Ангел не вернется.

Сардик знает об этом – неизвестно откуда, но знает. Он сновапереходит на бег, нисколько не заботясь о том, чтобы контролировать дыхание,чтобы хоть как-то сохранить его. Спустя довольно непродолжительное время ногиСардика наливаются свинцом, во рту появляется сухость, а грудь начинаетраспирать раскаленный воздух. Сардик старается не замечать все эти неудобства,старается отрешиться от ставших совершенно бесполезными частей тела: есть лисмысл в ногах, если их не обвивают ноги ангела? есть ли смысл в наличии рта,если язык ангела никогда больше в него не проникнет? есть ли смысл в груди,если ангел никогда не положит на нее свою стриженую голову?..

Нет, нет, нет.

Страх, обуявший Сардика на Невском, теперь кажется смешным:он вполне мог бы обойтись без воздуха – раскаленного или не-раскаленного,любого. Он мог обойтись без ног, без пальцев, без грудной клетки. И безсобственной физической оболочки тоже – это означало бы, что его душа наконецсвободна. И готова следовать за ангелом, сопровождая его в печали и радости, всчастье и несчастье, если допустить, что с ангелами иногда случаются несчастья.

Пока ясно одно – несчастье случилось с ним, Сардиком.

Он влюблен, а ведь сердобольная Анька-Амаретто предупреждалаего когда-то: настоящая любовь не приносит ничего, кроме несчастья, избави тебяБог от любви. Беспечный Сардик пропустил предупреждение мимо ушей, вот иполучил по полной программе, за что боролись, на то и напоролись, старичок!..

Вывеска «ЯРИЛО» (в конце Куйбышева, почти у самого Сампсониевскогомоста) тоже проходит по разряду несчастий.

Каким образом Сардик оказался возле нее – непонятно. Должнобыть, бессознательно зафиксировал адрес, указанный на визитке немца. «ЯРИЛО» –не что иное, как галерея, и принадлежит она Альбрехту. Почему Альбрехт выбралдля своей галереи такое густопсовое, старославянское название – непонятно.Можно предположить, что таким нехитрым образом он заманивает сюда европейцев(до сих пор наивно верящих, что Россия – это медведи, матрешки, балалайки,снега по самые гланды, сортиры в чистом поле и лучины, заменяющиеэлектричество).

На двери галереи висит табличка «ЗАКРЫТО», но некоторыеработы, развешанные по стенам, хорошо просматриваются и с улицы. Медведи встиле нео-примитив, натюрморты с балалайками и лучинами, коллективный портретгильдии матрешек; покосившиеся, занесенные вполне реалистичным снегомсортиры, – ясно, что Альбрехт холит и лелеет европейские стереотипы и дажепальцем не пошевельнет, чтобы их разрушить.

Сволочь поганая.

На проезжей части перед галереей – восхитительно пусто,самодовольный «баклажан» здесь не появлялся. И ждать его тоже можно допосинения, в какую сторону направились немец с ангелом? Неизвестно.

И куда идти ему, Сардику?

Поколебавшись недолгое время, Сардик – теперь уже осознанно– выбирает самый неприятный, почти убийственный маршрут к бывшему Домуполиткаторжан. Немец проговорился, что живет там, в апартаментах с видом наНеву, а Нева прекрасна, не правда ли, фройляйн?.. Так почему бы немцу непригласить ангела в апартаменты, полюбоваться излучиной реки, и почему быангелу не согласиться?., тьфу ты, черт, тьфу-тьфу,

ангел совсем не такой. Совсем.

Да нет, старичок. Он такой же, как и все остальные.

…В самом конце маршрута (убийственного, неприятного), непотратив ни одной лишней секунды на поиски, Сардик таки обнаружил проклятый«баклажан». Он был идеально запаркован у ближнего к Неве подъезда, в десятисантиметрах от газона с веселой майской травой. Ежу понятно: идеальная парковка– еще одно средство воздействия на ангела; стоило только Сардику представить,как они паркуются, выходят из машины, поднимаются в лифте на пахнущийдезинфекцией бундесовый этаж, отпирают ключом дверь в апартаменты, и… и…Дальшеможно не продолжать, от одного этого, уже заявленного набора, у Сардика темнеетв глазах и ноет сердце.

Он никуда не уйдет отсюда. С места не сдвинется.

Будет стоять и ждать. Валяться на газоне и ждать.Прохаживаться рядом и ждать. Чего? Неизвестно. Он просто обязан еще раз увидетьангела, заглянуть в его зеленые глаза.

Вот и все.

* * *

…У немца толстые ляжки, а Сардик – стройный, поджарый, сразвитой, пусть и не слишком проявленной мускулатурой. У немца – тупаяzugtiere-физиономия, а лицо Сардика – это лицо философа, никак не меньше.Волосы немца годятся разве что на паклю, не то что роскошная Сардиковашевелюра. Немец – гнусный торгаш, а Сардик творец. Художник от Бога. Человек своображением. Милый, забавный, страшный симпатяга. Просто красавчик (какой-тотам певец, всуе упомянутый ангелом, – отдыхает). Что еще говорил ангел?

Много чего.

Но это не помешало ему исчезнуть из мастерской вместе снемцем, бросив на прощание: я позвоню. Ха-ха, старая история! Те немногиеженщины, которые иногда случались в жизни Сардика, тоже обещали позвонить. Иникогда не перезванивали. Ангел пошел еще дальше: он сказал я позвоню и даже неспросил номер телефона!..

У Сардика масса времени, чтобы внимательно изучить колодучувств к ангелу. Недавно распакованная, она между тем выглядит затертой,замусоленной. Все оттого, что Сардику кажется: он знал ангела всегда, сто лет,тысячу, еще до рождения. И будет знать после смерти.

Туз червей – любовь.

Туз пик – ненависть.

Сардику хотелось бы вытащить на свет туз пик (ангел неслишком-то хорошо обошелся с ним, сподличал), но раз за разом получаются черви.Все правильно, старичок, любовь – тот еще шулер, играть с ним – себе дороже,все равно проиграешь. Это тебе не домино, не 6-1.

В сумерках – вплотную приблизившихся к прекрасной Неве –колода и вовсе становится неразличимой, но и без всяких карт ясно: в сердцеСардика одна лишь любовь. Сидит себе, как скворец в скворечнике, и никуда несобирается улетать. Любовь-скворец гораздо предпочтительнее любви-шулера, ееможно погладить, покормить зерном с руки, посвистеть песенки в унисон – вожидании, когда она снова сменит образ, переключится на что-то другое.

На любовь-адвоката, к примеру. Не проигравшего ни одногодела и вытаскивающего такие безнадежные случаи, что просто диву даешься.Любовь-адвокат (чернокожая, амбициозная, напористая, с дальним прицелом напрезидентство, настоящая self-made вумен) нашептывает Сардику: не сходи с ума,старичок, не веди себя, как клоун! С чего ты взял, что ангел направился в этотхренов дом политтерпимости? Он вышел возле метро много часов назад и навсегдазабыл о существовании красномордого альбрехтика; и чем бесцельно ошибатьсяздесь, шел бы ты домой – вдруг ангел обрывает телефон?

Он не знает моего домашнего телефона, – сопротивляетсяСардик.

Проверь мобильный!

На мобильном нет ни одного непринятого звонка.