним следил – в этот раз он ничего не украл!

* * *

Роджер нагнал Монику посреди лесопарка. Вещей у бывшей кассирши оказалось немного – дамская сумочка на металлической цепочке и гравичемодан средних размеров. Моника тянула его за длинную ручку одним пальчиком, так элегантно виляя бедрами, словно переставляла каблучки босоножек не по безлюдной тропе, а по подиуму.

Кричать «Эй, погодите!» Роджер не стал, не сомневаясь, что это произведет противоположный эффект, и лишь поддал жару. Беспокойно ворочающийся в облаках гром и вторящий ему шум листвы до последнего заглушали шаги «маньяка». Он был уже буквально в двадцати метрах от жертвы, когда Петрович нė выдержал и азартно заверещал: «Ату ее!»

Моника вздрогнула, оглянулась и, поняв, что убегать уже поздно, отчаянно загородилась чемоданом.

– Что вам от меня нужно?! – взвизгнула она почти на ультразвуке, Петрович аж рефлекторно чихнул.

– Просто поговорить! – Роджер тоже остановился и миролюбиво поднял развернутые ладони.

Судя по лицу Моники, оңа красочно представила, как он будет ее ими душить.

– Я буду кричать! – дрожащим голосом пообещала она.

– Валяйте! – великодушно разрешил Роджер. – Если кто-нибудь прибежит, то даже лучше – будут свидетели нашего разговора!

Девушка немного расслабилась, но все равно категорично объявила:

– Мне не о чем с вами говорить, и вообще, я на звездолет опаздываю!

– Ничего, через несколько часов будет еще один рейс. У меня на него билет, и если я ошибся, то отдам его вам вместе с самыми искренними извинениями!

– Я лечу совсем в другую сторону!

– Откуда вы знаете?