Воины шли тесно вокруг Рагдая, не вырваться, но смотрелиодобрительно, без вражды. Они выполняли свою работу, а этот лихой рубака –свою, за которую ему заплатили наверняка немало. Профессионал, тоже держитсякак настоящий ветеран. Такому базилевс предложит больше, ему все равно, кто иоткуда, здесь разного народу больше, чем в Вавилоне, завтра-послезавтра они егоувидят в своих рядах.

Что за народ свиней, думал Залешанин с облегчением. На небоодин раз в жизни глядят, когда их смолят… Говорил Рагдаю, не верит…

Он висел на крюке, едва не задевая ногами головы бегущихстражей. То ли вера их христианская виной, повелевающая держать очи долу, а тогордость – смертный грех, то ли еще чего, но даже их предводитель,красивый надменный воин в богатых доспехах, смотрел только прямо перед собой,никто не зыркнул наверх. Понятно, подумал он торопливо, здесь одни камни, адеревьев мало. Если бы тут были леса, то сразу бы посмотрел наверх, нехоронится ли в ветвях или на потолочной балке…

Руки устали, он готовился соскочить, когда далеко впередизагрохотали сапоги. По лестнице спускался отряд, железа блестело столько, чтолюдей не видать, одни статуи из булата, пол вздрагивает от топота.

Он перехватился поудобнее, но пальцы едва не разжались:впереди отряда вышагивал богатырь в царьградских доспехах, гордо и высокомерно,но слишком уж знатно: Рагдай шел не только не связанный, но даже с мечом заплечами! Что за дурачье, мелькнуло в голове. Как он пойдет сейчас их всехмахать… Поймали куропатки ястреба…

Когда отряд приблизился, он опасливо смерил взглядомогромные фигуры, широкие плечи, бычьи шеи. Да, таких махать непросто, но все жеРагдай мог бы попробовать, а если вдвоем…

Пальцы онемели. Он еще колебался, но, когда отряд оказалсяпод ним, пальцы приняли решение сами. Разжались, он рухнул на головы, еще вполете ухитрившись ухватить двоих за головы, хрястнул лоб о лоб, выхватилпалицу и в богатырском замахе смел сразу троих на пол.

Рагдай отпрыгнул, глаза круглые:

– Залешанин!

Глаза его обеспокоенно скользнули за спину Залешанину, тоткрутнулся, ожидая, что там уже с ножами, но Рагдай, подлец, беспокоился большеза щит.

– Да дерись же, паскуда!

Вторым ударом он зацепил еще троих, по звону и хрусту понял,что поднять их с пола сумеет только хороший волхв-костоправ. Оставшиеся троеотпрыгнули, глаза дикие, вскинули мечи, а Рагдай стоит как пень, к мечу дажеруки не протянул. Залешанин с маху ударил, пригнулся, еще раз ударил, двоерухнули, а третий прижался к стене, ни жив ни мертв, ибо как ни храбр, но когдаодин детина в ярости на твоих глазах поверг восьмерых, кровь на стенах, а спола раздаются стоны и крики мертвецов…

– Что с тобой? – заорал Залешанин. – Тызаколдован?

– Я дал слово не обнажать против них меч! –крикнул Рагдай в ответ.

– В задницу твое слово! – заорал Залешанинлюто. – Ты отличаешь, кому давал?

– Нет, – откликнулся Рагдай жалко, – потому и необнажаю.

– Так дерись хоть чем-нибудь!.. Вон той оглоблейхотя бы!

Рагдай оскорбился:

– Я тебе что, мужик?

Залешанин опешил, от ярости не мог найти слов, толькозаикался и брызгал слюной. Внизу, куда вели Рагдая, в пыточных подвалах,послышался шум, раздались крики. С первого поверха тоже закричали.

– Чтоб тебя, – выдавил Залешанин через перехваченноегорло, – а я, дурак, кинулся… Знал бы! Ты вообще дал слово не бежать?

Рагдай подумал, просветлел лицом:

– Нет, только от этих. Но я слово не нарушу, если мы сейчасдернем отсюда.

– Так давай же, дохлый!

Уцелевший страж видел, как прославленный богатырь кивнул емуи развел руками: мол, не взыщи, я слово не нарушил, освободился не сам,освободил этот лохматый, а насчет него уговора не было, тут же с этим лохматымперескочили через стонущие тела и понеслись, как два коня, по коридору, вояпо-звериному и улюлюкая, после чего из дверей выскакивал народ, путаясь подногами дворцовой стражи и мешая гнаться за убегающими.

Рагдай несся как гигантский олень, Залешанин поспевал струдом, но витязь еще и сносил, как ураган, все заслоны, усеивая коридорытелами в железе, из щелей которого обильно текли красные струи. Залешанинпоскальзывался, тяжелый щит колотил по спине, как чугайстырь мавку, пот заливалглаза, а дыханием мог поджигать сено, как Змей соломенные хаты.

– В те ворота! – закричал Рагдай бешено. –Там выход!

– За собой смотри, – ответил Залешанин невпопад.

Они сбежали по широкой мраморной лестнице, воротараспахнуты, оттуда льется солнечный свет, доносится запах горячей пыли и ароматроз из сада, но со двора навстречу вбегали около двух дюжин воинов. Все разомзакрылись щитами, шлемы надвинуты на глаза, только узкая щель между краем щитаи шлемом, мечи и топоры наготове, чешуйчатая броня закрывает до колен, адальше сапоги с булатными полосами, везде железо дорогой ­ковки.

На миг мелькнула мысль тоже прикрыться щитом Олега, ноРагдай уже бросился вперед, дурень все время принимает удары на себя, бережетего… вернее, щит, и Залешанин перехватил палицу поудобнее, заорал диким го­лосоми пошел вперед крушить, заставив даже Рагдая опасливо пригибаться, когдастрашная палица свистела над головой.

В ярости он едва ли замечал, как его удары выбивают изрядов стражей по три-четыре человека, рядом звенел железом и орал Рагдай, всекричали и ругались, ноги ступали по теплым шевелящимся телам, скользили полипкой горячей крови, он шагал, ничего не видя по бокам, палица крутилась надголовой быстрее, чем крылья ветряка, видно было только шелестящий размытыйкруг, из которого с треском вылетали обломки щитов, разбитые шлемы, разбитыетопоры, а вниз как из тучи выпадали стонущие тела.

По лицу текло, не то кровь, не то пот, подошвы скользили, апалица норовила выскользнуть из липкой ладони. Почти не веря, он увиделраспахнутые мраморные ворота, рядом дрался и кричал Рагдай, Залешанин успелсообразить, что каким-то чудом прорубились, проломились через весь необъятныйдвор перед императорским дворцом, за воротами уже улица…

– Даешь! – закричал он страшно, вздувая жилы нашее. – Бей, руби!

– Слава! – закричал Рагдай.

Залешанин смел с дороги еще троих-четверых, прыгнул вперед,тяжелые столбы остались за спиной. Не успел оглянуться, рядом появился стонущийот немыслимых усилий Рагдай. Весь красный, забрызганный кровью до кончикашлема, хрипящий как загнанный зверь, он лишь кивнул вправо, и Залешанин сготовностью бросился вперед, смял зевак, двух-трех подоспевших воинов изгородской стражи. За спиной гремело железо, кричали, бросали вдогонку дротики,но Рагдай уже бежал рядом, и Залешанин понесся изо всех сил, заставляяизмученное тело двигаться через немоготу.