Пусть он беспардонно вломился в мою жизнь, пусть вначале я его ненавидела, – но где бы сейчас была, если бы не его помощь. Незаметно для себя я привязалась к нему слишком сильно.

Да и сколько еще я буду терять людей, которые мне хоть как-то близки?

Родители, Ричард, и пусть я выдернула сестру в мир живых, но теперь мне этого было мало. Я хотела дать шанс и Герберту.

Как одержимая, я пыталась создать из попавшихся под руку предметов артефакты, но каждый раз понимала – не то. Я была слишком в раздрае, чтобы совладать и с без того капризным даром.

И я совершенно не понимала, как когда-то моя сестра умудрилась с ходу создать артефакты для себя и меня. О чем она думала в момент аварии, и как мне повторить все то же самое теперь?

Чем больше меня занимали эти мысли, тем больше я понимала, что просто зря теряю время.

Совершенно отчаявшись около двенадцати ночи, я позвонила в больницу. Спросила у постовой медсестры, как Тиффани, и можно ли прийти к ней утром. Я хотела тактично спросить у сестры, что она помнит об аварии, быть может, мне бы это хоть как-то помогло.

Каково же было удивление, когда дежурная зевнула в трубку и заявила, что я могу приехать – хоть сейчас. Из-за длительной комы у Тиффани полностью сбился график сна, и теперь она бодрствует ночами.

– А это не нарушит режим больницы? – удивилась я, глядя на часы.

– Вы же в платном отделении, здесь доступен любой каприз пациента и их родственников, – пояснила девушка. – Если его, разумеется, не запретил врач. А в карте вашей сестры нет никаких замечаний. Наоборот, она прекрасно восстанавливается.

Звучало настолько сказочно, что мое настроение даже повысилось на сотую долю процента. Быстро переодевшись, я выскочила за порог, закрыла за собой двери и буквально вылетела из подъезда, неожиданно столкнувшись с кем-то носом в грудь.

Задрав голову, с удивлением уставилась на Томаса – администратора из клуба.

– Ты? – удивилась я. – А ты к кому?

– Привет, – приветливо улыбнулся он. – Не поверишь, но к тебе. Нашел адрес в базе работников и приехал.

– В такое время? – вскинув брови, спросила я. – Да и зачем? Это разве не терпит до утра?

Он покачал головой.

– Просто я подумал… – Он словно бы замялся, подбирая слова, при этом смущенно опустив глаза вниз. – Тут краем уха услышал, что у тебя неприятности из-за смерти Кэтрин. И я бы мог помочь, потому что кое-что видел, пока она работала в клубе.

Мгновение, и я насторожилась. Как же сразу не подумала, ведь когда к Кэт приходил ее любовник, Томас мог что-то подслушать или увидеть. Хотя полиция наверняка уже опросила всех работников клуба, и все же в груди закопошилось что-то тревожное.

– Ты что-то знаешь?

Он торопливо кивнул и воровато огляделся по сторонам, словно боялся, что подслушают.

– Иногда я переписывал себе видео с камер видеонаблюдения, где девочки танцевали у шеста. Для личных… хгм… целей.

Я вспыхнула от такого признания.

– И? – сложив руки на груди и не скрывая омерзения, спросила я.

– Примерно два месяца назад на камеру кое-что попало. С серверов в клубе видео уже давно удалили, а у меня осталось. Я бы мог показать тебе его, и ты сама уже решишь – поможет ли оно в твоем деле.

Задумчиво пожевав губы, я протянула руку.

– Ладно, давай сюда свою флешку, поднимемся ко мне, посмотрим.

– О нет, дорогуша. – Томас даже усмехнулся. – Я же не дурак снимать дополнительные копии. Все записи у меня дома, и тебе я их отдам только после того, как ты сама взглянешь, а потом хорошо заплатишь. Тут слух прошел, что у тебя нынче все в порядке с финансами!

Кажется, скрежет моих зубов был слышен на несколько метров вперед. Потому что все эти шантажисты из прошлой жизни принесли мне уже достаточно неприятностей.

– Хорошо, – согласилась я, огибая фигуру Томаса. – Скинь свой адрес мне на визофон, утром я приеду вместе с моим адвокатом по делу Кэт, и мы вместе взглянем на видео. Если там что-то действительно ценное, тебе заплатят. А сейчас я спешу!

Я сделала несколько шагов вперед, когда меня догнал напряженный голос:

– Стой! Утром я могу передумать.

Я медленно обернулась, готовясь произнести речь о том, что если Томасу очень нужны деньги, то он вряд ли изменит свое решение, да и не стал бы ехать ко мне среди ночи не в самый благополучный район города.

– Знаешь что… – начала я, но продолжить не успела. Резкий тычок в грудь выбил дыхание из легких.

Я полетела спиной на асфальт, пытаясь ухватиться хоть за какую-то опору, но лишь больно треснулась задницей.

Томас смотрел на меня с откровенной ненавистью. Еще пару минут назад его взгляд, бывший адекватным, теперь превратился в полный ненависти и сжигающий дотла.

– Если я сказал сегодня, значит, сегодня! Инкубская шлюха! – Он торопливо вытащил из кармана какую-то тряпку и буквально с силой прижал к моему лицу.

Едкий запах дурмана ввинтился в ноздри. Я пыталась сопротивляться, брыкаться. Впервые в жизни молилась, чтобы рядом появилась та самая бомба, которой все так боялись, и взорвалась, отвлекая от меня Томаса.

Последнее, что услышала:

– Сдохнешь, грешница!

* * *

Приходить в себя оказалось мучительно неприятно, словно пробираешься через лес, полный удушающей паутины, которая застилает ноздри и рот, мешая сделать вдох. И даже просто открыть глаза оказалось сложно…

Некоторое время ушло, чтобы понять, почему не выходит нормально дышать и ничего не видно.

Мой рот был заткнут кляпом, а глаза завязаны плотной повязкой. Да и я сама была словно распята, лежа на чем-то твердом и чувствуя спиной только холод поверхности.

Попыталась дернуть руками, но не преуспела. Судя по ощущениям, меня сковывали плотные ремни, напрочь лишая подвижности.

Не радовало даже то, что я до сих пор в одежде. Хотя в моей ситуации было сложно радоваться хоть чему-то, оставалось только мычать в надежде, что кто-то услышит.

– Очнулась? – Голос Томаса раздался некомфортно близко. До этого момента мне казалось, что я нахожусь одна, куда бы меня не отволок этот маньяк. – Даже странно, обычно вы лежите тушами до самого конца.

Его последняя фраза лезвием царапнула по нервам, рождая страх.

– Хотя с тобой все довольно логично, – продолжал Томас, и я почувствовала на щеке его дыхание, от которого хотелось укрыться. – Искусственное сердце. Сильнее, чем у обычного человека, вот и очнулась ты раньше. Неприятно для меня… Но в данном случае это твои проблемы. Обычно я гуманен, не хочу, чтобы жертвы чувствовали лишнюю боль…

Что-то металлическое и острое коснулось скулы и медленно, без нажима провело вниз, царапая кожу.