— Это мои жены, — продолжал Макс. — Уэни и Олил, — девушки кивнули. — И дети: Абан, Сагерт, Вэлин, Дая и Мая.

Кайла не могла скрыть улыбки, глядя на детей, выглядывающих из-за юбок и ног отца с матерями.

Самому старшему было лет семь, не больше.

— А где ваши Мужья? — окинул он обеспокоенным взглядом руки незнакомки, только теперь заметив в полутьме части татуировок под мокрым плащом. — Почему вы мокрая?

— Ээээ, хотела умыться, но поскользнулась на камне и упала в реку. Вот, — продемонстрировала она веточки в своих руках, — пытаюсь собрать хворост, чтобы развести огонь. Со мной один из Мужей, Даан. Он отправился раздобыть нам ужин. Присоединяйтесь.

— Я бы не советовал вам разводить здесь ночью огонь, — недоверчиво покосился по сторонам Макс, словно в ожидании того, что невидимый Даан выскочит на них из-за деревьев.

— Почему? — спросила Кайла.

— Многие стекаются сейчас в столицу со всеми своими пожитками. Или алмазной пылью, чтобы иметь возможность обосноваться на новом месте. Лес кишит грабителями.

— Думаю, что с грабителями, мы как-нибудь разберемся, — ответила Ведьма. — Оставайтесь с нами. Муж скоро вернется с уловом. Поужинаем вместе.

Семья неловко переминалась с ноги на ногу, глядя на ее главу умоляющими взглядами.

— Ням-ням, — сказала самая маленькая крошка. — Узин.

Макс наклонился, подхватив девчушку на руки:

— Хорошо.

Кайла кивнула и отправилась глубже в лес, чтобы успеть насобирать до полной темноты, как можно больше хвороста. В мокрой одежде было неприятно и зябко. Ей не терпелось согреться. Вскоре женщины к ней присоединились.

Иномерянку это удивило. В ее мире с детьми скорее остались бы женщины. Она подивилась тому, что за восемнадцать лет совершенно ничего не узнала о народе, которым теперь правит. Шаналлу ничего подобного не интересовало. Кайле пока, наверное, было не до этого, хотя она пыталась, но то Мужья не пускали, то сам народ не захотел с ней разговаривать.

"Может, сегодня вечером приоткроется завеса тайны".

Кайла поспешила обратно. У нее уже зуб на зуб не попадал.

Вовремя.

Как раз в этом момент из реки выходил Даан.

В одной руке у него было самодельное копье, на котором было нанизано три огромной рыбины, словно он знал, что они будут ужинать не одни.

Второй Повелитель ерошил волосы, стряхивая с них влагу. Капельки разлетались в стороны и присоединялись к тем счастливицам, которые лениво стекали по его бугристым мышцам груди, торсу…

Кайла с трудом сглотнула, пожалев, что пригласила гостей на ужин. В нее врезались, следовавшие следом девушки. Ей не надо было оборачиваться, чтобы понять причину.

Даан нахмурился, разглядывая компанию, пока подходил к Королеве.

— Все в порядке? — тихо спросил он, целуя ее.

— Да, — ответила она и повернулась представить семью.

Повелитель сдержано кивнул новым знакомым.

— Где Изи? — шепнул он ей на ухо.

— Охотиться, — так же тихо постаралась ответить Кайла, понимая теперь, почему он запасся впрок.

— Она не нападет на наших гостей?

— Нет, если от них не будет исходить опасность.

Кайла надеялась, что Даан разожжет костер, но, на умоляющий взгляд Жены, он отрицательно покачал головой:

— Прости, Любимая, но я и огонь вещи несовместимые.

— Я могу, — произнесла Олил, доставая из одной из поклажей огниво. — Ваш Муж маг воды?

— Да, и он даже может слышать и разговаривать, — усмехнувшись, ответил Повелитель.

Олил покраснела, уткнувшись носом в занимательное занятие по добыче огня.

— Ты совсем замерзла, пока меня не было, — крепче прижал к себе Даан Кайлу.

— Мокрая одежда — это так неприятно, — вздрогнула Королева.

— Да? — искренне удивился Даан и что-то тихо шепнул, от чего у Ведьмы волосы зашевелились на затылке и появилось непреодолимое желание растечься перед Повелителем лужицей.

Не удивительно, что капельки влаги в ее одежде встали по струнке смирно и стали поспешно стекать на землю на глазах потрясенных зрителей.

— Круто, — протянул старший из детей, Вэлин.

— Он еще никогда не видел магов воды, — улыбнулась Уэни, прижимая сынишку.

— Даак, вы воин Королевы? — спросил Макс, глядя, как Муж возвращает на бедра перевязь с мечом. — Только она так экипирует своих воинов.

— Я слышала, что она специально выращивает саламандр, а потом самолично их потрошит на кровавых ритуалах, когда кому-то из воинов необходимо обмундирование.

Кайла поперхнулась от смеха.

— Не говори глупостей, Олил, — сердито одернул жену Макс.

— А где она их берет, если они почти вымерли? — защищалась Олил.

— Поэтому, видимо, и вымерли, что всех на штаны воинов Королевы извели, — улыбаясь, поддержала подругу Уэни.

— Вы один из тех, кто недавно венчался в храме Богини Любви, да? — спросила Олил. — Вы, наверное, особенная раз вас выбрало сразу несколько воинов, — посмотрела она на Кайлу.

— Мне повезло, — улыбнулась Королева.

— Как Ведьма эта допустила? — спросил Уэни. — Это правда? To, что говорят о переменах в столице?

— А что говорят? — ухватилась за возможность Кайла.

— О том, что воины могут выбирать себе Жен, заводить Семьи, патрулируют город, что Королева хочет освободить рабов, издает законы, заключила союз с Медузами, Праведниками, драконами, Градхартом…

— Что Мужья Ткачих живы? — перебила сестру, с горящими от любопытства глазами, Олил.

"Кому что интересно", — подумала Кайла, пряча улыбку.

— Я тоже хочу себе много мужей….

— Олил, — сердито одернул жену Макс, но ту вряд ли уже можно было остановить. — Макс хороший, — продолжала она. — Он взял нас обоих с сестрой, но потому, что она настояла. Не хотела меня бросать одну. Родители давно умерли.

— Олил, — мягче произнесла Уэни.

— Вечно вы мне рот затыкаете, — недовольно буркнула дружелюбная, общительная, простая девушка.

— Вы против того, чтобы Олил взяла себе еще одного мужа, Макс? — спросила Кайла. — Насколько я поняла, вы все равно больше времени проводите с первой женой и Олил взяли лишь прицепом. Кроме того, никто из вас не произносил клятв. А возможно вообще, чтобы в одной семье было нечто подобное? Уэни останется только ваша, а Олил возьмет себе еще одного мужа?

— Конечно, — произнес Даан, — но насколько я понял, лучше отпустить Олил, когда она встретит мужчину, который возьмет ее в жены ради нее самой, а не ради сестры.