— Что же вы молчали?

Елена Бориславовна поспешила к холодильнику. Муженек,извинившись, посеменил за ней.

— Давай! — громким шепотом сказала Катерина, едвахозяева скрылись из поля зрения.

И мы кинулись на Барбару, словно два разбойника набеззащитную жертву. Катерина схватила ее за горло и повалила на диван. Тут и яподоспела. Выпрямив кукле ноги, мы принялись вертеть ее туда-сюда в поискахмолнии или другой застежки, но ничего не обнаружили.

— Или я сошла с ума, или платье не снимается.

— Мне кажется, она зашила его прямо на Барбаре! —высказала предположение Катерина.

— Не может быть! — возразила я. — А эти еепоходы в химчистку? Не могла же Елена Бориславовна каждый раз распарывать швы?Она ее чем только не обливала, инсценируя бурную жизнь манекена. И кетчупом, ивишневым соком, и какао!

— И все-таки платье зашито. Может быть, онадействительно его без конца распарывает и зашивает. С нее станется!

— Но тогда один из швов выглядел бы неопрятно! —возразила я. — А я ничего такого не вижу.

Мы с новой энергией принялись крутить Барбару и так, и сяк,и наперекосяк. Без толку. Застежки не было.

— Может, она врала, что отдает чистить это чертовоплатье? А на самом деле с незапамятных времен пользуется пятновыводителем?Недаром же она сегодня про него заговорила!

— Придется украсть Барбару и раздеть ее где-нибудь вдругом месте, — с неудовольствием констатировала я.

Надо сказать, воровками мы оказались никудышными. Да и то,что мы собирались утянуть, было вовсе не колечком с бриллиантом. Барбараоказалась здоровой и довольно тяжелой. Да еще подвела нас с Катериной воровскаяпсихология. Если бы, допустим, мы выносили Барбару из дому на законныхоснованиях, то вряд ли нам пришла бы в голову идея ее прятать. Разве что наделибы ей на голову полиэтиленовый мешок, чтобы не испортить волосы. Но посколькуэту чертову куклу мы решили выкрасть, то первым нашим позывом было вочто-нибудь ее завернуть. Сдернув с дивана покрывало, я обмотала им куклу ЕленыБориславовны, соорудив что-то вроде длинной колбасы. Пока я тащила ее в коридор,Катерина быстро оделась.

— Она все время разворачивается! — недовольносказала я.

— Сейчас некогда привередничать!

— Я не люблю накладок.

— Тогда надо было купить платье на рынке, —огрызнулась Катерина.

— На рынке вряд ли продается что-нибудь эксклюзивное.

— А что, если, обнаружив пропажу Барбары, ЕленаБориславовна распереживается слишком сильно? Так сильно, что с ней случитсясердечный приступ? — с сомнением спросила Катерина.

Такая мысль уже приходила мне в голову, поэтому вместо того,чтобы спорить с сестрицей и доказывать ей обратное, я покладисто кивнула. Потомдостала из сумочки листок и ручку и написала записку: «Ушла погулять сдевочками, вернусь завтра утром. Барбара».

— Это должно ее успокоить, — сказала я,пристраивая записку под зеркалом.

— Ты думаешь? — усомнилась Катерина. —По-моему, с некоторых пор тебе нравится дурить людям головы. Чтобы они тожедумали, что сумасшедшие.

Я зашипела на сестрицу и вытолкала ее за дверь вместе сосвертком, который она кое-как уместила под мышкой. Стоячая Барбара ростом была,пожалуй, повыше Катерины.

— Елена Бориславовна! — позвала я, надев верхнююодежду. — Пафнутий Ксаверьевич! Мы раздумали пить чай. Дела зовут!

— А покушать? — удивилась Елена Бориславовна,появляясь в коридоре с ножом в одной руке и куском хлеба в другой. — Мыведь бутербродов наделали!

— Съешьте за наше здоровье, — брякнула я ипопятилась к двери.

— Что ж, до свидания, Лерочка! Приезжай еще! —Елена Бориславовна послала мне воздушный поцелуй.

Видимо, сейчас, когда она обрела спутника жизни, бытовыемелочи больше не могли ее расстроить. Я надеялась, что и к пропаже Барбары онаотнесется философски. А если нет, Пафнутий Ксаверьевич ее успокоит.

Я выскочила за дверь, чувствуя себя преступницей.

Поскольку Елена Бориславовна жила на втором этаже, Катеринане стала связываться с лифтом, а потащила куклу по лестнице. На площадкепервого этажа была только одна квартира. Как выяснилось позже, там жил ужасносклочный и подозрительный пенсионер, который многие часы проводил перед окном,выходящим во двор.

У него было особенное хобби — он отслеживал перемещениясоседей по подъезду. Когда на лестнице слышался шум, пенсионер приникал кглазку. Засек он и нас с Катериной. Пока она тащила сверток по ступенькам,покрывало с одной стороны размоталось, и волосы Барбары вылезли наружу. Увидевэто, пенсионер чуть не упал с той стороны двери. «Труп выносят!» — подумал он итут же позвонил в милицию. Потом снова метнулся к двери.

В милиции к его сигналу отнеслись очень серьезно.

Но мы с Катериной этого, конечно, не знали. И, ни о чем неподозревая, пытались, стоя на площадке перед дверью бдительного пенсионера,подручными средствами закрепить проклятое покрывало так, чтобы оно неразворачивалось.

— Слушай, а она тяжелая! — прокряхтела Катерина,подставившая под Барбару коленку. — Вот бы никогда не подумала. Когда онасидела на диване, выглядела совершенно эфемерной!

— Надо поскорее сматываться, пока старуха не заметилаее отсутствия. А то еще пустится за нами в погоню! — оборвала ее я,памятуя о записке, которая могла попасться на глаза Елене Бориславовне слишкомрано.

Не дура же она совсем! Сразу догадается, кто автор.

Пенсионер тем временем ни жив, ни мертв, прилепив выпученноеоко к глазку, наблюдал, как Катерина бестрепетной рукой засовывает вывалившиесяволосы Барбары поглубже в сверток.

— Думаешь, мы сможем уместить ее в багажнике? —спросила она.

— Если что, согнем ей ноги.

— Сама будешь сгибать, — буркнула Катерина. —Я не хочу больше ее разворачивать. А то, когда приедем, опять возиться.

Пока мы управлялись с багажником, пенсионер записал номернашей машины. Так что нас остановили у первого же милицейского поста. К томувремени мы с Катериной повеселели, потому что основная часть плана удалась.

— А что, если платье мне не подойдет? — я началамучиться сомнениями.

— Тебе всегда надо о чем-нибудь переживать, не обратилавнимания? — приструнила меня Катерина. — Рули и радуйся, что всескладывается так удачно.

Когда парочка милиционеров со свирепыми лицами сделала намзнак остановиться, я не выдержала и буркнула:

— Как всегда, накаркала. Что у тебя за язык?

— Разве ты превысила скорость? — спросилаКатерина. Однако, увидев пистолет в руке подошедшего к машине милиционера, тутже добавила: