И вообще, это так романтично… Она выходит замуж за человека,о котором любая женщина может только мечтать. И он хочет, чтобы венчаниесостоялось в День Святого Валентина. Ну можно ли придумать что-либо болееидеальное, более романтическое? Пожалуй, только одно… Свадьбу с Ником. ОднакоКэсси не позволила себе даже думать об этом. Нельзя…

Все это лишь пустые мечты, которые никогда не станутреальностью.

— Но ведь День Святого Валентина меньше чем через двамесяца. У нас будет очень пышная свадьба? — Кэсси повернула на пальцекольцо. Бриллиант вспыхнул как огонь. Все вокруг показалось ей нереальным.

— Тебе нравится? — Десмонд снова привлек ее к себеи поцеловал.

— Очень. — Кэсси никогда в жизни не виделабриллианта таких размеров. Поразительный камень. Такой же поразительный, как исам Десмонд Уильямс…

Она снова повернула кольцо. Отсвет от великолепного камняупал на Десмонда. Кэсси нервно засмеялась.

— Что касается твоего вопроса… Нет, я не думаю, что мыбудем устраивать пышную церемонию. Я полагаю, свадьба будет очень скромной.Пригласим только избранных. — Он снова поцеловал ее. — В отличие оттебя, моя радость, в моей жизни это не первая свадьба. А когда женишься втретий раз, не стоит поднимать слишком много шума.

Об этом Кэсси даже не подумала… Но он, конечно, прав.

И поскольку он разведен, венчаться в церкви они не смогут.

Родители, наверное, будут очень разочарованы. Хотя ониникогда не отличались особой религиозностью.

— Кстати, какой ты веры, Десмонд? Я тебя никогда обэтом не спрашивала. Я, например, католичка.

Десмонд улыбнулся. Во многих вещах она еще совсем ребенок.Но ему это нравилось.

— Я приверженец епископальной церкви. Но это не имеетзначения. Думаю, нам вполне подойдет какой-нибудь симпатичный доброжелательныйсудья. Как ты считаешь?

Кэсси, несколько утратившая способность ясно мыслить, лишькивнула в ответ.

— Тебе понадобится красивое платье.., недлинное, ноэлегантное.., что-нибудь из белого атласа. И шляпка с небольшой вуалью. Какжаль, что сейчас мы не можем заказать все это в Париже!

Шляпки из Парижа, перстни с бриллиантами в пятнадцатькарат.., свадьба в День Святого Валентина… Кэсси смотрела на него широкораскрытыми глазами. Не пригрезилось ли ей все это? Вот он сидит рядом,рассуждая о белом атласном платье и шляпке с вуалью, а у нее на пальце самыйбольшой бриллиант, какой только можно себе представить. Она подняла на негоглаза, полные слез:

— Десмонд, скажи же, что мне это не снится.

— Тебе это не снится, любовь моя. Мы с тобой обручены иочень скоро станем мужем и женой, на радость и на горе — навсегда. — Глазаего возбужденно блестели, в голосе звучали торжествующие нотки.

Кэсси прислонилась к нему. Она вдруг почувствовала слабость.Слишком все неожиданно, слишком много перемен… трудно это все воспринять. Онаснова ощутила всю его силу и неожиданно открывшуюся ей сексуальность, которуюон до этого все время держал под контролем. Теперь же Кэсси постоянночувствовала его близость и его влечение к ней. С того момента как он сделалпредложение, Десмонд не переставал целовать ее. У нее голова шла кругом.

— Свадьба будет здесь?

— Да, наверное, здесь. Так проще, удобнее, не надоникому ничего объяснять. Не думаю, что мы сможем венчаться в церкви вИллинойсе.

— Наверное, ты прав. Надеюсь, что родители приедут.

— Конечно, приедут! Мы полетим за ними. Они смогутостановиться в отеле «Беверли-Уилшир».

Кэсси нервно засмеялась:

— Мама умрет на месте.

— Надеюсь, что нет.

Десмонд снова заключил ее в объятия. И забыл обо всех планахи приготовлениях, обо всем на свете. Она так молода, так прелестна, так чиста…Он чувствовал себя едва ли не совратителем. Однако не мог остановиться. Целовали целовал ее. Ему нестерпимо хотелось пойти дальше, но он знал, что еще рано.

В этот вечер он с трудом оторвался от Кэсси, Позвонил ейсразу же, как только вернулся домой. А потом еще раз, как обычно, в половинечетвертого утра. Они болтали, как старые друзья, испытывая при этом волнующеечувство, что скоро соединятся навсегда. Они решили не сообщать никому до техпор, пока Кэсси не скажет своим родителям. Оба прекрасно понимали, что этановость поднимет на ноги всю страну.

Десмонд сам отвез ее в аэропорт. Как обычно, Кэсси провериласамолет. Теперь он непрестанно повторял, чтобы она была осторожна.

— Надеюсь, все это не повлияло на мои умственныеспособности, — шутливо заверила его Кэсси. — А может, и повлияло, ктознает.

Они поцеловались на прощание. Кэсси заметила, что один изработников аэропорта внимательно смотрит на них и улыбается.

— Осторожнее, Десмонд, иначе это будет во всех газетах.

— В газетах может появиться и кое-что поинтереснее,если мы не поженимся в самое ближайшее время, мисс О'Мэлли.

— Постыдись, ты только вчера вечером сделал мнепредложение. Дай мне возможность добыть себе приличное платье и пару туфель. Нехочешь же ты, чтобы я выходила замуж в форменной одежде.

— Почему бы нет? А еще лучше без нее. Может быть; мне ив самом деле поехать с тобой в Иллинойс…

Конечно, он лишь подшучивал над ней. Кэсси знала, сколько унего работы. Он никак не мог сейчас уехать. И все же она сожалела об этом. Родителинаверняка будут огорчены, особенно когда услышат невероятную новость. Кэсси исама все еще не могла поверить в то, что это правда, даже глядя на обручальноекольцо на пальце. А как деликатно, как нежно вел себя Десмонд вчера вечером…

— Желаю тебе благополучно долететь. Береги себя любовьмоя.

Десмонд вышел из самолета. Долго смотрел ей вслед, стоя навзлетной полосе. Она легко поднялась в воздух. Полет про, шел очень гладко. Всамолете она думала о Десмонде… и о Нике. Сердце все еще болело при мысли о том,кого она полюбила, когда была еще совсем ребенком. Но ведь он сделал свойвыбор, а теперь и она сделала свой.

Полет до Доброй Надежды занял ровно семь часов. Первым онаувидела Билли.

— Ну как, ты собираешься лететь со мной в Калифорнию наследующей неделе?

Вопрос оказался излишним. Билли готов был лететь хотьсейчас. Уже долгое время он только об этом думал и говорил.

Когда Кэсси расписывалась в журнале, он заметил у нее напальце кольцо.

— А это что такое? Летающая тарелка?

— Да, вроде того. — Кэсси усмехнулась, внезапноощутив неловкость. Ну да делать нечего, все равно рано или поздно придется емусказать. — Вообще-то это мое обручальное кольцо. Вчера вечером мы сДесмондом обручились.