мы добудем его, то объединим обе силы и сможем направить энергию в нужное место и попасть домой, и отца твоего спасем, — сказала Айна, впервые так спокойно и свободно заговорив о Изенаре.

Никакой ненависти к нему Айна больше не испытывала, словно все прошлые обиды и страхи остались там, на берегу синего озера, где она едва не погибла…

Тэумар тоже уловил перемену в голосе девушки, но ничего не сказал… Он боялся поспешить и все испортить. Их путь еще не завершен и только тогда, когда они окажуться дома, в безопастности, — неважно, в Этеляне или в Лянсиде он, возможно, осмелится признаться Айне в своих чувствах…Только он и сам не понимал, какие они, эти чувства.

— Укка сказала, что черный мох растет в пещере. Но я предчувствую, что пещер здесь — не перечесть! Нам их и за всю жизнь не осмотреть…

— Смотри, ягоды! — воскликнула Айна, указывая на куст, разросшийся под одним из валунов, на котором, среди мелких и редких листьев, висели светлые гроздья незнакомых ягод.

Она хотела побежать в ту сторону, но Тэумар удержал.

— Не надо! Не думаю, что их можно есть.

— Я пить хочу, — жалобно сказала Айна.

— Не стоит рисковать… Вероятно, в скалах найдем какие-нибудь источники.

— Хорошо! — согласилась Айна с мучительным вздохом.

Тэумар страдал не меньше ее. Ему хотелось обнять девушку, сказать ей что-нибудь нежное и ласковое, но он не знал, насколько это сейчас разумно.

Излишняя нежность не была свойственна Тэумару, к тому же он боялся, что Айна склоняется к нему лишь в поисках поддержки, когда смерть буквально преследует их по пятам, а как только все закончится, она оттолкнет его с прежней своей заносчивостью, прежним высокомерием.

Тэумар не хотел давать самому себе надежду. Вдобавок над ним тяготело обещание, данное Иви. Именно теперь, рядом с этими сумрачными скалами, он настолько остро ощутил свою зависимость от данного ей слова, что его охватила ни разу не испытанная до этого горечь.

Но, может быть, он сам, всего лишь под давлений несчастий тянется к Айне? Поэтому она для него единственная в мире? Может, когда он окажется в Лянсиде, то все потихоньку вернется к прежнему, и он с легким сердцем выполнит данное Иви обещание.

Айна хотела погубить его, но она же и спасала его…

— Что с тобой? — спросила Айна, от внимания которой не ускользнуло то, как изменилось лицо, идущего рядом с ней Тэумара.

Даже в сумерках заметила она странный блеск его зеленых глаз, смотрящих перед собой то ли с ненавистью, то ли с отчаянием.

— Я думал о будущем…

— Я тоже… Я целовала чужого мужчину, утопила в озере свой пояс невесты… Лэми отвернется от меня!

Чужой мужчина! Тэумар подавил горькую усмешку. Они вместе пережили смертельные опасности, а она по-прежнему считает его чужим!

— Вы любили друг друга, поэтому обручились? — спросил Тэумар.

— Нас обручили, потому что других подходящих кандидатов не нашлось. Я в то время совсем девчонкой была…

— Значит, не по твоей воле?

— Мы полюбили друг друга после… Мы очень сильно полюбили друг друга! — с вызовом проговорила Айна.

— Тогда он тебя поймет…Я бы понял…

— Не ври! Мужчины не терпят, когда их женщины находятся рядом с другими, пусть и по-принуждению… Я нарушила все традиции. Ты видел меня без одежды..

— Я спасал тебе жизнь…

— Ты целовал меня! А я готова была на все! Хороша невеста!

— Если дело в этом, то я и женюсь на тебе! — сказал Тэумар так, словно кто-то другой произнес это за него.

— Ты же связан клятвой с другой!

— А ты бы приняла мое предложение? — словно не слыша ее, спросил Тэумар.

Айна до крови прикусила губы, останавливая слова, уже готовые сорваться с ее языка.

— Родник! — воскликнула она, различив невдалеке такой сладостное журчание воды.

Глава 46

Глазам их открылся узкий водопад, летящий вниз с наваленных друг на друга камней.

— Постой… Сперва я попробую! — сказал Тэумар.

Он набрал в ладони чистую свежую воду, сохранившую запах дневного солнца и сделал осторожный глоток.

Но Айна не стала ждать и принялась жадно ловить губами темные струи воды.

Напившись, она привалилась спиной к гладкой поверхности камня и закрыла глаза.

Вода придала ей сил, а вместе с ними — уверенности.

Тэумар достал из-за спины лук и проверил тетиву. В колчане еще оставалось достаточно стрел. Лук Айны сгинул вместе с убежавшей лошадью.

— Я не знаю, есть ли здесь какая-нибудь живность…

— Главное, что здесь есть вода, — не открывая глаз, выдохнула Айна.

— Нам лучше дождаться рассвета, — сказал Тэумар, — я не очень жажду бродить по незнакомым скалам в потемках.

Они выбрали место неподалеку от водопада, где трава росла погуще. Наломав веток с сухой сосны, торчавшей неподалеку, Тэумар развел костер. Он не решился отойти в поисках дичи, не захотел оставлять Айну в одиночестве. Утром, при свете дня, проще будет найти еду.

Тэумар был привычен к холоду, а Айна мерзла. Огонь, зажженный магией, не греет, а дров удалось собрать не так уж и много, приходилось экономить, чтобы поддерживать какой-никакой костер.

Уставшая Айна привалилась к Тэумару всем телом, и вскоре дыхание ее сделалось почти беззвучным. Тэумар потеплее укутал девушку в свой плащ. Ее теплые волосы касались его шеи, и это нежное прикосновение отзывалось в его душе мучительной болью.

Айна была ему сейчас бесконечно дорога, Айна была нужна ему. Если бы она согласилась стать его женой! Он бы много переменил в своей жизни! С ней бы он пожелал иметь столько детей, сколько она сама захочет!

Но есть Иви… Воспоминание о ней сокрушительной волной ворвалось в сердце Тэумара, полное любви и надежды на счастье с другой… Он снова увидел каждый изгиб белоснежного тела, когда Иви бывало, соблазнительно раскинувшись на постели, капризно надувала губы и томно прикрывала черные ресницы… Жениться на Айне, а Иви останется любовницей?

От этой безумной мысли Тэумара бросило в дрожь, а тело покрылось ледяным потом. Айна ощутила эту дрожь, жалобно вздохнула, прижимаясь к нему еще теснее.

“Не бывает так”, — подумал Тэумар, мучительно размышляя. И к нему вновь вернулась мысль о приворотном зелье, вернулась не мимолетно, а навязчиво, словно какая-то пелена упала с его глаз. Могла ли Иви осмелилась на подобное? Она не глупа и всегда была честна с ним. А если не она сама, а Ния? Мать Иви — искусная травница, и кто знает какие рецепты удалось раздобыть ей за долгую жизнь!

Тэумар едва не заскрипел зубами от злости, но