Пустив Буцефала в галоп, Шахматный Рыцарь налетел наразбегающихся бандитов первым, мгновенно зарубил двоих, остальных разогнал нехуже, чем ястреб воробьев. Двое свернули в сторону подбежавшего Геральта,ведьмак тут же расправился с ними.

А третий выстрелил в него из «гавриила». Миниатюрныесамострелы изобрел и запатентовал некий Гавриил, ремесленник из Вердэна.Рекламировал он их словами: «Защити себя сам. Вокруг тебя махровым цветомцветут бандитизм и насилие. Закон бессилен и неповоротлив. Защити себя сам! Невыходи из дома без карманного самострела марки „Гавриил“. Гавриил – твойзащитник. Гавриил защитит тебя и твоих близких».

Распродавались мини-самострелы в рекордных количествах.Вскоре исключительно удобными при нападении «гавриилами» вооружились всебандиты.

Геральт был ведьмаком, умел уклоняться от стрелы. Но онзабыл о больном колене, вольт запоздал на дюйм, листовидный наконечник разорвалему ухо. Боль ослепила, но всего лишь на мгновение. Бандит не успел натянутьтетиву и «защитить себя сам». Разъяренный Геральт рубанул его по рукам, а потомвыпустил из него кишки широким ударом сигилля.

Он даже не успел стереть кровь с уха и шеи, когда на негоналетел маленький и шустрый как ласка типус с неестественно пылающим взором,вооруженный кривой зерриканской саблей, которую он крутил с поразительнойловкостью. Он уже парировал два удара Геральта. Отменная сталь клинков звенела,рассыпая искры.

Ласкотипус был быстр и внимателен – моментально заметил, чтоведьмак прихрамывает, и тут же начал обходить его и нападать с удобной для себястороны. Да, он был невероятно быстр, острие саберры прямо-таки выло привзмахах, выполняемых очень опасными перекрестными движениями. Геральту всетруднее было уходить от ударов. И он все сильнее припадал на больную ногу,вынужденный опираться на нее.

Неожиданно Ласка пригнулся, прыгнул, проделал ловкий финт иударил с размаху. От уха. Геральт парировал наискось и отбил. Бандит ловковывернулся и уже шел согнувшись, чтобы ударить снизу, очень опасно, но тутвдруг выпучил глаза, могуче чихнул и пустил сопли, на мгновение ослабив защиту.Ведьмак молниеносно секанул его по шее. Острие дошло до позвонков.

– Ну и пусть кто-нибудь скажет, – тяжело вздохнулон, глядя на дергающийся труп, – что пользоваться фисштехом не вредно.

Налетевший на него с поднятой палицей бандит споткнулся ирухнул носом в грязь. Из затылка у него торчала стрела.

– Я иду, ведьм! – крикнула Мильва. – Иду!Держись!

Геральт обернулся, но рубить уже было некого. Мильвазастрелила единственного оставшегося рядом бандита. Остальные сбежали в лес,преследуемые разномастным рыцарством. Нескольких гонял на Буцефале Рыцарь ШахматнойДоски. Видимо, догнал, потому что было слышно, как зверски он сквернословит влесу.

Один из черных нильфгаардцев, не до конца убитый, вдругвскочил и кинулся бежать. Мильва мгновенно подняла и натянула лук, завылиперья, нильфгаардец ткнулся лицом в опавшую листву. Между лопаток торчаластрела.

Лучница тяжело вздохнула.

– Повесят.

– Чего ради?

– Нильфгаардец же. А здесь Нильфгаард. И я уж второймесяц как стреляю в основном в имперских.

– Туссент здесь, а не Нильфгаард. – Геральтпощупал голову, отнял руку. Вся в крови.

– Черт! Глянь-ка, Мильва, что там такое?

Лучница глянула внимательно и критически, потом сказала:

– Просто тебе ухо оторвало. Ничего страшного.

– Тебе легко говорить. Я, понимаешь ли, любил это ухо.Помоги чем-нибудь обмотать, а то кровь за ворот течет. Где Лютик и Ангулема?

– В халупе, с пилигримами… А, зараза…

Затопали копыта, из тумана галопом вынеслись три наездникана боевых конях. Развевались плащи, трепыхались флажки на пиках. Еще не умолких боевой клич, а Геральт уже ухватил Мильву за руку и затащил под телегу. Неследует шутить с теми, кто нападает, вооруженный четырнадцатифутовыми копьями,позволяющими эффективно поражать противника в десяти футах перед головой коня.

– Вылазь! – Кони рыцарей рыли подковами землюрядом с телегой. – Бросай оружие и вылезай!

– Повесят! – буркнула Мильва. И вполне могла бытьправа.

– Эй, голодранцы! – звонко рыкнул один из рыцарей,у которого на щите была нарисована черная бычья голова на серебряномполе. – Эй, шелупонь, повесим, слово чести!

– Слово чести, – подхватил юношеским голосомдругой, вооруженный одноцветным голубым щитом. – На месте иссечем!

– Эге-гей! Хватит! Стоять!

Из тумана возник на Буцефале Рыцарь Шахматной Доски. Емунаконец-то удалось поднять искореженное забрало шлема, из-за которого теперьторчали буйные светлые усы.

– Освободить их, да поживее! – крикнул он. –Это не грабители, а честные и порядочные люди! Девушка мужественно встала назащиту пилигримов, а этот кавалер – прекрасный рыцарь!

– Прекрасный рыцарь? – Бычья Голова поднял забралошлема, весьма недоверчиво пригляделся к Геральту. – Слово чести! Быть неможет!

– Слово чести! – Шахматный Рыцарь ударил себякулаком по нагруднику лат. – Быть может! Даю слово! Этот мужественныйкавалер жизнь мне спас, когда я оказался в тяжелейшем положении, поваленный наземлю бандюгами. Его зовут Геральт из Ривии.

– Герб?

– Я не могу выдавать, – проворчал ведьмак. –Ни настоящего имени, ни герба. Дал рыцарский обет. Я – странствующий Геральт.

– О-о-о-о! – завопил вдруг знакомый нахальный голос. –Гляньте-ка, кого кот принес! Ну, говорила ж я тебе, тетечка, что ведьмакнаверняка придет нам на помощь!

– И в самую пору! – крикнул подходящий с Ангулемойи группой перепуганных пилигримов Лютик, несущий лютню и свою неразлучнуютубу. – Ни на секунду раньше! У тебя изумительное чувство драматизма,Геральт. Ты должен писать пьесы для театров!

Он вдруг умолк. Бычья Голова наклонился в седле, глаза унего загорелись.

– Виконт Юлиан?

– Барон де Пейрак-Пейран?

Из-за дубов выехали еще два рыцаря. Один, в горшкообразномшлеме, украшенном очень удачно выполненным чучелом белого лебедя с раскинутымикрыльями, вел на аркане двух пленных. Второй рыцарь, странствующий, нопрактичный, готовил веревки и подыскивал соответствующий сук.

– И не Соловей. – Ангулема заметила взглядведьмака. – И не Ширру. Жаль.