Я сказал раздраженно:

– Вот так и делай революцию в умах!.. А сами по протоптаннымтропкам?

– Мы уже давно сошли с протоптанной, – напомнилон. – Одно только дело с телеканалами чего стоит!

Я нахмурился, смолчал, так вышли в малый парадный зал, гденас уже ждут Медведев, Леонтьев, Мазарин, редко появляющийся Бронник, еще болеепрямой, сдержанный, с холодным отстраняющим взглядом. Возле него никто нестоит, чувствуют дистанцию аристократа. Почти одновременно со мной из дверинапротив появился Романовский, торопливо поклонился издали, встал в ряд, чтобыполучить свою долю из раздачи рукопожатий.

Волуев прав, наибольший крик в СМИ и разговоры в обществевызвало закрытие трех телеканалов, где с утра до вечера шли шоу, подобныебессмертному «Кто дальше плюнет?», и всевозможная порнуха. Наименьший, как нистранно, – зачистка Москвы и крупных городов от бомжей, нищих, воров ипрочего отребья, засоряющего улицы. Правда, вялый крик испустила либеральнаяинтельщина, мол, сейчас бомжей, потом – цыган, затем – евреев… без евреев, понятно,ничего на свете нельзя ни сказать, ни решить, ни даже пукнуть, потом банкиров,и, наконец, понятно, соль нации и душу мира – их, интеллигенцию…

Но этот воплик остался без отклика: абсолютное большинствоне ассоциировало себя ни с бомжами, ни с цыганами. Все прекрасно понимали, чтоот грязных, завшивленных полуживотных, загаживающих подъезды, до них, чистых иприличных жителей, – дистанция вселенского размера. Но из-за телеканаловподнялся неистовый крик, начались странные телодвижения, сдвинулись финансовыепотоки. Утечку за рубеж вот так просто и беспричинно мы перекрыли, из-за чегосмятение усилилось.

Я прошел вдоль ряда, пожал руки, скоро накачаю кисть, какэспандером, сказал «вольно», все остались на местах, только Романовский,оглядевшись, отступил и тут же устроился в большом кресле. Оставшиеся смотрелина меня с немым вопросом, а Медведев, как лидер правительства, сказал:

– Господин президент, с телеканалами… не слишком ли круто?Крики и карканье не затихают! Может быть, шоу уберем, а порнуха пусть?.. Толькообяжем этих гадов соблюдать здоровый образ жизни! Ну, в смысле, чтоб без всякойоднополости, а самки с самцами, а не наоборот. Ладно, наоборот тоже можно…

– Может быть, – добавил Леонтьев с надеждой, –лесбиянок все-таки оставим?.. На мой взгляд, смотреть совсем не противно…

Я перевел взгляд на Бронника. Он чуть сдвинул плечами,поинтересовался:

– Тогда уж и гомосексуалистов? Исходя из того, что пустьдруг с другом, нам больше бабс останется? Нет уж, нет уж, дорогие друзья, всехпод корень, так всех!.. Даже эксгибиционистов, если они, конечно, не женщины.Кстати, почему министр культуры молчит?

Все оглянулись, я тоже посмотрел в ту сторону. Романовскийуже вальяжно откинулся в кресле, ему бы роскошный халат и трубку в зубы –вылитый Обломов.

– Я, дамы и господа, – заговорил он таким барскимтоном, что у Медведева сразу вздыбилась шерсть на загривке, а потом, полагаю, ипо всему телу, – вообще не понимаю, какое отношение имеет весь этот ваштупой бардак к министерству культуры. Министерство сие должно, в принципе,заниматься только и исключительно меценатством, изящно и ненавязчивоподдерживая по своему усмотрению те или иные тенденции и пытаясь сохранить то,что, на его взгляд, сохранению подлежит.

Медведев поинтересовался злым голосом:

– Например?

– Например, ежели у мещан вдруг пропала охота ходить,подражая людям достойным, в оперу, и от этого опере не на что стало жить, сталобыть, нужно снабжать главные оперные точки страны приличными, чтоб самим потомстыдно не было, субсидиями, равно как и пересматривать репертуары неоправдывающих себя театров. И сколько бы ни тявкали по этому поводу ханжи отобразованщины, которую вы именуете почему-то интеллигенцией, а они и рады,атональная музыка себя не оправдала, из авангардной стала сначала старомодной,а сегодня и вовсе пошлой. В тех оперных театрах, чей репертуар включаетпроизведения Берга, Шостаковича или Шнитке и не включает ни одной, по крайнеймере, оперы Верди, Вагнера, Чайковского и Пуччини, администрацию следуетувольнять. Еще лучше – расстреливать за наглое невежество и некомпетентность.Это все – дело министерства культуры, и именно этим делом заниматься этомуминистерству не дают, поскольку те дети банкиров, которые хотели проявить своизначительные дарования на ниве искусства и не смогли даже, из-за тупости иничем не оправданной вальяжности, дописать первую страницу рассказа или картинумаслом до половины, занимают сегодня все административные посты в этом самомминистерстве, и уволить их нельзя, поскольку кто же вам, господа, даст послетакого увольнения денег на следующую избирательную кампанию?

Бронник первый сообразил, что мы все выслушиваем сидящегоРомановского, как провинившиеся школьники, нахмурился и отправился к самомудальнему креслу. Мазарин и Леонтьев сели рядом, я выбрал место посредине,все-таки президент, не хвост собачий, последним сел Медведев. Волуев отошел кстолику у окна.

Медведев ерзал в продолжение всей барственной и вальяжнойречи, морщился, кривил рожу так, словно криком кричал глазной зуб, а когда,наконец, Романовский умолк, чтобы набрать в грудь воздуха, сказал кровожадно:

– Да вы, господин Романовский, вроде бы проспали величайшуюреволюцию в истории?

– Все они величайшие, – ответил Романовский царственно.

– Но вы вроде бы не заметили, – сказал Медведев с тяжелейшимсарказмом, – что мы, имортисты, взяли власть? И отдавать ее больше ненамерены, дабы, говоря вашим вычурным языком… в заднице бы им толькоработать!.. нам ваши дети банкиров с интеллектом и образованиемслесарей-водопроводчиков не указывали, какие оперы ставить. И денег наследующую избирательную кампанию не потребуется! А вот так просто непотребуется.

Романовский сдвинул плечами:

– Не потребуется так не потребуется. Только мне что-то неверится… Обжигался я весьма, скажем так, весьма. А вот не старый еще местами, аобжигался. Так вот, повторяю, дело вовсе не в министерстве культуры. Тут всепроще – индустрия и экономика. Запрещать нужно частные автомобили, а нетелепередачи. С телепередачами все проще. Следует запретить показ рекламы потелевидению и заодно обусловить конкретную плату, не за пользование каналом, аза просмотр каждой передачи. То есть перевести теле на чисто коммерческуюоснову, чего нет ни в одной стране мира, и не из-за злых умыслов, а по тупости.Этим способом можно решить все проблемы с так называемым негативным влияниемтелевидения. И чтоб счетчик рядом с каждым ящиком стоял – включаешь, а оннаглядно показывает крупным планом, сколько ты, глазы растопыривший, уже долженпо телесчету за месяц.

Медведев замедленно кивнул:

– Идея, в принципе, хороша. Но только нужно увеличитьколичество бесплатных передач. Всяких там обучающих… вечному, полезному: урокивышивания или техника секса…