— Меня аж затошнило, — почему-то прошептал он, и младшие братья тоже вопросительно начали посматривать на обоих старших.

— С-старик Дрок! — категорично сказал Хельми.

— Согласен. — Мирт снова взглянул на Коннора. — Я понял, почему он это сделал. Но так… легко и твёрдо лишить нас памяти… Мне эта формула не нужна. Вряд ли она нужна и Коннору. Помнится, мы хотели просто посмотреть, как сокращали её Перт и Трисмегист. — И тут же спохватился: — Как ты думаешь, Трисмегист тоже забыл о ней?

— Мне кажетс-ся, для него она вс-сего лиш-шь игруш-шка, — хмуро сказал Хельми, и вдруг его передёрнуло. — Но я… — Он злобно выдохнул. — Так легко… Как будто мы куклы… Никогда не забуду Дроку это наруш-шение всех-х ос-снов…

— Слушайте, вы о чём? — не выдержал Мика. — Может, объясните, чего вы тут злитесь? А то как-то страшно на вас глядеть!

— Мика, потерпи до утра, — попросил мальчишка-эльф, тоже переполняясь не самыми лучшими эмоциями: главный кодекс мага запрещал исподтишка воздействовать магически на живых! А тут его нарушил Белостенный!

— Я не с-сумею ус-снуть теперь! — раздражённо сказал Хельми. — Ес-сли не возражаете, предпочёл бы лежать и читать — с-солнца уже дос-статочно.

А Мирт вдруг тихонько рассмеялся.

— Всегда думал о тебе, как о коварном драконе, похожем на Вальгарда, — спокойно сказал он, присев на свою кровать.

— Ты что-то придумал? — насторожился Хельми, и оба младших брата тоже с интересом уставились на мальчишку-эльфа.

— Ну, Хельми, элементарно же, — хмыкнул Мирт, всё ещё держа раскрытый блокнот Коннора. — Сначала подойдём к Трисмегисту и спросим, помнит ли он, как записывал формулу того магического жеста. Если не вспомнит — покажем. Потом спросим у него совета, как напомнить Перту эту формулу.

— А ему-то зачем?

— Как зачем? — удивился мальчишка-эльф. — Помнишь того храмовника, который им подсказал нужные знаки? А если вместе с забытой формулой Перт забыл и про умного и талантливого некромага? А ведь ему такие тоже нужны! Вот и напомним.

— Любопытная ответка Дроку, — задумчиво сказал юный дракон.

— Любопытная — не то слово, — ласково сказал Мирт, едва удерживаясь от смеха. И Хельми с новым интересом взглянул на него. — О блокноте мы никому не скажем. И кто кому первым сказал о формуле — тоже. Пусть Дрок понервничает, что его сила… скажем так, дала сбой.

Хельми, уже присевший на свою кровать, затрясся от беззвучного смеха.

— Мне нравитс-ся, — признался он, отсмеявшись.

— Всё потом, — закончил Мирт. — Сейчас спим, видим сны и надеемся, что Коннор проснётся тем, кем был только что.

— Завтра в школу не пойдём, — сонно сказал Мика, натягивая на себя одеяло. — И вы нам всё-всё расскажете. Иначе мы с Колином вам всё не расскажем.

— А есть что-то, чего мы не знаем? — насмешливо спросил мальчишка-эльф, который намекал на непрестанную связь между братьями и которому понравилось быть интриганом на уровне Хельми.

— Кое-что небольшое, но есть, — пробормотал Колин, свернувшийся клубком.

Со старших сон слетел немедленно. Правда, Мирт тут же нашёл нужные слова:

— Это очень важно и на что-то влияет? — встревоженно спросил он.

— Нет, не влияет. Но вы должны знать… — зевнул Мика. — На всякий случай.

Старшие переглянулись: если не влияет — значит, и правда подождёт.

Через минуты на мансарде глубоким сном спали шестеро мальчишек.

… Она отвела спотыкающегося от усталости Ивара в комнату Ригана. Как только маленький друид понял, куда она его ведёт, мгновенно выпрямился, проснувшись, и перестал шагать. Пришлось остановиться на минутку и объяснить:

— Берилл и Тармо с Виллом объяснили Ригану, что ты хороший человек. Риган снова разрешил тебе здесь спать.

— Берилл и двойняшки? — пробормотал Ивар, с недоумением глядя на дверь в комнату. — Но ведь они сердились…

— Хуже того, — усмехнулась Селена. — В Тёплой Норе они достали всех своими вопросами о том, прав ли ты был, оставляя их под щитом Коннора. А когда наслушались этих объяснений, пришли к выводу, что ты был прав. Так что… Риган не возражает против тебя, потому и шагай к своей кровати. Она не занята. Бельё я поменяла. — И добавила уже без насмешки: — И пусть кровать Коннора слегка сдвинута, но ты же сумеешь его прослушать, случись что не так в комнате братства.

— Ты… знала, почему я выбрал это место? — прошептал Ивар.

— Знала.

Маленький друид постоял немного перед закрытой дверью, а потом сам потянулся открыть её. Он вошёл и тут же закрыл за собой. Селена только и успела заметить, как он обернулся кивнуть ей… Послушав и убедившись, что драк и воплей не будет, как не будет и вылетающих из комнаты слишком самоуверенных маленьких друидов, Селена чуть не бегом помчалась на первый этаж, к себе, где её то ли ждал, то ли не ждал любимый семейный. В любом случае он оставался любимым…

Влетела в пустое помещение. И тут же услышала, как стукнула дверь в тамбур.

Джарри ввалился в бывший кабинет, нынешнюю жилую комнату, и с жадностью взглянул на кровать. По дороге к ней обнял Селену, и она успела снять с него почти всю одежду. А когда он свалился на постель, тут же засопев, она, улыбаясь: “Дома!”, укрыла его одеялом, посидела перед ним, спящим, устроившись на коленях и положив подбородок на кулачки. Ещё улыбнулась, вспомнив, что с порога хотела пожаловаться семейному, что некоторые маленькие драконишки не только побывали здесь, но и успели обнаружить сундук с оружием, а потому необходимо искать новое место для опасных предметов — отнюдь не игрушек… Посидела немного на коленях, любуясь исхудавшим от усталости, но безмятежным лицом Джарри… А потом спохватилась и помчалась наверх — посмотреть, как там Стен. Как там новички. Как там…

Нет. У подножия лестницы она вздохнула и побежала на улицу. Что бы ни происходило в Тёплой Норе, здесь все будут друг другу помощниками, а вот Бернар…

И она побежала к учебке, где на втором этаже, с жилыми комнатами, одна издавна принадлежала старику-целителю. Когда же она ворвалась на второй этаж, куда Белостенные отнесли Бернара, выдохнула, открыв дверь в его комнату.

У кровати старика-эльфа сидели Трисмегист и Колр. Один вливал силу в сонного старика, другой чертил магические знаки, закрепляющие его личное пространство. Сам Бернар спал и, очевидно, очень глубоко, потому что черты его лица, недавно жёстко напряжённые, сейчас были расслаблены.

— Селена? — удивился Трисмегист.

— Как он? — обеспокоенно спросил хозяйка места, подтаскивая стул ближе к кровати старика-целителя. — Как Бернар?

— С-с ним вс-сё замечательно, — размеренно, словно утешая её, ответил дракон.

— Но назавтра, то есть уже сегодня, как он будет себя чувствовать? — настаивала Селена,