– Проясни, – повернулся к нему Гронберг.

Вместо ответа тот спросил:

– Что вы хотите сделать с нами?

– Что, что, – рассердился Глемас. – Отпустим конечно. Если согласитесь, то можете пойти с нами и помочь.

– Тогда развяжи, – потребовал разведчик. Гронец, не говоря ни слова, выдернул из контейнера пульверизатор и брызнул на паутину, стягивающую ноги и руки пехотинца. Тот сразу сел и, пошевелив затекшими руками, изрек:

– Вы едете по кругу. Я видел этот тоннель на голограмме. Он по периметру вокруг корабля.

Глемас и Джерези переглянулись. Разведчик продолжал:

– Отходящие по левую сторону тоннели ведут к кораблю.

– На, – МРОБовец кинул ему пульверизатор. – Освобождай своих, скоро сходим.

Джерези включила комм и развернула голограмму, которую скачала в тоннеле у оператора. Разведчик быстро ткнул в место, где они находились и как надо идти. Капитан выругалась:

– Как я так ошиблась?! Придется пешком. Пошли.

Ближайший ход появился через минуту. Транспортер остановился, и шесть фигур нырнули в проход. Транспортер рванул с места дальше. Включенный Джерези автопилот погнал машину, уводя её подальше от места высадки.

* * *

Сплошной бронированный поток, выплеснувшийся из прилифтовых помещений, сначала не встречал сопротивления и начал набирать скорость. Приземистые десантные транспортеры, словно созданные для этих тоннелей, оставляя позади артустановки и пешую пехоту, рванули вперед. Но только они вышли в прямой широкий транспортный тоннель, как первые машины попали под огненный вихрь, родившийся в приплюснутом полукруглом колпаке комбинированной артустановки. Остановленные сверхскоростными снарядами обычной автоматической пушки, подбитые транспортеры корежило огнем спаренной лазерной установки.

Авангард, застрявший в проходе, затормозил движение остальной колонны, превратив её в неповоротливую мишень. Командир идущей на острие роты, матерясь, вызвал саперов. Те, расталкивая технику своим мощным механизмом, выдвинулись на длину выстреливаемых тросов из паутины и начали оттаскивать подбитую технику. Для прикрытия их работы командир запросил такое количество автономных капсул, какого в обычном бою хватало на зачистку целого района города. В ограниченном пространстве тоннеля, когда у шаров-убийц нет свободы маневра, они легко уничтожались любым оружием. Но все-таки мешали вести прицельный огонь.

Ближние к артустановке, искореженные и оплавленные транспортеры вытаскивать не стали. Вышедшие на прямую наводку мобильные артсистемы несколькими ракетами превратили их в крошево. Имперские артиллеристы начали дуэль с артиллеристами наемников. Казалось, объединенная мощь нескольких установок в клочья разнесет одинокую огневую точку. Но этого не случилось.

Тысячелетний, сцементированный до состояния гранита, лед, в месте дуэли откалывался и сразу, минуя стадию воды, превращался в пар. Его облака мгновенно исчезали в разряженной атмосфере Тарна.

– Откуда у них столько энергии? – оператор-артиллерист матерился, видя, что и кинетические снаряды, и ракеты, и лазерные лучи гасятся активным силовым полем огневой точки.

– Пехота! – вызвал командира роты начальник приданной артиллерии. – Мы не сможем с ними ничего сделать нашим калибром. У них откуда-то идет подпитка силового поля. В автономном режиме она бы давно израсходовала собственную энергию. Отправляй солдат в обход, пусть забуриваются, ищут энергетическую магистраль.

– Ты в своем уме?! Куда я пошлю людей?! Там техника плавится!

– Ну, тогда жди! Будем жечь снаряды, пока у них не кончатся боеприпасы или пока они нас не перестреляют. Точка, похоже, запитана от корабля.

Артиллерист был прав в том, что обороняющиеся – неуязвимые для имперцев – в конце концов уничтожат противостоящие части. Но не прав насчет подпитки извне. Она им была не нужна. Не зря все охотились за технологиями предтеч. В прозрачном ящике из бронепластика, в желтом киселе, плавал кусочек черного корабля. К мощным золотым электродам, выведенным из ящика, была подключена вся энергетика бронебашни. И, похоже, этот источник был неисчерпаем.

К разговору командиров подключился старший оператор Управления разведки, мониторивший поле боя:

– Нет у них подпитки! Магистраль, перекачивающую столько энергии, мы, даже на расстоянии, давно бы засекли. Такое не скроешь.

– Чем поможешь, разведка? – враз спросили и артиллерист, и пехотинец.

– Вы не братья? – засмеялся оператор. – Пока ничем. Попробуйте через своих выйти на инженеров, может, они что-нибудь придумают.

Саперы придумали.

Четыре артиллериста-наемника уже почти час сдерживали армаду техники и живой силы Империи. История войн знала, может, и более редкие соотношения сил, но это сражение было полностью построено на противостоянии малого большому. В других проходах, откуда начала атаковать имперская пехота, ситуация была примерно та же. Разнилось только количество потерь.

Четверо действовали слаженно и четко – сказались многолетние тренировки – и участие каждого хоть в одной, а то и в нескольких боевых операциях. Работа артиллеристов в напичканной электронными помощниками башне артиллеристам древности показалась бы легкой и даже игрушечной. Не надо подтаскивать и заряжать тяжелые снаряды, наводить орудие, следить за исправностью механизмов и оптики. Знай следи за правильной работой электроники, которая сама выбирает цель, рассчитывает, каким компонентом артсистемы лучше нанести удар по данной цели, необходимость повторного выстрела и прочее, прочее, прочее… Но тот, кто увидел бы сейчас этих солдат, замерших в своих креслах с подключенными к шлемам шлейфами управления оружием, экранированным, защищенным от различных помех и трижды резервированным, увидел бы за щитками шлемов за какой-то час постаревшие, с провалившимися глазами, несмотря на климат-контроль бронекостюма, в капельках пота лица – тот понял бы, что все электронные помощники ничуть не облегчили эту жуткую – убивать людей – работу.

Четверо, нацеленные на одно – не пропустить бронированный кулак внутрь тоннеля, не заметили на круговых обзорных экранах, как сзади из ледяной стены выпрыгнул странный круглый снаряд с еще вращающимся ротором, сверкающим блестящими ножами; как из тоннеля, проделанного этой странной штукой, выползли двое, в сливающихся со льдом стен брониках, и осторожно стали подкрадываться к башне; один тащил по льду тяжелую круглую болванку на салазках.

Замерев в полусотне метров от бронеколпака, дрожа от возбуждения, они ждали команды. Наконец в шлеме зазвучало:

– Готовьтесь, начинаем!

В тот же момент все уцелевшие установки имперцев ударили одновременно всеми своими компонентами: ракетами, кинетическими снарядами, лазерами и высокотемпературной плазмой. Взвыла аппаратура, перекидывая всю силовую защиту на фронтальную броню.

– Запускай! – голос в шлеме чуть не захлебнулся. Солдат коснулся значка на круглом аппарате, оба они бросились к свежему тоннелю, а болванка, отбросив реактивную струю, понеслась и врезалась в незащищённую силовым полем броню. Выброс кумулятивного заряда, предназначенного для вскрытия орбитальных крепостей, легко прожег бронепластик огневой точки. Взрыв внутри изорвал четыре тела и искрошил всю аппаратуру.