и большой срок. Для дитто – песчинка. Для империи – ничто. Но за это время, слава всем драконам, я получил то, чего не смог добиться сын императора – одобрение. Хлипкое, но подтвержденное делами отряда.

Поэтому на задание послали меня, а не Винсента Фуркаго.

Мысль о том, что я продолжаю играть, втираться в доверие и шпионить, уже не казалась такой привлекательной, как пятнадцать лет назад.

Но я не мог ослушаться прямого приказа главы Северной крепости. Шпионы Сопротивления продолжали рыскать, стражи исчезали, надувался огромный мыльный пузырь, готовый вот-вот лопнуть и обратиться гражданской войной.

Стражи не могли этого допустить на землях Таррвании. Не для того они готовили мягкое, бескровное восстановление баланса и всячески умасливали императора.

Ночь перевалила за середину. Храп уставших ребят, напившихся пива, прихваченного в деревеньке, счастливой и благодарной, что мы избавили их от некромантов, раздавался на весь лагерь. Иногда покашливал часовой, лишь этим давая знать, что он не заснул, стоя на посту.

Я не спал.

Я считал звезды и перебирал созвездия, рисуя в голове названия каждого. Раз в месяц, когда луны почти скрывались из виду, я не мог спать. Да, приходилось потом тяжко на следующий день, но первые порывы воспользоваться усыпляющей травой я быстро отмел.

Разум помнящего должен быть чист.

Но в эту ночь болели старые шрамы на спине, и меня преследовал шепот:

– Прощай…

Я открыл глаза.

Все же уснул. Луны стали совсем прозрачными и почти не видными за верхушками леса. Светало, и пора было отправиться к следующей деревне, выслеживая некромантов. Эти существа через пару дней после зачистки всегда пытались побольнее уколоть нас. Нужно было поскорее разобраться с ними и идти дальше, к нашей цели.

Потому что там, где вылезал один отряд, всегда затаивался неподалеку второй. И они наверняка знали, что мы прикончили мальчишку.

– Так-так, подъем, парни, подъем!

Парочка особенно наклюкавшихся вчера со стоном отозвалась мне.

– Пора поразмять косточки, – ухмыльнулся Лирр, подходя ближе.

Он, как обычно, встал раньше остальных и уже был готов. Я кивком приветствовал его. Ни тени печали от смерти друга, ни какой-то искры зарождающегося безумия во взгляде. Только глубокие синяки под глазами. Скорее всего, Лирр не спал, а возносил прошения Эарту, чтобы тот принял друга в цикл.

Сейчас же его смуглое лицо только выражало готовность следовать за мной, тем, кто позволил свершиться его мести.

Так я и поддерживал в них боевой и дружеский дух. Как бы мне ни было больно от этой маски.

Через пол-оборота отряд оседлал лошадей, спустился к тракту и не спеша двинулся в сторону следующей деревни, последней на границе с равнинами.

Солнце ярко светило над нашими головами. Тени были короткими, а мысли – тихими. Я ехал во главе отряда, а Лирр замыкал наше шествие – всего двадцать человек. Но такого количества, как оказалось, достаточно, чтобы за десять лет прослыть грозой некромантов и перетянуть на себя внимание от принца Винсента. Мы были девятым военным отрядом охотников – официально и в записях учетных имперских книг. А за глаза, в народе, нас прозвали Мертвым отрядом.

Потому что ни один из предателей еще не уходил от нас живым.

Конечно, больше ни у одного отряда охотников не было командира-стража.

– Ну что, в этой-то деревне будут девки красивые?

Подъехавший поближе Гориан бесстыдно ухмыльнулся.

Гориан был еще тем затейником по части женщин. Молодой красавчик, обаятельный военный, оставлявший в каждой деревне по тоскующей девчонке.

– Ты о деле лучше думай, – проворчал я.

– Капитан, но надо же иногда расслабляться?

– А пиво тебя вчера не расслабило? Вон как с утра в кусты рванул.

Ехавшие позади меня близнецы расхохотались. Гориан шикнул на них. Он-то был на пару лет старше их и позволял себе немного командовать.

– Так, девственная мелюзга, вам еще подрасти до таких разговоров. Наш капитан просто верный парень, да?

– Верный? – удивленно спросил я.

– Ну как же, я видел, как вчера вы портрет…

– Тебе язык укоротить, солдат?

Гориан осекся. Увидев мой полный гнева взгляд и осознав, что перешел границу дозволенного, тихо сказал:

– Нет, капитан.

– Громче.

– Нет, капитан!

Близнецы уже не смеялись.

– Или, может, укоротить хер, чтобы перестал про девок болтать? – Я вытащил свой любимый кинжал и задумчиво посмотрел на него. – А?

Гориан побледнел и торопливо сказал:

– Нет, капитан!

– Громче.

– Нет, капитан!!!

– Смени Лирра, а его отправь ко мне.

– Так точно, капитан!

Гориан поспешно направил лошадь в конец нашей вереницы.

Лирр подъехал ко мне, и дальше мы продолжили путь в благословенном молчании.

До деревни мы добрались на исходе дня, не встретив ничего примечательного – двух торговцев и их караван с хорошей охраной. Они спешили до захода солнца оказаться за стенами любого населенного пункта: деревни ли, деревушки или погоста. И никаких новостей о некромантах. Два разведчика вернулись тоже ни с чем.

Эти крысы затаились в своих норах.

Деревенские встретили нас не очень приветливо. Почти все дворы были закрыты, а староста, вышедший к нам, скорчил недовольную мину, но, как полагается, проводил к самому богатому двору.

То есть к своему.

И к трем поменьше. Не так-то легко разместить двадцать человек в одном доме. Но мы были имперскими охотниками, и местные не могли отказать нам.

Проходя мимо скромного каменного храма Зеленого дракона, я заметил, что все огни потушены.

Странно. Лирр, перехватив мой взгляд, кивнул мне и, спешившись, скользнул в переулок.

– А куда он направился? – настороженно спросил староста.

– Бравый охотник всего лишь хочет справить нужду.

Староста скривился и сплюнул, но не стал ничего говорить.

Меня и еще пять ребят угостили местным пивом у старосты, а его дочери обслуживали нас. Я сидел во главе стола и слушал все, что вываливали на нас. Про охоту и заготовки, про то, что год вышел урожайным и как прекрасно жить под началом империи.

Через оборот Гориан уединился наверху с хихикающей дочерью старосты. Я искоса глянул на него – тот так же продолжал нести всю эту чушь. Только иногда поглядывал на меня масляными глазками. Выжидающими. Заискивающими.

Ну и нравы у них. Готов подложить свою дочь под имперцев и нисколько не смущается тем, что девчонку-то за ночь мог не только Гориан распробовать.

Где-то ближе к полуночи вернулся Лирр и, опять кивнув мне, уселся рядом. Близнецы же, пошатываясь, вышли за дверь.

Староста все болтал, я отвечал ему.

Староста сказал тост, мы подняли кружки.

Он залпом