Ниенна торопливо умылась, оделась и спустилась вниз. В лавке было тихо и пусто, ни хозяина, ни покупателей. Но зато ей навстречу выскочил кухонный мальчишка, который проворно поклонился и проводил девушку к столу, клятвенно обещая подать завтрак, достойный самого короля.

И практически не солгал. Может, его величество Александр V и не стал бы восхищаться местной стряпней, но здешняя каша с яблоками и сливками, яичница с ветчиной и ржаной хлеб, смазанный горчицей и присыпанный тертым сыром, пришлись бы по вкусу даже богатому купцу. Некромансерка и не помнила, когда в последний раз еда на постоялом дворе была настолько вкусной.

К концу трапезы мальчишка нацедил гостье чаю из самовара и спросил, хорошо ли ей спалось. Услышав про дурные сны и детские крики, тут же зафыркал со злорадным видом.

— Так то Баюн орал, сын господина Бажена. Его дядька Сабур за ухи у конюшни оттрепал хорошенечко. Чего удумал, пакостник — подговорил сыновей господина Гостяты в ночи седлать коней и ехать на охоту за упырями! Еще и Нишке, сестренке своей молодшей, пообещал на награду пряников купить и зайца плюшевого в столичной лавке, если она живцом, значится, побудет для кровососа. Крепко ему в памяти засели вчерашние рассказы! Все думал, как упыря поймать да сбыть в Ахенбурге подороже, вот и вспомнил, что те маленьких детей любят. А Нишке что, ей пообещай пряника да игрулек, которых ни у кого из соседей нет, она и пойдет, дуреха, куда скажут…

Ниенна слушала, обмирая от ужаса. Вот ведь мелкий прохиндей! И чем же его шугануть, поганца, чтобы даже думать забыл об охоте на нечисть? Вот уж точно непуганые дети, напастей не знающие! Не мерзли, не голодали, не оплакивали родню, покромсанную чудищами или разбойниками, что позарились на чужое добро.

Она точно знала — перед дитем волкодлак не устоит. Сразу бы не напал, наверняка контролю обучен, раз так долго не попадается. Несчастную Лёлю больше года назад покромсал, и с тех пор если и утаскивает в чащу людей, то аккуратно. Иначе бы тут вся округа вооруженная до зубов ходила.

Нет, оборотень завлек бы неразумников в лес поглубже, притворился раненым волком, а мальчишкам только дай повод для подвига, даже самого идиотского. Рванули бы следом, чтобы если уж не добить, то проследить, где сдохнет, и потом вернуться по следам — и сгинули бы в самой глуши. И дай боги, чтобы нашли хоть через месяц, как несчастную невесту Соколка.

Поэтому Ниенна осталась после завтрака сидеть за столом и дожидаться хозяина. И едва Бажен вошел в лавку — кинулась к нему с извинениями.

— Да что ты, девонька, даже не думай! — смутился кузнец, снимая теплый тулуп и вешая его на крюк у двери. — То мой недогляд, надо было Баюну ремня регулярно выдавать, а не только за крупные пакости. А то жалеешь детушек, родная же кровиночка, а они потом вон чего вытворяют. Наоборот, подруге твоей спасибо надо сказать, это ж она шорох у конюшни перед рассветом услышала, при том, что в доме находилась. Слух у ней лучше, чем обычный людской. А там уже Сабур прямо со второго этажа на улицу спрыгнул и Баюну хвост накрутил… Ничего, поделом ему! С сегодняшнего дня будет у меня в кузне работать, как большой. А то руду ему таскать тяжело, малец еще. А коней воровать и в лес по темноте сбегать он взрослый!

Ах, так вот куда делась Герда! Понятно, почему она в комнате не ночевала. Небось, и сейчас гуляет где-то в окрестностях в приятной компании. Ниенна усмехнулась про себя и только хотела спросить, где сейчас подруга, как Бажен присел рядом и понизил голос.

— Хорошо, что ты одна, красавица, разговор есть важный. Ты, конечно, девица взрослая, и своим умом живешь. А я тебе не отец и не брат, чтобы меня слушать. Да все же попрошу ради всех богов — не связывайся ты с Соколком. Непутевый он парень, хвастливый и болтливый, не лучше баб-смотниц. И все ищет себе дело по душе, это ему не так, то не эдак. Кузнецом три года служил и передумал, в углежоги подался. Грязная работа за гроши надоела, теперь вдруг руду плавить втемяшилось…

И Бажен неодобрительно качнул головой, подливая себе чаю из самовара.

Некромансерка как раз в вопросе выбора дела отлично понимала Соколка. Зачем работать там, где не нравится? Может, ему вообще не ковать, а картины писать хочется. Или за лошадьми ухаживать. К тому же, он невесту потерял и до сих пор тоскует, до работы ли тут?

Но когда она поделилась мыслями с Баженом, тот лишь с презрением хмыкнул.

— Это он сам тебе про Лелю рассказал? Еще и Ингвара приплел, не посрамился… Не так все было, девонька. Невеста его и впрямь бросила, когда он в очередной раз на печи лег, и все заботы у него были — с одного бока на другой поворачиваться. Зачем подобный мужик в доме нужен? Она и кинулась к Ингвару, но тот ее даже не приобнял ни разу, я точно знаю. Был обходителен в общении, жалел, но не больше. Ему сестренка ее двоюродная нравилась, Радмила, да только условие она поставила в свое время — пойду за тебя, ежели братца своего полоумного в приют сдашь, пусть там и живет, а я за ним ходить не буду. Ингвар тогда обиделся сильно и прогнал ее.

Хозяин лавки вздохнул и помолчал несколько секунд, словно собираясь с мыслями.

— Конечно, я и ее понимаю, чужое дитя и здоровым-то не каждой мачехе нужно. А тут даже не сын, а брат. И вряд ли когда-нибудь в чувство придет и заговорит, ты же его видела. Горшок за калекой всю жизнь выносить — печаль несусветная. Да только все равно это жестоко и не-по людски. Ингвар, уж будем откровенны, без детей бы давно женился и хозяйство завел добротное. Да только он и слышать не желает о том, чтобы в приют Йохана и Хелену определить. Говорит, пока я жив, никакие они не сироты. Так и мается бобылем. Бабы-то его привечали, та же Радмила год к нему бегала до того, как расплевались. А уже к прошлой зиме за Чекуна замуж вышла, словно бы назло. Поганая она баба, Радмилка-то, вот уже с утра мою Катерину накрутила, мол, девки эти приезжие добра не принесут. Сегодня они детей сманили со двора речами задорными, а завтра,