— Хорошо, скажем иначе, — произнес Мак-Говерн. — Ты не былподавлен.

Но ты не спал, ты видел ауры, людей, выбирающихся иззакрытых домов глухой ночью… — А затем обманчиво веселым голосом Билл произнесто, чего так боялся Ральф: — Тебе следует быть очень осторожным, старина. Тыначинаешь рассуждать в стиле Эда Дипно.

Ральф повернулся. Горячая, пульсирующая кровь прилила клицу.

— Ну почему ты такой? Почему ты так со мной разговариваешь,почему ты меня разубеждаешь?

— Я не разубеждаю тебя, Ральф. Я пытаюсь помочь тебе. Бытьтебе другом.

— Но выглядит это иначе.

— Иногда правда ранит, — спокойно заметил Мак-Говерн. — Хотьизредка следует прислушиваться к тому, что пытаются сказать твой разум и тело.

Позволь задать вопрос — это единственный тревожный сон,приснившийся тебе за последнее время?

Мысль Ральфа перелетела к Кэрол, закопанной по шею в песок икричащей о следах человека в белом. К жукам, струящимся откормленным потоком изее головы.

— Мне вообще в последнее время не снились кошмары, — глухоответил он.

— Думаю, ты этому не поверишь, потому что тогда рушится твойстоль прекрасно разработанный сценарий.

— Ральф…

— Позволь мне задать вопрос тебе. Ты действительно считаешьувиденных мною людей и смерть Мэй Лочер простым совпадением?

— Может быть, и нет. По-видимому, из-за физического иэмоционального перенапряжения создались условия для кратковременногофункционального психического расстройства.

Ральф молчал.

— Я верю, что такие вещи случаются время от времени, —вставая, произнес Мак-Говерн. — Возможно, звучит забавно из уст такойрациональной птицы, как я, но это так. Я не утверждаю, что здесь произошлоименно это, но допускаю такую возможность. Но в одном я абсолютно уверен — техдвоих мужчин, которых, как тебе кажется, ты видел, вообще не существует вреальном мире.

Ральф смотрел на Мак-Говерна, засунув руки в карманы,чувствуя, как они сжимаются в кулаки. От напряжения мышцы у него дрожали.

Мак-Говерн, спустившись по ступенькам крыльца, осторожновзял Ральфа за руку чуть выше локтя:

— Я думал… Ральф так резко выдернул руку, что Мак-Говернохнул от удивления и пошатнулся.

— Я знаю, что ты думаешь.

— Ты не слушаешь, что я…

— О, я услышал достаточно. Более чем. Поверь мне. И извини —мне лучше прогуляться. Просто необходимо проветриться. — Ральф чувствовал, каккровь отливает от висков и лица. Он пытался переключиться на другие мысли,чтобы избавиться от бессмысленной, слепой ярости, но ему это не удавалось.Ральф чувствовал себя почти так же, как после приснившегося кошмара о Кэролайн;мысли метались от ужаса и смятения, а когда он сделал пару шагов, его охватилоощущение, что он не идет, а падает, как той страшной ночью, когда он свалился скровати.

— Ральф, тебе необходимо обратиться к врачу! — крикнулвдогонку Мак-Говерн, и Ральф уже не смог убедить себя, что не слышит нотокстранного, сварливого удовольствия в голосе Мак-Говерна. Забота, перекрывающаяих, возможно, и была искренней, но это напоминало сладкую глазурь на кисломпироге.

— Не к фармацевту, не к гипнотизеру, не к иглоукалывателю!

Тебе необходимо обратиться к твоему собственному семейномуврачу!

"Да, к парню, который угробил мою жену, — мысленновоскликнул Ральф.

— Парню, закопавшему ее по шею в песок и сказавшему, что ейне стоит ни о чем беспокоиться, если она будет принимать валиум илитиленол-3."

Вслух же он произнес:

— Мне необходимо прогуляться. Вот что мне нужно, и этоединственное, что мне нужно. — В висках болезненно стучало, как будто внутрибили отбойным молотком — вот так, подумал Ральф, наверное, и происходятсердечные приступы. Если он как можно скорее не возьмет себя в руки, то с нимслучится то, что его отец называл «апоплексическим ударом от злости». Ральфслышал, как позади него плелся Мак-Говерн. «Не трогай меня, Билл, — мысленнопопросил Ральф. — Не прикасайся ко мне, потому что если ты это сделаешь, я могуразвернуться и врезать тебе между глаз».

— Неужели ты не понимаешь, что я пытаюсь помочь тебе?! —выкрикнул Мак-Говерн. Почтальон на противоположной стороне улицы сноваостановился и взглянул на них, а около «Красного яблока» Карл, занятый поутрам, и Сью, работающая днем, удивленно уставились на них. Карл держал в рукахпакет с гамбургерами. Да, в такие моменты замечаешь удивительные вещи… Однаконе настолько удивительные, как те, которые он видел утром.

«Вещи, которые, как тебе казалось, ты видел, Ральф», — мягкопрошептал предательский голос в его голове.

— Прогулка, — с отчаянием пробормотал Ральф. — Всего лишьпрогулка. — Перед внутренним взором прокручивалась лента кино. Это былонеприятное кино. Ральф старался не ходить на такие фильмы, даже если весьрепертуар кинотеатра он уже просмотрел. Звуковая дорожка этого мысленного фильмаужасов воспроизводила «Хлоп! Беги, ласка!»

«Позволь мне кое-что сказать, Ральф, — в твоем возрастеумственные расстройства — вещь распространенная. В твоем возрасте подобноечастенько происходит с людьми, так что СХОДИ К СВОЕМУ ВРАЧУ!»

На веранде своего дома стояла миссис Бенниген, по-прежнемуоблаченная в ярко-красное осеннее пальто. Она смотрела на них, открыв рот отудивления.

— Ты слышишь меня, Ральф? Надеюсь, что слышишь! Надеюсь!

Ральф зашагал быстрее, приподняв плечи, как будтосопротивлялся сильным порывам ветра. «И что, если он будет продолжать кричатьвсе громче и громче? А что, если он станет плестись за мной через всю улицу!»

«Если он сделает это, люди подумают, что это он сошел сума», — сказал Ральф сам себе, но и эта мысль была бессильна успокоить его. Вголове звучала мелодия детской песенки — казалось, кто-то наигрывал на пианино— нет, не по-настоящему играл, а спотыкался на каждом такте, словно мелодиюподбирал ребенок, только недавно открывший для себя прелести музыки:

Вокруг малберибаш сплошной — <Mulberry bush (англ.) —детская игра.> «Эй, ласка, догоню, постой!»

Мартышка думает, что это шутка.

Хлоп! — Ласка! Убегай, малютка!

Теперь перед мысленным взором Ральфа проходили пожилыеобитатели Гаррис-авеню — те, кто покупает страховку в компаниях, рекламируемыхкабельным телевидением; те, кто страдает от камней в желчном пузыре и ракакожи; те, чья память сократилась, а простата увеличилась; те, кто живет на однопенсионное пособие и взирает на мир сквозь утолщающуюся катаракту, а не черезрозовые очки. Это люди, прочитывающие всю периодику и дотошно изучающие покаталогу в супермаркете состав консервированных продуктов и замороженныхобедов. Он видел их, одетых в гротескно короткие шорты и короткие юбки, кепки ифутболки с изображением героев мультфильмов. Короче, он видел самых старых вмире дошколят. Они маршировали вокруг двойного ряда стульев, в то время какмаленький лысоголовый человечишка наигрывал "Хлоп!