Городской советник, казалось, глубоко задумался над её словами, не выдавая своих мыслей, – но она этого и не ожидала. Он много лет отгораживался от правды и от себя самого. Для того чтобы стряхнуть ржавчину, потребуется время.

Дрогг перекинул сумку через плечо и посмотрел на Юву.

– Мастер гильдии Саннсэйр, ты совершенно не похожа ни на свою мать, ни на свою сестру.

Юва проглотила слова благодарности, готовые сорваться с её языка. Она проводила его и стояла на крыльце до тех пор, пока возницы, двое сильных мужчин, не сдвинули карету с места.

Весенний забег! Гриф!

Юва заперла дверь и поспешила назад в библиотеку. Она открыла дверцу в шкафу с вороном и потянула за рычаг. Заскрипели болты в дымоходе. Она отодвинула стену в сторону и спустилась в холодную шахту. Ей надо так много рассказать ему, что она забыла захватить фонарь, поэтому пробираться по коридору ей пришлось на ощупь.

Услышав звук бегущей воды, она пошла медленнее и добралась до железного шкафа. Наружная дверь по-прежнему была открыта, вторая прочно заперта. Мерцающий свет падал сквозь прутья решётки и рисовал бледные прямоугольники на ржавых стенках. Юва скользнула к двери, не произведя ни звука, и заглянула в окошко.

Гриф стоял к ней спиной в нише в каменной стене. Вода текла с потолка по его обнажённому телу. Было понятно, что он часто упражнялся. Гриф провёл когтями по волосам и на мгновение замер, склонив голову набок, как будто прислушивался.

Он знает. Он заметил меня.

Может быть, он услышал её или учуял, как зверь? Или он ощущал её сердце так же, как она ощущала его? Тяжёлое, тягучее, бьющееся в такт с её сердцем. Следы мыльной пены стекали вниз по его позвоночнику, который проходил глубоко между мышцами.

Юва прижала костяшки пальцев к губам, но внезапное желание укусить Грифа не пропало. Интересно, он позволил бы ей? Высмеял бы за попытку или просто сломал ей шею? Это было бы несложно – наверняка он способен справиться с ней одной рукой…

Он повернулся и вышел из ниши полностью обнажённым. Юва видела, как его член раскачивается в такт движениям.

Смотри в сторону!

Но глаза её не слушались. Она прижалась лбом к железной двери и ощутила запах ржавчины и соли. Он подошёл ближе и отряхнулся, как мокрая собака. Юва почувствовала, как пара капель упала на её губы.

Чем это я занимаюсь?! Он железный волк. Дьявол. Источник вечной жизни, мужчина, который убил отца.

Юва отошла назад и побрела обратно по тоннелю, как пьяная. Он одурманил её? Она ничего о нём не знала, кроме того, что он сам рассказал, – а вдруг это всего лишь верхушка айсберга? Да, его можно принять за человека, пока он одет, но полностью чёрные глаза… Клыки. И он мог есть когтями! Она сама видела. Это ненормально, и Гаула его знает, на что он ещё способен.

Она не могла выпустить нечто подобное на свободу. Это смертельно опасно.

Юва взобралась вверх по дымоходу и задвинула стену на место. Провела руками по лицу, медленно выдохнула и задумалась, что мешало ей освободить Грифа. А вдруг это не страх, что он навредит ей или кому-нибудь другому, а страх потерять его? Она опустилась на диван.

Помоги мне, Юль, я хочу его…

Только этого не хватало. Нужно мыслить ясно, видеть его чётко, а не через нелепую завесу желания. Она всегда чувствовала себя чужой для всех, а сейчас её поглотило нечто гораздо более чужое, чем сама она, вот и объяснение. Просто и ясно. Уж не говоря о том, что Гриф поведал ей всё о сердцебиении. Казалось, он вырвал страх из её груди и дал ей сил. Но это неправда, ведь причиной страха был он сам, не стоит этого забывать.

Вожделение сжалось в груди и превратилось в ощущение опасности. Она могла многое порассказать о Рюгене, но с ним ей хотя бы не приходилось постоянно думать о том, что стоит на кону.

Явится ли хоть кто-нибудь из них?

Юва не решалась даже надеяться. Она отправила гонцов ко всем членам совета Ведовской гильдии с известием о собрании у Хоне, но сомневалась, что придёт хоть одна чтица крови. Зато она была уверена, что там будет тот долговечный, которого она учуяла в прошлый раз.

Подготовка заняла несколько дней, но теперь Юва знала о Ведовской гильдии больше, чем ей хотелось. Больше, чем знала мама, и, вероятно, больше, чем Огни и Маруска. Вокруг неё были разбросаны книги, раскрытые на самых важных страницах и с закладками на тех местах, которые совпадали с рассказами Грифа.

Они были воительницами.

Если верить книгам, они редко пользовались мечами и арбалетами, преимущественно острым умом и знаниями. Кое-где было написано – чутьём. В других местах это называлось «шёпотом мёртвых». Только в одной книге она нашла отсылку к сердцам – в ней женщина говорила, что может чувствовать волка в своём сердце. Что это означает, не разъяснялось. Дар и проклятие, которое медленно, но верно было забыто. До сего дня.

В городе, кроме Ювы, жили ещё несколько сотен тысяч людей, но никто из них не осознавал, что должно вот-вот произойти. Они отрицали существование вардари, либо избегали их, либо лебезили перед ними. А чтение крови превратилось в пустое гадание и выдумки, оно стало настолько далеко от того, чем было изначально, насколько это вообще возможно.

Но это не помешает вардари рвать чтиц на части, мучить, убивать или использовать в качестве оружия в войне, ведь никто не догадывался, что она может разразиться. Вардари не станут чураться никаких средств в охоте на источник своей отвратительно долгой жизни.

В силах Ювы было создать новую Ведовскую гильдию, которая не побоится сплотиться и выступить против них. И даже если ни одна чтица крови не решится прийти сегодня, она как минимум вырвет Хоне из когтей долговечных и пошлёт сигнал о том, что им следует держаться подальше.

Юва застегнула охотничьи ремни, забросила арбалет за спину и накрыла его плащом, чтобы не выделяться среди прохожих.

Она отперла дверь и вышла под моросящий дождь. Шторма сезона таяния снега на подходе, они принесут с собой холод. Два сторожа и Стражи врат стояли по углам дома, в точности как Юва просила. Они кивнули ей, но она сделала вид, что не заметила этого: её одолевали тяжёлые мысли о том, что, возможно, ей не суждено вновь увидеть этих мужчин. Она понятия не имела, что её ждёт, и ничего не знала о долговечном, который завладел Хоне.

Юва поймала одного из гонцов и отправила его к Броддмару с сообщением, что, возможно, знает об одном больном волчьей хворью и что ему следует прибыть в дом Вольсунгов. Не самая удачная подстраховка, но лучше, чем ничего. Потом она направилась прямиком к дому Огни, который теперь принадлежал Хоне и нескольким другим наследникам.

Она постучала. Хоне открыла сама. Одета она была в те же воланчики, что и в прошлый раз, но сейчас нервничала гораздо больше. Юва вошла в дом и немедленно ощутила дрожь в сердце.