В незакатной ночи,

В пустыне.

Где теней скрещены острия.

Не оставь меня, светлое имя.

Чудотворная сила твоя!

Не сули тишины, ни вешних,

Потопляющих сердце снов,

Ни грядущего снов утешных.

Ни надежд. Ниспошли стихов!

Тронь! И строй моих чувств колыша

Гармонической чередой,

В смуте звуков яснее, ближе

Означается голос твой.

Постигаю сквозь дали лик твой.

Полнится бытие!

Не стихи шепчу…

Молитву…

Да святится имя твое.

Саня.

№ 420. Н. В. Ельцина – А. И. Клибанову

21/I–53 г.

Родной мой, опять не было возможности написать письмо, т. к. была в разъездах. Приехав, получила твое письмо. Как рада, что посылка и книги дошли и что ты бодр и здоров. Это такое утешение. Тетя Лиза также порадовала меня несколькими хорошими словами. Видела на днях Коиньку, она теперь чаще заходит, т. к. стала свободнее, она сейчас не работает. Выглядит она неплохо. Думает в дальнейшем продолжать работу, но когда и где, еще совершенно неясно.

Саня, я бесконечно устала. Вчера первый раз за целый месяц взяла в руки «Войну и мир» Толстого. За целый месяц не прочла ни одной печатной строчки. Какая замечательная книга, это какие-то основы, почти свое собственное рождение. «Очарованная душа», с ее героиней – это тоже юность, давно пройденная, ароматная и почти безоблачная. Образ Аннет, нарисованный Ролланом, имеет преемственность, мы с тобой об этом когда-то говорили. Но для нового образа краски устарели и как-то бледны <…> отличается от исходного оригинала, как осенние дни ясные, а чаще сумрачные, с ясной зрелостью, отличны от робкого дыхания весны. А ведь облака были и у Аннет.

Никого не вижу, в концертах не бываю. Поэтому почти ничего интересного тебе сообщить не могу.

Родной, желаю тебе неизменной бодрости, здоровья и веры в будущее.

Н.

№ 421. М. Н. Горлина – А. И. Клибанову

21/III 53 г.

Мой родной, я очень давно тебе не писала. Все время была в разъездах. Все здоровы, болеет последние месяцы только Володя – обострение диабета с кожными явлениями и отеком обеих ног – он лежит в больнице. Его не видела, только получила от него письмецо и передала ему несколько теплых слов. О себе писать очень трудно. Я перечитывала как-то старые стихи «…Ни вешних потопляющих сердце слов…»277 Они очень меня порадовали, самое главное, они глубоко созвучны. Это основное и единственное, что есть.

А весна опять приходит, и опять солнце светит, и трава, оживая, растет и зеленеет – какая это чудотворная сила. Если будет возможно, напиши, что послать из вещей, продуктов, книг. Пожалуйста, сделай это без каких-либо стеснений. Три месяца не открывала книгу. Сейчас читаю письма Герцена. Коинька как-то заходила. Она имела небольшую работу и ожидает получить еще. Видела этюды Надиной весны – есть удачные, но материальный уровень их жизни как-то еще хуже прежнего. Диван совсем рассыпался, как всегда нет тарелок, чашек и т. д., – живут в небе. Портрет мужчины с трубкой278 весьма нравится. С нежностью вспоминает стихи.

Родной мой, шлю тебе много приветов сердца, желаю тебе бодрости, здоровья и искорок радости. Всегда с тобой.

М.

№ 422. А. И. Клибанов – М. Н. Горлиной

10.IV.53 г.

Родные!

Давно не имею от вас известий. Пишу только для того, чтобы вы не беспокоились, – слишком хорошо знаю, чего это стоит. Я здоров. Самочувствие хорошее,

Если Вовочка здоров, то, может быть, он похлопочет теперь о Сонином отпуске, если ему это удобно, разумеется.

Надеюсь, что Коинькино положение устроилось к лучшему. Верит ли она в звездочку?

Напишу большое и хорошее письмо, когда получу какое-нибудь ваше письмо и узнаю, что вы здоровы и благополучны. А пока нет сил.

Целую.

Саня.

Читал цикл стихов Минковского «Да святится имя твое». Это его стихи о жене. Как бы хотелось, чтобы их прочла Коинька!

№ 423. А. И. Клибанов – Н. В. Ельциной

4.V.53 г.

Родная, после письма от 21.3 известий от тебя не имею, но надеюсь и верю в то, что ты здорова, работаешь и у тебя светлей на душе, деточка моя, займись своим отпуском – после такого тяжелого для тебя года он совершенно необходим. Пусть не получится, как обычно, что в последнюю минуту ты воспользуешься любой оставшейся возможностью и отдых будет неполноценным. Этой зимой я тревожился за твое здоровье и благополучие как никогда. Отчасти этому способствовало то, что от тебя и Маши редко приходили письма. Скоро твой день рождения. Этим летом мне еще, возможно, не удастся взять отпуск, но, если живы будем, встретимся в предстоящем году. Все, что от тебя зависит, делай, чтобы сохранить здоровье. Я написал тебе стихи, может быть, к ним еще прибавлю – тогда пришлю. Они все проникнуты твоим именем. Одно из них прилагаю. Оно не лучшее, но как говорил мудрый Соломон: «радость человеку в ответе уст его, и как хорошо слово вовремя».

Целую, любимая.

Саня

Пусть ты в памяти только,

Пусть ты вдалеке,

Наступает мгновенье,

И вдруг

Ты коснешься

Скольженьем ресниц по щеке,

Лаской локонов,

Трепетом рук.

Это – елью рождественской

Вспыхнуло время.

Это – юности

Праздничный зов.

Это – воспоминанье

Утонуло, как гребень,

В пуще былей, преданий и снов.

Это из твоего далека, повторимы,

Всплыли образы, зори, огни…

Я померкшего прошлого

Светлые дни

Расплетаю, как косы любимой

Прости, что так мало сказал тебе ко дню рождения. Момент исключительный и пропадают слова. Всей душой своей я с тобой. В эти стихах мой живой голос, не только перо.

Саня.

№ 424. А. И. Клибанов – М. Н. Горлиной

18.VI.53 г.

Спешу обрадовать вас, родные, что я теперь имею возможность чаще навещать вас весточками. Буду слать вам ежемесячно по письму и вам не будет больше казаться, что вы пишете в пустоту. Судя по Коинькиному письму от 5‐го мая, Коинькины дела все еще не наладились. Это отчасти удивляет меня и очень огорчает. Я понимаю, что это вызывает материальные затруднения и подавляет морально. Прошу вас уменьшить расходы на посылки мне. Я уже писал, что