по руке, что-то добавил и отпустил. Пунцово-красный Звенислав прошел мимо Святозара, ничего ему не сказав и подойдя к своему месту, сел, засим поднял чашу медовухи, направил ее в сторону правителя, резким движением опрокинул в рот, и благодушно улыбнулся.

– И чего ты за него заступаешься Святозар? – раздраженно буркнул Стоян. – Он этого никак не заслуживает.

Наследник перевел взор со Звенислава на Стояна, качнул головой и по-доброму ответил:

– Эх, Стоян, вот же не повезло другам иметь такого старшего над собой. Коли бы я так тобой не дорожил, то никогда бы, не снял с тебя каменные оковы. Ты понимаешь, друг мой дорогой, я так хотел сердце твое раздобрить, так старался… Полкубышки воды из молочного озера на тебя вылил, и гляжу никакого толку… Нет! никакого… Как бурчал ты, так и бурчишь, вот только вроде Белославу не трогаешь пока. И все время на другов бу…бу…бу бу…бу…бу, они уже мне не первый раз жалуются на тебя, как ты их этим бу-бу-бу замучил. Нет, надо срочно Белославе сына тебе родить, будешь ты к нему по ночам вставать, да своим бу…бу…бу укачивать, и тогда сразу всем легче станет.

Не успел Святозар закончить, как увидел, что вначале засмеялся Искрен, схватившись руками за живот, за ним Белослава, Стоян, и внезапно сзади брызнул смехом правитель. Наследник повернулся, посмотрел на довольного отца и почувствовал, как внутри душа его, словно запела, что-то доброе и хорошее.

– Ох, мальчик мой, – выдохнул правитель, на мгновение, прекратив смеяться. – Хорошо же ты сказал, я себе это даже представил, как Стоян будет бу…бу свое сыну исполнять каждую ночь…Люблю я сынок, когда ты шутишь и улыбаешься, у меня сразу от этого на душе светло становится.

Как и в прошлом году на празднике в честь Бога Коляды, на середину залы вышел старец Соловей, с гуслями в руках, сел на поставленное для него сиденье и запел сказание, славя рождение Бога Коляды: «Когда родился на земле великий учитель Бог Коляда, то мать его Майя Златогорка, положила младенца Коляду в корзину и пустила по водам огненной реки, что текла ко Небесной Сварге. А сама вернулась в царство мертвых, ибо жизнь Майе была возвращена Богами только на время, пока она не родит Коляду. Младенец Коляда лежал в корзиночке, а воды огненной реки несли его ко Небесной Сварге. Рано утром Бог Хорс подошел к реке, чтобы обмыться чистой водой и увидел там корзину, а в корзиночке то чудесное дитятко, что сияет, словно солнышко красное! И возликовала Земля, и возликовало Небо, и славили младенца Коляду Боги и люди! И пришли к воротам, ведомые путеводной Звездой ведуны, и открылись те простые ворота, и увидели ведуны младенца Коляду на руках самой Зари-Зареницы и стали славить младенца Коляду! О, великий Бог Коляда – сын Вышня-ДажьБога! Говорит Коляда: «Свети солнце!» – и оно светит! Говорит Коляда: «Сияй месяц!» – и он сияет! Говорит Коляда: «Дождь, смочи Землю-Мать!» – и идет с небес благодатный дождь! И будь славен и благ учитель наш Коляда от века до века!»

Не успел Соловей допеть сказанье про Бога Коляду, как на середину зала вышел Лель и немного волнуясь призвал всех к вниманию, а когда в гриднице наступила тишина прерывистым голосом сказал: « Сейчас я спою вам новое сказанье. Этот сказ я создал совсем недавно. В походе, котором я участвовал, я видел много чудес, видел, как наш наследник победил воина царя Черномора, усмирил великанов, побывал в гостях у царя альвинов Альма, разговаривал с волшебным котом Баюном, вместе с другами убил василиска, пропел великий сказ грифону, да так, что сам ДажьБог играл ему на гуслях, а затем искупался в молочном озере и целовал очи корове Земун! Многие из вас уже слышали этот сказ, но тот, который я пропою сегодня не слышал никто, и я уверен никто никогда бы не узнал, о том, что сделал для нас всех наследник Святозар… Никто бы не вернулся из нас, никто бы не сидел здесь за этим прекрасным столом, если бы не великая душа Святозара! Наследник, я написал этот сказ для тебя и пусть люди знают какой ты чистый и светлый человек!»

Лель сел на сиденье тронул пальцами гусли и нежным, мелодичным голосом запел сказ о том, как попавшие в Беловодье други прельщенные его красотами, волшебными песнями, чудесными плодами и диковинными птицами и зверями, забыли зачем пришли в волшебную страну, забыли все боли и радости, забыли свою Родину, своих близких и свои имена. И лишь благодаря чистой и великой душе Святозара, который смог преодолеть волшебную силу Беловодья и пробудился, други вспомнили кто они, вспомнили зачем пришли сюда и очнулись. « Возьми гусли Лель! – сказал Святозар. – И пой, пой о нашей родной земле, о нашем любимом народе…», и тогда полетела песня по стране Беловодья и заглушила пенье птиц, говор листьев, дуновение ветерка…

Лель закончил сказанье, все еще продолжая перебирать пальцами струны, а в зале царила такая тишина, точно людей в гриднице и вообще не было. Святозар сидел, опустив голову почти уткнув подбородок в грудь и беспокойно вертел на пальце перстень, считая, что он… он столько натворивший просто не имеет право быть названным в сказанье великим, чистым и светлым. Отец словно почувствовал переживания сына и положил ему на плечо руку, но наследник был не в силах даже поднять голову и, что-либо сказать, пытаясь, справится со словами, которые так и рвались наружу, которые хотели прокричать всем, как он виноват перед своей семьей и своей землей. Однако неожиданно поднялся Храбр, он негромко кашлянул, будто призывал наследника поднять голову и посмотреть на него, а после, так и не дождавшись этого, произнес:

– Что ж, други, наверно никого и не удивило то, что в очередной раз наш наследник оказался достойным юношей. Когда я впервые его увидел, я сразу понял, что передо мной стоит человек с великой душой, такой человек как Богомудр, такой как первый наш вождь Святозар! И вот, что я вам сейчас скажу, когда мы с моим другом Дубыней ходили в Беловодье, путь наш был очень труден. На вершине Сарачинской горы погибли все наши други, а Дубыня был тяжело ранен, но преодолевая боль, он поднялся, чтобы продолжить наш путь. И когда прилетел грифон да увидел, какие мы понесли потери, то в своем благородстве он нас пожалел, и, открыв ворота, сказал нам, чтобы мы шли и ни слушали музыку, ни пили воду, ни ели фрукты и