Нина запретила себе думать об экстраординарном поведении одноклассника и сосредоточилась на Сете. Как только она увидела слезы миссис Ридли, возникло сильное желание посодействовать ситуации. Как минимум разведкой, как максимум – кто знает, насколько хватит наглости. В сердце ныла невидимая заноза, непонятно как оказавшаяся внутри. Жгла, умоляла сделать хоть что-нибудь.

Проблема в том, что с момента ссоры с Клиффордом она ни разу не появилась в участке и в целом оборвала с офицером связь, которую тот не пытался восстановить. Слишком гордый. Ларс умеет быть жестоким, если ему это выгодно, просто он еще ни разу не был по-настоящему жесток с нею. Может быть, он держит Сета в заложниках, нарушая должностные инструкции, чтобы выманить ее и принудить к диалогу? Зная его расчетливость, подобный план в его духе.

После детских фотографий Сета из той поры, когда он был еще относительно счастлив и коммуницировал с людьми, сердцем овладевало стремление «закомфортить» его как отчужденное, разочарованное, озлобленное животное, приручить того, кто утратил веру в людей и полагает, будто не нуждается в них.

Приближаясь к дому, Нина преисполнилась решимости вызволить Ридли, даже если ради этого придется помириться с надзирателем. Использует его Ларс как наживку или нет, ждет ее появления или нет, в конце концов, все это просто несправедливо, и она обязана вмешаться. Действуя сама по себе, а не по чьим-то расчетам. Из чистых побуждений, из желания помочь – не Сету Ридли, а травмированному мальчику внутри него, который разучился улыбаться, и его маме, которая потеряла всякую надежду эту улыбку снова увидеть.

На следующий день после уроков Нина отправила Отто домой, хотя он до последнего отговаривал ее вмешиваться, проявив невиданную настойчивость, а сама взяла курс прямо на главный полицейский участок Мидлбери, где вообще-то не планировала больше появляться.

Внутрь пустили без проблем – здесь все давно знали ее в лицо, привыкнув видеть дважды в неделю на протяжении полутора лет. Как знали и то, под чьей она юрисдикцией, поэтому лишних вопросов не задавали. Правило каждого сотрудника в этом здании: разбираться с Клиффордом себе дороже.

Ларса на месте не оказалось, но стажеры охотно поболтали с ней, поведав, что Лиотта вызвал того на ковер и не отпускает уже в течение часа. Значит, о чем-то они спорят, решают что-то важное, догадалась Нина. Надо быть готовым к тому, в каком состоянии офицер вернется. Вполне возможно, он окажется не в настроении общаться и тем более заключать сделки.

В сущности, Эммет и Лот стажерами уже не были, но по привычке все продолжали называть их так, ведь оба остались в подчинении Клиффорда в отделе нравов. Недавно парней возвели в офицеры, и к приятным молочно-голубым рубашкам с черно-желтыми шевронами по рукам добавилась наплечная рация, бронзовая звездочка на нагрудном кармане и матовая кобура со стандартной «береттой», всегда на предохранителе.

Стажеры явно соскучились по гостье, потому что вели себя болтливо и непринужденно. Конфликт первого задержания, когда Нина, будучи не в себе, причинила им физический вред, стал пережитком прошлого, и сейчас их связывали приятельские отношения.

Эммет и Лот хорошо относились к Нине, но самое главное, что им нравилось в ней, заключалось в том, что девчонка вела себя одинаково что с ними, что с Клиффордом. В ней не было спеси, наглости, эгоизма и самодовольства, которыми с избытком обладал офицер. Дженовезе всегда казалась им такой же простой, прямолинейной и порядочной, как они сами, своей в доску. И оставалось гадать, как эти двое ладят между собой. До тех самых пор, пока их взаимоотношения не дали трещину.

Эммет и Лот были на ее стороне. Они догадывались, что произошло: наглость офицера превысила лимит, а ее терпение, наоборот, лимит исчерпало. Она общалась с Клиффордом слишком долго, чтобы однажды не взбеситься и не захотеть бросить все это к чертям собачьим. Так что конфликт был самым логичным развитием событий, какой можно представить между двумя настолько разными людьми. В том, что палку перегнул именно Лоуренс, они не сомневались, потому что он все время только этим и занимался.

Свежие, румяные и довольные ее возвращением, стажеры не стали выспрашивать о деталях предполагаемой ссоры, отлично зная, как сильно Нина ценит личное пространство, зато рассказали, что офицер сам не свой с тех пор, как она перестала тут появляться, чем вызвали у Нины самодовольную ухмылку. Ей понравилась мысль, что она имеет какую-то власть над этим человеком и может сделать ему больно, хотя ничего хорошего в этом не было, как и в любой зависимости.

Что вообще между ними происходит и в какой момент все стало так сложно? Если думать об этом слишком много, начинает болеть голова. Интересно, задается ли Клиффорд теми же вопросами? Если кто и усложняет дело, так это он. И почему все просто не может быть как раньше…

Узнав, что Ридли ее одноклассник, Эммет и Лот по секрету сообщили, что паренек находится во внутреннем одиночном изоляторе, куда они никак не могут ее пустить, потому что Клиффорд строго запретил, однако заверили, что у него есть все, что нужно, включая даже книги, он пребывает в относительном комфорте и ни в чем не нуждается.

Кроме свободы, мысленно закончила Нина.

Ей показалось странным собственное желание видеть Сета Ридли, видеть его прямо перед собой, констатировать физическое присутствие с помощью зрительных нервов, будто это что-то могло значить или изменить.

Никаких деталей о продвижении дела стажеры не знали или сделали вид, что не знают, опасаясь начальнического гнева. Здесь проходила черта, которую им не перейти, здесь кончалась дружба и начиналась профессиональная этика.

Кабинет Лоуренса в его отсутствие оставался открыт. Пользуясь привилегированным положением, Нина без препятствий отправилась ожидать надзирателя внутри. Эммета и Лота попросила себя не выдавать. Не удержавшись от соблазна поразить офицера и с порога лишить дара речи, девочка уселась в его рабочее кресло, стала крутиться на месте и продумывать стратегию.

До сих пор непонятно, чего конкретно она хотела добиться этим визитом, а главное – каким образом. Даже на улыбку тянуло, до того ситуация нелепа. Как это часто у нее бывало, Дженовезе действовала больше импульсивно, нежели спланированно, а решения принимала на ходу. Такой способ казался ей наилучшим. Идеальный вариант для тех, кто терпеть не может, когда обстоятельства складываются не по плану – не иметь плана и действовать, отталкиваясь от обстоятельств.

Рассматривая привычный раздражающий порядок на столе и в кабинете Ларса, Нина поняла, что соскучилась по атмосфере пребывания здесь. По чувству полной безопасности,