Залешанин деревянными шагами двинулся рядом с Рагдаем, тотшел, опустив голову. Отряд приближался, один из воинов неожиданно окликнул:

– Эй, Рулаф!

Залешанин почувствовал, как напрягся Рагдай, но продолжалшагать так же деревянно, тупо уставившись перед собой бараньим взглядом. Стражокликнул еще, но они уже свернули за угол. Дальше коридор поднимался вверх, вконце блестела белыми мраморными ступенями лестница. По краям первой ступенистояли два стража в полных доспехах. Мечи оба держали на плечах, так красивше илегче.

Рагдай прошипел:

– Ни звука!

– А ежели спросят что? – прошептал Залешанин.

– Прикинься пьяным. Сможешь?

– Ну, это просто…

Поддерживая друг друга за плечи, они двигались к лестнице.Стражи смотрели с интересом. Когда Рагдай и Залешанин были уже в трех шагах,один сказал благожелательно:

– Спрячьтесь где-нибудь да отоспитесь.

Рагдай поглядел на него мутным взором, продолжал идти так женеспешно. Мышцы под рукой Залешанина напряглись. Второй страж сказал с некоторымзлорадством:

– На этот раз вас вышибут. И не заплатят!

Он сделал движение загородить дорогу, но Рагдай отпихнул,поставив ногу на ступеньку, – сам едва сдерживался, чтобы не побежать, астражи сзади уже ругались, но поднимались за ними так же неспешно, хваталируками, пытались остановить.

Залешанин отпихнулся чересчур сильно, один упал, скатилсявниз, железо грохотало. Слышно было, как он с руганью подхватил с пола меч,заорал:

– Рулаф, стой!.. Фрог, если этот дурень не остановится, рубиего к такой матери!

Страж, что все еще пытался задержать свободной рукой Рагдая,замахнулся мечом. Залешанин пихнул, страж не удержался, замахал руками, словнопытался взлететь. Тяжелый меч потащил назад. Он повалился на первого, тот ужевзбегал по ступенькам. Оба, сцепившись, как два исполинских краба, покатилисьвниз.

Рагдай пихнул Залешанина, тот сам едва удержался, оба быстропобежали, промчались по всей длине коридора на втором поверхе, никого невстретив, а когда услышали впереди голоса и шаги, поспешно спрятались в неглубокойнише.

Из-за поворота впереди показалась дородная женщина княжескойстати, за ней шли три служанки, а сзади топали пятеро стражей. К счастью,все пятеро заинтересованно рассматривали необъятный зад одной из служанок,перемигивались и затаившихся в нише не заметили.

Залешанин начал приподниматься, Рагдай ухватил за плечо:

– Тихо.

От лестницы с грохотом выбежали двое, за стражем с лестницыи его напарником уже спешили еще трое. Залешанин стиснул зубы, против всейимператорской стражи никакие богатыри не устоят. Здесь тоже не лаптями щихлебают, слабых не держат.

Передний несся впереди с воплем:

– Задержать Рулафа со Свеном!..

– Остановить!

Женщина и служанки посторонились, а из пятерки их охраныдвое по знаку женщины с готовностью присоединились к бегущим. Все семеропробежали в конец коридора, а там, как заметил Залешанин, ринулись по лестницевниз.

От женщины, а особенно от служанок, несло как от пахнущегокуста терновника. У Залешанина зачесалось в носу, он мучительно морщился,раздувался, покраснел, начал всхрюкивать от нечеловеческих усилий.

Голова женщины уже начала поворачиваться в сторонузатаившихся Рагдая и Залешанина, вдруг внизу раздались вопли, лязг железа,возмущенный крик, снова вопли и звон железа о железо. Женщина резко обернуласьв ту сторону, подбежала к перилам, всматриваясь вниз.

Рагдай ткнул Залешанина в бок, оба на цыпочках выскользнулиза их спинами. Сапоги громко шлепали, как Залешанин ни старался бежать нацыпочках, но снизу орали, заглушая их топот, там дрались не на шутку настоящиеРулаф и Свен, возмущенные и ничего не понимающие, и хоть и хмельные, но явнодрались неплохо.

Еще в одной нише Рагдай и Залешанин переждали новую группкубегущих воинов, взметнулись по ступеням наверх.

Личины еще держались, это Залешанин видел по изменившемусяРагдаю. Но на всякий случай затаивались всюду, где могли спрятаться, забегаливо все комнаты, залы. «Нам не может столько везти, – шептал себе Залешанинизмученно. – Не может же быть, что здесь столько дурней… Или мы такиелихие? Да ни в жисть не поверю…»

Он сунул последний листок разрыв-травы в щель, пихнулстворки, а когда Рагдай проскользнул вовнутрь, шагнул следом и поспешно закрылза собой дверь.

В спину ему пахнуло жаром. Не банным или сухим жаромкузницы, а странно восполняющим силы зноем, от которого радостно застучалосердце, а кровь вскипела и быстрее побежала по измученному телу.

Он резко обернулся, уже чувствуя, как губы пошли в стороны,растягивая харю в радостно-глуповатую улыбку. Рядом возбужденно дышал Рагдай.А на противоположной стене висели щиты. Все до единого красные, горящиекак бы изнутри, окованные крест-накрест полосами из черного булата. По краямшли по кругу черные головки заклепок, которые удерживали и кожу, подбирая изнутри.

– Хранилище! – выдохнул Рагдай. – Я уж думал,не доберемся…

– Заклепку давай, – поторопил Залешанин. – За­клепку!

Рагдай медленно разжал кулак. Черная заклепка, вдавившаяся владонь, выглядела похожей, но пока только похожей. Он торопливо пошел вдольщитов, но Залешанину почудилось, что и без этой приметы узнал бы щит ВещегоОлега.

– Вот он!

Рагдай подбежал, пальцы его тряслись, едва не роняли черныйкомок металла.

– Есть!

На лбу вздулись вены, крупные капли пота ползли медленно иугрюмо, как стадо щиплющих траву коров, огибая брови, похожие на кустытерновника. Глаза влажно блестели.

– Бери, – выдохнул Залешанин счастливо. – Хватай,и ходу!

Рагдай бережно снял со стены щит. Руки его напряглись, дажена шее вздулись вены. Залешанин сразу решил, что пусть Рагдай и несет,здоровый, как стадо лосей. К тому же витязь, не чета простому смерду…

– Быстрее, – поторопил он.

Рагдай повесил щит за спину, а когда поднял глаза наЗалешанина, тот вздрогнул. Во взгляде витязя были радость и обреченность.

– Мы опоздали, – сказал он почти спокойно.

– Что?

– Выход, говорю, уже тю-тю. Как и было уговорено.

– Но как же…

– А так. Быстрее бы носил задницу по лестницам, моглибы и успеть…

Он прислушался, толкнул дверь. В коридоре было пусто. Залешанинв страхе и смятении смотрел на Рагдая. Облик толстого воина заколебался, опал,перед ним был прежний Рагдай. А по взгляду витязя понял, что и к немувернулся его прежний смердячий облик.