Он сильно изменился. Груз ответственности заимперию стал тяготить его. Он стал излишне вспыльчив и за малейшее нарушениезакона карал жестоко, хотя и справедливо. Селим не мог простить персидскомушаху то, что тот помогал Ахмеду оружием и провизией, тем самым затягиваяокончание гражданской войны в Турции.

Однажды янычары перевернули свои походныекотелки и стали стучать в них. Въехав в самую гущу солдатской толпы на своемконе, султан спросил, в чем дело.

— Где золото, которое ты обещал нам в тотдень, когда нацепил на себя меч славного Аюба? — крикнул молодой солдат.

Селим мрачно посмотрел на него. В первуюсекунду ему захотелось одним ударом сабли снести голову с плеч этогомолокоcoca, но разум и чувство справедливости взяли в нем верх.

— Готовьтесь! — крикнул он. —Мы выступаем в поход через месяц!

Янычары шумными криками приветствовали эторешение. Война! Да здравствует славная победоносная война!

Думая о дальнейших завоеваниях для своейимперии. Османы постоянно обращали внимание на Запад, но султан Селим решилсначала начать войну против Персии. По этому поводу много спорили. Одниговорили, что он направил меч на Восток, потому что персидский шах Исмаил всвое время поддерживал принца Ахмеда. Другие — что Селим хотел отомстить засына Омара, которого убили персы. Последнее объяснение выглядело болееубедительным, поскольку в поход султана на Персию вместе с ним отправилась еготретья кадина, Зулейка.

Частично были правы и те и другие, но главныммотивом войны, с которой султан пошел на Персию, стало иное. Шпионы Селимаотыскали потомка последнего багдадского халифа из династии Аббасидов. Этотчеловек считался духовным лидером ислама. А Селим полагал, что весьмусульманский мир должен объединиться вокруг одного правителя, который являлсябы одновременно и духовным, и мирским его лидером. Он решил, что эта роль вистории уготована ему и его потомкам из династии Османов.

Против духовного лидера ислама Селим ничего неимел, тем более что тот жил в Египте. Но находились люди, которые пыталисьприсвоить себе это звание, покончив с наследником халифа. Селим понимал, чтодействовать необходимо как можно скорее и энергичнее.

Мудрость, благодаря которой он прожил на этомсвете уже сорок семь лет, подсказала ему обернуть взор на Персию, где теперьправил шах Исмаил, недавно ставший шиитом. Султан оказался в положении, схожемс положением европейских католиков, столкнувшихся с учением Мартина Лютера.Селим решил огнем выжечь ересь шиизма и спасти наследника халифа. Ради этого онпровозгласил себя Защитником веры.

За один месяц армия основательно подготовиласьк походу, а государственная машина была отлажена таким образом, чтобыдлительное время работать без сбоев в отсутствие султана. Фирузи и Саринадолжны были остаться в Константинополе, дабы осуществлять должный надзор загаремом и детьми, в то время как на нового главного визиря Селим возложилответственность за повседневное управление делами империи.

Отец решил взять с собой в поход старшихсыновей: Сулеймана, Мухаммеда, Казима, Абдулу и Мурада. Вместе с Селимомотправились также Сайра и Зулейка, которая имела свои собственные счеты сПерсией.

Они выехали из Константинополя ярким солнечнымутром в конце зимы. Воздух был свеж, несмотря на солнце, а в горах все ещележал снег. Султан Селим, выехавший из ворот Эски-сераля на своем жеребцеСмерче, выглядел весьма внушительно. На широком крупе коня лежала красиворасшитая золотом попона с зеленой шелковой бахромой по краям. Ее сшили кадиныСелима. Особенно порадовали султана седло из темной кожи, уздечка и тяжелыезолотые стремена. Как и все османские принцы, Сулейман и Мухаммед обучалисьремеслам, Первый стал искусным ювелиром, а второй — таким же кожевенником.Несмотря на отсутствие свободного времени, они все же выкроили несколько часов,чтобы сделать отцу эти подарки.

На Селиме было платье из серого шелка,расшитое серебряной нитью и усыпанное мелкими изумрудами. Вслед за своимгосподином следовали татары и эскадрон янычаров. Они переправились на паромечерез Босфор, отделявший европейскую часть города от азиатской, где их ожидалаармия. Толпы народа, выстроившиеся вдоль улиц, приветствовали своего господина,отправившегося в священный поход за веру.

За два года, что Селим был султаном, он сумелсохранить симпатии народа, хотя теперь улыбался чрезвычайно редко, стал резким,нетерпимым и вспыльчивым. Достаточно сказать, что он уже успел избавиться оттрех главных визирей. Но все эти недостатки легко затмевались однимдостоинством: султан настаивал на справедливом решении всех судебных дел. Туркивсегда могли довериться ему. Его даже прозвали в народе Селимом Справедливым,Люди горячо любили своего строгого правителя и шумно славили его, когда онотправился в свой первый военный поход, знаменующий начало новой эры турецкихзавоеваний. Тогда никто не подозревал, что разъедающий нутро рак вскоре ещебольше изменит его характер к худшему и султана станут называть СелимомГрозным. Именно с этим прозвищем, а не с первым, по иронии судьбы, он войдет висторию, Сайра ехала в плотно занавешенных носилках. От шума толпы у неераскалывалась голова. И вообще бас-кадина находилась в скверном расположениидуха. Она без всякой охоты отправилась в этот поход. По обычаю супруги османовнеизменно должны были следовать за мужьями в военных походах, но Сайра былатвердо убеждена, что женщине не место на поле брани.

Зулейка настаивала на том, чтобы поехать навойну и лично воплотить в жизнь свою месть, поэтому у Сайры не оставалосьвыбора. Если бы она отказалась ехать и Зулейка отправилась бы с Селимом одна,люди могли это не правильно понять. Это поставило бы под угрозу и ослабилобудущее положение Сайры.

И дело отнюдь не в том, что она не хотела бытьс Селимом. Она хотела. Но в последнее время Сайра злилась на него, потому что снекоторых пор он стал предпочитать своим кадинам пышнотелую француженку-икбал,которая всячески поддерживала в нем черное настроение. «Ничего, когда мывернемся в Константинополь, девчонка будет мертва». Сайра лично позаботится обэтом.

Она решила избавиться от нее вовсе не изревности или другого злого чувства. Просто француженка нагло выпячивала передвсеми в гареме — а особенно перед кадинами — свое временное возвышение. Сайране сомневалась, что вскоре она наскучила бы Селиму, но ждать было нельзя, таккак с нее могли взять дурной пример остальные обитательницы гарема.

Француженка не отличалась большим умом, иначеона не стала бы так наглеть. «Натерпятся с ней Фирузи и Сарина, — думалаСайра. — Но ничего, недолго. Скоро ей начнут подсыпать в пищу небольшиедозы яда, она заболеет и медленно умрет. Внешне это будет выглядеть каксовершенно естественная смерть».

За все годы, проведенные в Турции, Сайра лишьоднажды вынуждена была прибегнуть к столь крайней мере. Это было давно, еще водворце Лунного света. Обычно Сайра пыталась воздействовать на разум людей, онавовсе не жаждала ничьей крови. Но француженка стала возмутительницейспокойствия в гареме, и от нее необходимо было избавиться как можно быстрее,пока зараза неповиновения не передалась другим девушкам.