– Извини. Сейчас…

Ёлка резко сбрасывает скорость, а потом и вовсеостанавливается.

– Спасибо, милый, – говорит она, поглаживаякожаную оплетку руля.

– Это ты кому?

– Тебе. Разве здесь есть еще кто-нибудь?

Есть. Еще как есть! Сардик нутром чует присутствие третьего,присутствие соперника.

– За что же спасибо?

– За эту тачку. Если бы не ты… Не твой немец и ты… Мы сней встретились бы еще не скоро…

Энцо, возлюбленный. Энцо, незабываемый. С самого начала, стех пор как он увидел ангела, соскальзывающего в железные объятия Энцо, Сардикпредполагал такое развитие событий. Но теперь он уничтожен окончательно. Адовершает разгром поцелуй ангела. Чем-то похожий на те дружеские поцелуи,которые дарила Сардику Шурик.

– И это все? – спрашивает он.

– Мне надо подумать, – ничего нового в этомответе, давно ставшем отговоркой, нет. – Ты потрясающий парень, и мыобязательно увидимся в самое ближайшее время… Обещаю…

– И это все?

– А чего бы ты хотел?

– Всего. Ты ведь должна изменить мою жизнь, разве тызабыла?

– Мы увидимся, очень скоро. Завтра.

– Это означает, что сейчас мы должны расстаться?

– Да.

– Почему? Я никуда не спешу. У меня вагон времени. Мыможем отправиться куда-нибудь. К тебе. Ко мне. Я расскажу тебе про кота инаконец-то сварю какао…

– Не получится. Мне нужно ехать.

– Кот, вот оно что! Он тебя заждался и уже началволноваться.

– Мне нужно побыстрее добраться до одного места… Как тыне понимаешь?..

– Я тебя провожу.

– Нет.

– Это из-за тачки? – вдруг осеняет Сардика. –Вряд ли немец, пусть он и урод… дал ее тебе просто так.

– Немец не стоит этой тачки. Она моя и только моя. Ятак долго о ней мечтала… Именно о ней, ни о какой другой…

– Все равно, – продолжает тупо настаиватьСардик. – Немец ведь не дал ее тебе просто так?

– Нет.

– Значит, ты ее угнала?

Ангел слишком утомлен любовью с первого взгляда, и у негослишком мало времени, чтобы врать:

– Угнала. Да.

– А «Мазда»? Эр-Икс восемь, купе? Она ведь тоже нетвоя…

– Не хотелось идти пешком на Петроградку.

– А если бы…

«…тебя тормознули менты»? – Вопрос виснет на онемевших отсакрального ужаса губах законопослушного Сардика, и ангел срывает его, какяблоко. Впивается в мякоть и морщится от неприятного, кисловатого привкуса:

– «Если бы» – не мой случай. Со мной ничего такого непроисходило и не произойдет. Запомни это.

– Я запомню. Запомню.

Ко всем своим многочисленным достоинствам ангел оказался ещеи угонщиком. Высший пилотаж, не снившийся никому из знакомых Сардика, включаяШурика и ее родовой тотем. Включая воздушные змеи, барражирующие рисованноенебо на картинах малоизвестного и не слишком удачливого художника СардораМуминова.

Несчастного. Мертвецки влюбленного, – …Выходи. Мне,правда, пора.

– Оставишь меня прямо здесь?

Сардик, собственноручно познакомивший ангела и Энцо, вправерассчитывать на более достойный ландшафт, чем тот, что открывается глазу:черный морок Невы с одной стороны и бесконечная промзона с другой.

Ни одного огонька.

– Хорошо, – сдается ангел. – Доброшу тебя доцивилизации, так и быть. Но обещай, что ты сразу же выйдешь. Без лишнихвопросов.

– Обещаю. «Завтра» еще в силе?

– Да-

– Ты придешь?

–Да.

– Я оставлю адрес.

– Зачем? У меня прекрасная зрительная память, и я легкоориентируюсь в пространстве.

– Угон тачек этому способствует?

– Да-

Сардик не слишком-то верит ангельским «да», кроме разве чтопоследнего. Но и выбора у него нет: принимай происходящее как данность и нежужжи, старичок. Наслаждайся последними минутами в обществе ангела – насегодняшний день.

«На сегодняшний день» – единственное дополнение, котороевнушает оптимизм, иначе можно было бы просто взвыть от созерцания рук ангела,бесстыже сжимающих руль Энцо. Хорошо еще, что второстепенная дорога, по которойони едут, не освещена и удается разглядеть далеко не все подробности.

– …Вот черт! Попали!

Метрах в ста от них возникла темная фигура в форме сосветоотражающими полосами и с жезлом в руке. За спиной гаишника маячила группаподдержки в лице джипа с потушенной мигалкой – и после этого менты еще жалуютсяна недостаточную оснащенность автомобильного парка?!..

– Они же никогда здесь не стоят… Проклятье! –сказала Елка. Скорее себе, чем Сардику.

– И что мы будем делать?

– Говно вопрос. Проскочим.

– Может, лучше… – по инерции произнес Сардик и тут жезамолчал.

– Со мной ничего такого не происходило и не произойдет.Слышишь?!..

Не прошло и тридцати секунд, как пространство позади Энцоозарилось вспышками света и ревом сирены.

– Точно попали, – констатировал Сардик, глядяпрямо перед собой.

– Хочешь выйти? Раздумал меня провожать?

– Нет.

– Тогда сиди тихо и не причитай.

Справиться со скоростью и сто удаляющейся, то сприближающейся сиреной можно лишь одним способом: закрыв глаза. Что Сардик вконечном счете и делает, хотя спокойствия это не прибавляет. Будь он ребенком,малышом Сардором, прятавшимся от напастей под топчаном на летней веранде, всеоказалось бы проще. А теперь и закрытые глаза не спасают. «Хороший у нихводила, надо же, никак с хвоста не скинуть», – говорит ангел; «Со мнойничего такого не происходило и не произойдет», – говорит ангел. Словаангела (все до единого) забиваются под Сардиковы ресницы, топчутся на веках,отбивают чечетку на переносице, не будь поганцем, старичок, ты не можешь воттак устраниться от происходящего, открой глаза, открой, открой!..

– А эти еще откуда взялись?!..

Сирена больше не одна, их несколько: они то дробятся, тоснова сливаются, да и вспышек явно прибавилось.

– Может, остановимся? – малодушно спрашиваетСардик.

– Заткнись!..

И в тот самый момент, когда он все же решается открытьглаза, Энцо налетает на что-то. Не слишком большое и не слишкомзащищенное, – мягкое и податливое. И все равно: из-за скорости, на которойшел Энцо, удар кажется сильным и тачку заносит на полном ходу.