Беги, ласка!" на пианино. Второй лысоголовый убиралодин стул, и когда музыка смолкала, все быстро усаживались, но одному неоставалось места — в этот раз не повезло Мэй Лочер, а кто следующий — неокажется ли им Мак-Говерн? Лишний обязан покинуть комнату. И Ральф слышал смехМак-Cоверна.

Билл смеялся, потому что ему снова досталось место. МэйЛочер умерла, Боб Полхерст умирает, Ральф Робертс теряет разум, но с ним-то всев порядке, Уильям Д. Мак-Говерн, эсквайр, как всегда в полнейшем порядке, какденди лондонский одет, не сгорблен и не сутул, отлично питается и по-прежнему всостоянии отыскать себе стул, когда обрывается музыка.

Ральф зашагал еще быстрее, еще выше приподнял плечи,проигнорировав еще один залп советов и предостережений. Он подумал, что вряд лиМак-Говерн последует за ним по улице, хотя чем черт не шутит. Если Мак-Говерндостаточно зол, с него станется — будет убеждать, уговаривая перестать дурьюмаяться и сходить к врачу, напоминая ему, что пианино может замолчать в любоймомент, что если он, Ральф, не найдет стул, пока это еще возможно, удачаотвернется от него навсегда.

Однако выкриков больше не последовало. Ральф хотел былообернуться проверить, куда подевался Мак-Говерн, затем посчитал это лишним.Если Билл увидит, что Ральф оглянулся, он может начать все сначала. Поэтомулучше продолжать идти. Ральф снова неосознанно направился к аэропорту. Оншагал, опустив голову, пытаясь не слушать неустанное пианино, стараясь невидеть старых детей, марширующих вокруг стульев, силясь не замечать ихиспуганные взгляды под маской почти правдоподобных улыбок.

И пока Ральф шел, он понял, что его надежды и молитвыотвергнуты.

Его продолжало подталкивать к туннелю, а вокруг сгущаласьтемнота.

Пожилые обязаны быть исследователями.

Т. С. Элиот «Четыре квартета»

1

Дерри Старых Кляч был не единственным тайным городом,спокойно существовавшим в месте, которое Ральф Робертс всегда считал своимдомом; выросший в Мэри-Мид, где сейчас расположены различные строения ОлдКейп,Ральф, будучи еще ребенком, открыл для себя, что наравне с Дерри, принадлежавшимвзрослым, существует и тот, который предоставлен в полное распоряжение детей.Рядом с трамвайным депо на Нейболт-стрит стояло заброшенное здание, в которомбродяги находили себе ночлег, здесь иногда можно было отыскать полупустую банкутоматного супа или недопитую бутылку пива; позади театра «Аладдин» тянуласьаллея, где под сенью старых кленов закуривалась первая дешевая сигарета, аиногда распивалась и бутылочка вина; над рекой склонился огромный вяз, скоторого ватаги мальчишек и девчонок учились нырять.

Эти тайные улицы и тропы были вне досягаемости взрослых, и,соответственно, они ничего не знали о тайном городе… Хотя и бывали исключения.Одним из них являлся полицейский по имени Алоиз Нелл мистер Нелл для младшегопоколения Дерри, — и только сейчас, уже приближаясь к площадке для пикников,Ральф подумал, что Крис Нелл, возможно, сын старого мистера Нелла… Только врядли это так, потому что полицейский, которого Ральф впервые увидел в компанииДжона Лейдекера, слишком молод для сына старого мистера Нелла. Скорее всего,внук.

Ральф узнал о другом тайном городе — том, которыйпринадлежал старикам, — когда вышел на пенсию, но он не чувствовал себя егоравноправным гражданином, пока не умерла Кэролайн. То, что открылось ему,представлялось потаенной географией, странно напоминающей ту, которая былаизвестна ему в детстве, местом, в основном игнорируемом торопящимся на работу,спешащим на игру миром. На обочине Дерри Старых Кляч существовал еще одинтайный город — Дерри Проклятых, ужасное место, населенное в основном пьяницами,бродягами и идиотами, которых не нужно держать взаперти.

Именно на площадке для пикников Лафайет Чепин познакомилРальфа с одним из наиболее важных своих соображений… О том, как превращаешься вbona fide <Настоящий (лат.).> Старую Клячу. Это соображение имелоотношение к настоящей жизни. Разговор возник, когда мужчины толькопознакомились.

Ральф поинтересовался, чем занимался Фэй до того, как сталприходить на площадку для пикников. — Ну, в моей настоящей жизни я былплотником и столяром, — ответил Чепин, обнажая в широкой улыбке оставшиесязубы, — но все закончилось почти десять лет назад. — Ральф еще подумал тогда,что выход на пенсию подобен укусу вампира — он отправляет тех, кто пережил его,в страну мертвых. И если говорить откровенно, это было недалеко от истины.

2

Теперь, оставив Мак-Говерна позади (по крайней мере, надеясьна это), Ральф прошел через несколько рядов дубов и кленов, отделявших площадкудля пикников от шоссе. После его утреннего визита на площадке собралось околодесятка завсегдатаев, большинство прихватили с собой пакетики с ленчем. Двечеты — Эберли и Зеллы — как раз разбрасывали колоду старых, затертых карт,хранимых тут же, в дупле старого дуба; Фэй и док Малер, бывший ветеринар,сражались в шахматы; непрошеные советчики парой переходили от одного игрока кдругому.

В играх заключалось значение площадки для пикников — в этомзаключалось значение большинства мест, принадлежащих городу Старых Кляч, — ноРальф считал, что игры — так сказать, лишь каркас, обрамление. На самом делелюди приходили сюда, чтобы доложить, убедить (хотя бы только себя), что они всееще живут хоть какой-то жизнью, настоящей или иной.

Ральф сел на скамью рядом с ограждением, бездумно водяпальцем по изрезанной поверхности — имена, инициалы, бранные слова, — и сталнаблюдать, как почти через равные промежутки времени садятся самолеты. Онрассеянно прислушивался к разговорам. То и дело упоминалось имя Мэй Лочер.

Некоторые из присутствующих знали ее, и общее мнение,казалось, совпадало с мнением миссис Перрин — наконец-то Господь явил своюмилость и прекратил ее страдания. Однако в основном разговоры кружились вокругприближающегося визита Сьюзен Дэй. Как правило. Старых Кляч, предпочитающихрассуждать о функционировании кишечника или сердечных приступах, не особенноинтересовала политика, но даже здесь тема абортов давала единственную возможностьощутить сопричастность к жизни.

— Она выбрала неподходящий город для своего визита и, чтосамое ужасное, вряд ли догадывается об этом, — произнес док Малер, внимательнооглядывая шахматную доску, когда Фэй Чепин взял штурмом оставшуюся защитукороля. — У нас постоянно что-то происходит. Помнишь пожар в Блэк-Спот, Фэй?

Фэй хмыкнул и срезал последнего слона Дока.

— Кого я не понимаю, так этих платяных вшей, — сказала ЛизаЗелл, беря со стола газету и хлопая по фотографии ряженых, стоящих пикетомвозле Центра помощи женщинам. — Неужели они хотят вернуть те дни, когда женщиныделали себе аборт при помощи спиц?