притормозила перед главным домом, кучер вошел в кухню, спросил, нет ли горячего для путников, и, получив от Галины положительный ответ, вернулся обратно. Приоткрыл дверцу, из которой на улицу вынесло облако теплого пара, что-то спросил, но потом сел на козлы, и сани тронулись. Я наблюдала за всем сквозь распахнутые ставни. Это первое окно, за которое я взялась. Ткань уже подсохла, нужно было вставить рамку и промазать моментально застывающим на окне жиром щели.

— Что ты ему ответила? – спросила я Галину, которая тоже не поняла происходящего.

— Сказала, что мясо уже печется, есть каша и отвар, он мотнул головой, мол устроит, - пересказала их разговор Галина.

— Странный какой-то пассажир, - пробубнила я, но она услышала мои слова.

— Кто, госпожа?

— Человек, который едет в карете. Это пассажир.

— Вы его знаете?

— Нет.

— Тогда откуда знаете его имя? – продолжала допытывать Галина.

— Это не имя, так называют всех путников, если они в карете, - пояснила я.

— Ой. Ни разу не слышала.

— Да и не надо тебе, - отвязалась я наконец от помощницы и, быстро одевшись, вышла на улицу. На другой стороне площади стоял Истан и смотрел вслед удаляющемуся «пассажиру».

— Ты знаешь, кто это? – спросила я, приблизившись к брату.

— Да, Алисия, хоть они и не вышли… это карета Вельмунтов. Старая, правда, но мне ли ее не знать! – сквозь зубы процедил Истан. В глазах его скакали огоньки. Игра началась!

— Дорогу еще не чистили, Истан. Они не выведали всего. Узнали – кормят ли здесь.

— Видимо, им уже сообщили, что здесь работа кипит. Вот и приехали убедиться сами.

— Сколько до них, Истан?

— До их постоялого двора полдня, не больше, а до дома двое суток, как минимум.

— Значит, мы ближе к своему дому?

— Нет, Алисия, они живут в поместье, а мы в замке. Замок тоже на границе. От нашего постоялого двора до поместья еще дольше.

— Значит, они не поленились ехать двое суток… - задумчиво сказала я. Не послали своего человека или кого из крестьян, чтоб разведать. Поехали сами. Они запереживали, дорогой брат. И это значит, что мы все делаем правильно. Одно только ты должен предусмотреть. Насколько возможно, что они начнут пакостить?

— Пакостить? – переспросил Истан удивленно.

— Мы теперь конкуренты. Их дорога может, и правда, перестать приносить прибыль, а двор нужно обслуживать. Это значит, что они могут навредить нам. К примеру, постройки могут загореться в одну тихую и темную ночь. И самое страшное – людям некуда будет деться от мороза. Перемёрзнете здесь все.

— Госпожа правду говорит, - голос Бирка за моей спиной успокоил меня моментально. Этот человек знает больше, чем недавний мальчишка, которому доверили поиграть в хозяина стройки. – Я случайно услышал ваш разговор. Ездил с охотниками в этот раз, госпожа. Ставили ловушки на оленей, кабанов. Привезли много мяса.

— Хорошо, что ты вернулся до моего отъезда. Завтра рано утром мы выезжаем с Ниро. Он оставит здесь своего сына.

— Граф, прикажи поставить людей на ночь. Я сам выберу из тех, кто пришел из нашей деревни. Они точно не навредят, - вопросительно посмотрел Бирк на Истана. Мне нравилась его игра. Он давал возможность брату почувствовать себя действительно хозяином.

— Поставь, Бирк, и предупреди, коли кто проспит, а люди сгорят, повешу сам, - серьезно ответил Истан. Он словно понял всю серьезность нашего с Бирком разговора. Его жизнь, состоящая из приемов и светской болтовни, вдруг наполнилась совсем не шуточными вещами, и я радовалась, что он принял это так, как надо.

***

Уезжать не хотелось, да и тревожность на фоне этой странной кареты с разведчиками добавила желания остаться, но нужно было возвращаться в замок. Варис должен был отбыть в столицу с чертежами и самим грейдером, иначе, мы попросту могли дождаться, что кто-то увидит нашу разработку и успеет представить ее первым.

Истан за последний день стал молчаливее, серьезнее. Я надеялась, что он и правда, понял всю важность и ответственность. Мы прощались возле саней, и он был немногословен.

— Ты справишься, Истан. Главное – быть внимательным и не верить новым людям, - решив, что много говорить сейчас не к чему, сказала я, сев в сани и укутавшись в дорогу.

— Я не верю уже даже тем, кого знаю долго, - отстраненно ответил Истан.

— Ты прав. Деньги меняют людей. Все должны наблюдать за всеми, - ответила я и потянула его за рукав, который пришила вчера к плащу.

— Спасибо тебе, Алисия. Теперь я уверен, что знаю это место и свое дело, - он наклонился и обнял меня впервые за все время моего пребывания в этом странном, но все же, похожем на наш, мире.

Мы тронулись, и сердце мое тянулось обратно, но и здесь нужно было проявить силу и поверить в брата. Страх за людей и наше дело не покидал меня до самого дома.

Варис ждал меня. Он выкатился на улицу первым. Крупные хлопья снега не мешали ему сидеть у ворот и смотреть, как сани приближаются к замку.

— У меня все готово, Алисия, и рано утром я должен выехать, - вместо приветствия сказал он. Грегори же, в отличие от брата, тут же бросился меня обнимать и расспрашивать пришлась ли по душе наша новинка.

Я тащила всех в дом, потому что хотелось горячего чая с молоком, теплой домашней обстановки, огня в печи, чтобы все неприятные мысли развеялись.

Я рассказала братьям о том, как приняли наши грейдеры, долго говорила о площади, о том, как она изменилась, когда ее почистили, что площадь действительно оказалась грамадной, и нам можно смело планировать рыночные ряды не под окнами нашего будущего отеля.

После эмоциональных объятий и разговоров о новых планах, я дошла до рассказа о той самой карете и Варис притих. Я подумала, что он просто не хочет озвучивать то, чего боюсь я, но он заговорил совсем о другом:

— Я должен торопиться, Алисия. Думаю, на нашей дороге у них уже есть свои люди, и как только ты привезла наше изобретение, они тут же узнали, и приезжали именно за тем, чтобы посмотреть – правда ли оно так хорошо, как о нем говорят. Если ты говоришь, что площадь очистили на следующий день, то они все это увидели своими глазами.

—