Присмотревшись внимательнее, Нель понял, что на этот раз исламисты действительно вооружились до зубов: за спинами двоих из семи он разглядел знакомые очертания туб ручных гранатометов. А это значит, что халиф уже в курсе о побеге мародера и, более того, успел сделать из этого выводы.

Мародер медленно потянулся, отводя ладонь для удара. Нельзя было, чтобы исламисты заметили его резкое движение и что-нибудь заподозрили.

– Идите, идите сюда, – едва слышно прошептал он и с хрустом вдавил толкатель в корпус подрывной машинки.

* * *

Работа была проделана колоссальная: сначала пришлось растаскивать завалы из брошенных автомобилей: люди впрягались в проржавевшие насквозь остовы машин, как бурлаки в баржи, пока не расчистили достаточно пространства. Потом в ход пошли кирпичи и куски лома. Из лучше всего сохранившихся автомобилей и подручного мусора удалось построить несколько баррикад.

Остальное казалось уже не такой сложной работой: заминировать подходы и расчистить несколько квартир, оборудовав в них огневые точки. Правда, минного оружия в переход не завозили, поэтому пришлось использовать всякую дрянь, вроде изготовленных в кустарной лаборатории аммонала, пироксилина и динамита. За двадцать лет накопилось на удивление много. И повезло, что нашли штатные взрыватели и капсули-детонаторы.

Работали молча, противогазы скрывали мрачные лица, на которых было написано понимание – отступать некуда. Каждому было что терять, у каждого за спиной были жены, дети, рядом стояли друзья.

После пяти часов работы мужчины спустились вниз, где попадали без сил в своих комнатах: проведенные на поверхности часы окончательно выжали их. Последние сутки в переходе стояла практически полная тишина и ярко горели ртутные светильники, на которые обычно жалели электричество. Лампы безжалостно выжигали тьму по углам, но даже они не были способны выжечь тьму сомнений и страха в сердцах защитников этой затерянной в мертвом городе крепости.

Нельсон не поднялся со всеми наверх: полковник решил, что мародер и так многое сделал для перехода, поэтому дал ему день отдыха. Это время Нель провел с Кариной.

– Я знаю, ты не такой, – сказала она ему, когда он вернулся из допросной.

Ему, только что смывавшему с рук чужую кровь, только что пытавшему человека.

Ему, пахнущему чужой болью, кровью и страданиями.

Точно так же в свое время Нельсону говорила жена. Не обращая внимания на косые взгляды других жителей перехода, на перешептывания за спиной.

Марина – Карина. Вот ирония, не правда ли?

– А как ты думаешь, что сказал бы твой отец, если бы узнал, что ты решила сделать? – заинтересованно спросил мародер у девушки. – Судя по тому, что он военный врач, это достаточно сложный человек.

– Знал много военных врачей? – Она усмехнулась.

– Мне двоих хватало. Особенно того, что у нас кафедрой медицины катастроф заведовал.

– Мой отец не сказал бы ничего хорошего. – Карина подсела к Нельсону, расположившемуся на кровати. – Если бы был жив.

Наступило неловкое молчание. Мародер не знал, что сказать, а Карине, похоже, говорить попросту не хотелось.

– Ты это… – замялся Нельсон, не зная, как продолжить. – Ты это, прости…

– Да, ничего страшного. – Она пожала плечами. – Особенно если бы ты знал, как он умер.

– Не расскажешь?

– Я задушила его. Во сне. – Внезапно Карина прильнула к мародеру, как кошка. – Наверное, не будем о плохом.

– Плохого сейчас гораздо больше, чем хорошего, – мрачно констатировал Нель.

– Ну, не будь таким занудой. – Девушка слегка ударила его ладонью в грудь и прильнула еще сильнее.

– Ты же не попытаешься убить меня во сне? – почему-то пошутил он в ответ на это движение.

Карина рассмеялась. Запах ее духов защекотал ноздри мародера, пробуждая в нём целую тучу воспоминаний о прошлой жизни. Довоенной.

Действительность смеялась над его мыслями, демонстрируя на штукатурке, покрытой желтыми разводами, свое лицо.

«Да пошло оно все», – в очередной раз за эти сутки решил Нель.

Сегодня он многое попробовал в первый раз. Почему бы не попробовать еще, ведь все новое – это всего лишь хорошо забытое старое.

Его рука вполне естественным движением скользнула между шеей девушки и подушкой, он слегка приобнял Карину за плечи. Правая рука легла на живот и медленно поползла вниз…

* * *

Взрыв разметал тела исламистов, заглушив их крики, и разбросал кругом несколько сотен длинных строительных гвоздей, которые минеры решили использовать в качестве поражающих элементов.

Секунду спустя где-то в стороне раздался второй взрыв, слегка приглушенный расстоянием. Нель сменил позицию: спрятался за большим чугунным радиатором, активировал лазерный целеуказатель и приложился к прицелу.

– Аллаху акбар! – послышалось издалека, будто мулла зазывал прихожан на исполнение намаза.

– Акбар! – грянуло на несколько глоток, гораздо ближе, и раздались первые автоматные очереди.

Оценивать обстановку через прицел гораздо проще: все как на ладони, можно даже разглядеть выпученные глаза и открытые в крике рты воинов ислама. Ну и гам же у них сейчас стоит в радиоэфире…

А вот урон от взрыва был минимальный: то ли бронежилеты помогли, то ли саперы что-то напутали, но из семерых радикалов, нападавших с той стороны проспекта, упали только двое. Одному из них длинный гвоздь пробил пластик маски и ушел в череп практически на всю длину; второй, тот, что шел первым в колонне, поймал корпусом пару десятков гвоздей, превратившись в нечто, напоминающее чучело дикобраза.

Пули рикошетили от баррикад, выстроенных посреди проспекта, и с визгом разлетались в стороны. Полковник высунулся из укрытия, взял под прицел одного из противников.

Мародер выжал спуск. Автомат плюнул короткой очередью, и воин ислама, бежавший к баррикаде, опрокинулся на землю, однако двигаться не перестал: вытащил из кармана гранату и медленно пополз к своей цели.

Снова взяв его на прицел, Нель выпустил еще две очереди по три патрона, после чего громко ухнула винтовка одного из снайперов. Исламист распластался, будто куча рваного тряпья, из ран побежала кровь.

Граната разорвалась, оставив над асфальтом небольшое облачко черного дыма, взвизгнули осколки, со звоном рассыпалось одно из окон дома, в котором нашел укрытие мародер.

Радикалы поспешно занимали позиции, используя в качестве укрытий проржавевшие остовы машин и всевозможные камни. Бой быстро превратился в позиционный, и хотя защитникам «Домостроителей» приходилось обороняться на два фронта, они с этим справлялись.

Потерь не было.

* * *

Когда бойцы выстроились, чтобы подняться на поверхность, людей будто прорвало. Кто-то громко смеялся и потирал руки, предвкушая, как они сейчас «надерут задницы мечетевским», кто-то, наоборот, бледнел, отказываясь идти куда-либо.