Это чудо, что удалось пробраться так далеко, найти щит, но тогдабыли другие личины, помогала разрыв-трава, а сейчас нет ничего, кроме их меча ипалицы, а пробраться незамеченными к выходу просто немыслимо…

Тем более когда мелкие отряды прочесывают весь необъятныйдворец сверху донизу!

Сзади нарастал топот, дважды в боковых переходах мелькалифакелы. Хуже того, впереди зазвучали голоса, зазвенело железо. Рагдай измученнооглядывался. Залешанин дышал тяжело, по лицу бежали мутные струйки, из грудирвались хрипы. Щит за спиной Рагдая делал его похожим на большую черепаху скрасным панцирем.

– Это ж сколько мы уже набегали? – прохрипел Залешанин.

Вместо ответа Рагдай мотнул головой:

– Туда!

Залешанин послушно метнулся в проход вправо, по бокаммелькали высеченные в стенах фигуры огромных богов, светильники слабые, все подразмалеванными досками. Темнота, затем внезапно сбоку распахнулась дверь,оттуда выбежали люди с оружием в руках.

– Не останавливайся! – хлестнул сзади вопль Рагдая.

Залешанин послушно взмахнул палицей. Из двери выплеснулосьеще с десяток воинов, палица смахнула с дороги троих, рядом страшно и жуткозасвистал ветер от меча Рагдая. Страшные крики обрывались на всхлипах, постенам когда глухо шмякало, когда ударялось со звоном, но на пол сползали трупыв искореженном железе, а на стенах расплывались багровые пятна.

В дверях остались трое или четверо, успели закрытьсящитами и разом метнули дротики. Залешанин метнул вперед палицу с такой силой,что едва сам не улетел следом, троих унесло далеко в темноту, последнегоразрубил до пояса Рагдай.

За дверью никого, Рагдай перебежал огромный зал с множествомдверей, кивнул на одну, Залешанин не спорил, благородный лучше знает, вбежал,едва успев подобрать палицу, так и есть: длинный коридор, даже не коридор, абесконечная палата, уходящая во тьму, светильники на стенах прилеплены редко,императоры тоже бараний жир берегут, а между светильниками угадываются темныениши…

В этой палате Залешанин начал приотставать, потом вовсееле тащился, наконец Рагдай обернулся с тревогой:

– Что там? Сильно ранен?

– Хуже, – простонал Залешанин сквозь зубы. –Умираю… Погоди, не могу дальше…

Держась за стену, он отступил в темную нишу. Рагдай,прикрывая его щитом и всем телом, судорожно оглядывался по сторонам.А смерд без сил рухнул, плита дрогнула под его широкой задницей. Перекосившисьот нечеловеческого страдания, он медленно, закусив губу и закатывая глаза,стянул сапог. Мокрая на пятке портянка сбилась, размотал, жалостливо охнул.Пятку растер до пузыря, тот лопнул, пятка блестела от мутной сукровицы.

– Что ты за мужчина, – сказал Рагдай с отвращением. Онумолк, прислушался к крикам. – В детстве не учили портянкинакручивать?

– Портянки, – простонал Залешанин, бледный каксмерть. – Портянки – это для благородных… А мы, простой люд, влаптях, да и то по праздникам. Я сапоги впервые надел, когда уже… словом,когда уже не учатся.

– Замри, – велел Рагдай люто, но с сочувствием.

Залешанин скрипел зубами, обмирал, но витязь молниеносно идаже красиво намотал портянку, начиная от середины ступни, закончил почти подколеном. Сапог наделся легко, как будто нога была облита коровьим маслом.Залешанин, не веря себе, встал, покачался с пятки на носок, выдохнул счастливо:

– Ну, ты просто чародей!..

Рагдай сунул ему в зубы кулак. Залешанин услышал нарастающийтопот сапог. Бежать поздно, пальцы стиснули на рукоятях меча и палицы…В свете факелов показались бегущие воины. Огромные, закованные в железотак, что пол вздрагивал под их весом, их было не меньше двух дюжин. Залешанинуже начал поднимать палицу для удара, но они, ослепленные своими же факелами,грозно бежали мимо их ниши. Прорези в шлемах позволяли смотреть только передсобой, а боковое зрение упиралось в край железа. Они были похожи на коней сшорами на глазах, и Залешанин с трудом остановил палицу над головой, а когда тепромчались мимо, он недоумевающим взором проводил их широкие железные спины:

– Эт чо они?.. Не восхотели драться?

– Им твоя портянка чутье навек отбила, – откликнулсяРагдай. – Теперь тут мертвая зона. Хорошо, не поле. Век бы даже чертополохне рос.

– Ты чо? – обиделся Залешанин. – Я хоть исмерд…

– А ты не знаешь, от кого пошло слово «смердеть»?

Со всех сторон раздавались крики. Дворец был слишкомогромен, с множеством поверхов, лестниц, переходов, пристроек. Его строили ирасширяли из века в век, потому он вырос до таких ужасающих Залешанинаразмеров, немыслимых для славянских теремов из дерева, пусть даже самогокрепкого, чей век недолог, ибо древесина уступает камню по крепости.

Их искали, бегали по просторным залам, обыскивали ниши иукромные места, звенели оружием, и как бы ни прятаться, отыщут, даже еслисхорониться в ореховой скорлупе. Рагдай повел носом:

– Колдуны…

– Чуешь?

– Запахи магических трав… Меня начинали учить когда-то.Теперь нам не скрыться.

Залешанин стиснул палицу:

– Ты как хошь, а мне надоело прятаться!

Рагдай быстро осмотрелся по сторонам:

– А придется. Возьми щит. Я сейчас побегу в левоекрыло, там подниму шум. Они сбегутся…

– А я?

– Ты со щитом попытайся пробраться к выходу.

Залешанин воскликнул:

– Как будто я знаю, где выход!

Лицо Рагдая было отчаянным.

– Я тоже потерял направление… Но здесь нас возьмут какцыплят. Нам остается либо погибнуть, отбиваясь, на месте, либо на бегу,прорываясь!

– Тогда почему не вместе?

Рагдай пожал плечами:

– Так остается кро-о-о-о-охотная возможность, что как-то посчастью или по дурости, но выберешься. И добежишь до Русского квартала.А там Зверодрал тебя спрячет, поможет довезти щит до Киева.

Крики стали ближе. Снизу по дальней лестнице бегомподнимался отряд воинов. Рагдай сунул щит Залешанину, перевел дух и быстровыскользнул из ниши. Уже на середине коридора, отвлекая внимание отсхоронившегося Залешанина, он дико заорал, бросился прочь. Воины закричали ещегромче, гурьбой понеслись вдогонку.

Залешанин, чувствуя, как на сердце ложится горечь, сжал зубыи тоже, подражая Рагдаю, перебросил щит Олега за спину. Ремень больно врезалсяв плечо, щит не по руке простому человеку, но надо помнить о друге, которыйотдает жизнь за друга, дает ему хоть крохотную, но все же возможность вырватьсяживым.