голубые глаза и рыжие волосы, короткая стрижка в стиле шестидесятых, с челкой.

– Звучит красиво, – отозвался Боб.

– И что ты со мной делаешь, Парень с фермы?

Вопрос сбил его с толку, будто она опечаталась или пропустила слово. Боб перечитал снова: «И что ты со мной делаешь?»

– Что?

– Я начну. Я осторожно касаюсь твоей руки. Другой рукой глажу тебя по затылку, запускаю пальцы в волосы.

По коже у Боба пробежали мурашки. Хихикающая девушка продолжала хихикать. Его экран был виден лишь ему.

– Я обнимаю тебя за талию, кладу ладонь на поясницу, – напечатал он в ответ.

– М-м-м, мне нравится.

– Пальцем провожу круги в основании позвоночника, – процитировал он одно из писем в редакцию «Пентхауса», где палец автора рисовал круги по основанию позвоночника няни, сидевшей с его ребенком. Ни в одном из этих случаев не были задействованы ни реальные пальцы, ни спины, ни круги. Одни слова, а сколько душевного трепета.

– С моих губ срывается стон, – написала она. – Надеюсь, в твоем компьютерном классе его не слышно.

– Мы не в компьютерном классе, – ответил Боб.

– А где?

– На пляже.

Пляж назывался Макена, хотя Боб этого не знал. Он знал его как пляж рядом с отелем на Мауи. Тихая полоса песка, отделяющая синеву моря от темной зелени. Самое прекрасное место, которое он видел. Он закрыл глаза и представил пляж. И ее.

– Я ни разу не бывала на пляже.

– Знаю. Мы прилетели туда на моем частном самолете. – Почему бы и нет?

– Вот это да!

Боб почувствовал тепло солнечных лучей. Хихиканье неугомонной девицы стало тише, словно отдаленный раскат грома, и вскоре он не слышал ничего, кроме шороха прибоя.

– Здесь жарко. Песок мелкий, а вода такая прозрачная, что невозможно понять, где заканчивается пляж и начинается океан. Солнце низко висит горизонтом. Мы касаемся друг друга кончиками пальцев. Наши пальцы переплетаются. Мы беремся за руки, отворачиваемся от заката и смотрим друг на друга. Я наклоняюсь к твоим пухлым губам…

Боб отдернул руки от клавиатуры.

У него затекла шея. Он огляделся. Ощущение, будто кино стало явью, как после просмотра «Парка Юрского периода», – тогда он шел к машине, опасаясь, что в любой момент на него может напасть велоцираптор. Хихикающая девушка и не подозревала, что парень в трех компьютерах от нее стоит на пляже.

Боб перевел взгляд на экран: за бликующим выпуклым стеклом на черном фоне мерцали ярко-зеленые буквы.

– У тебя хорошо получается, – написала Фланелевая Пижама.

– Правда? Никогда этого раньше не делал.

– Здесь или в реальной жизни?

– Ни там, ни там.

– Я тоже. Продолжай.

– Я кладу тебя на мягкий песок. На ощупь он как сахар. Я целую пальцы твоих ног. Твоя кожа сладкая на вкус. Я целую твои лодыжки. Целую колени… – Боб еще раз напечатал: «Целую», но она перебила его.

– Слушай внимательно, Парень с фермы. Для меня пока достаточно. Я тоже в компьютерном классе, поэтому сейчас пойду к себе в общагу. Это пять минут ходу. В десять часов пятьдесят семь минут по моему времени я буду лежать в постели, голая. Тогда мы снова встретимся. В одиннадцать по моему времени, в три часа по твоему. Я хочу почувствовать тебя, а ты почувствуешь меня.

– Да. ДА! Давай это сделаем.

– Не вздумай меня продинамить, Парень с фермы.

– Ни за что, Фланелевая Пижама.

– Пока.

– Пока.

Боб опрометью бросился из здания. Перебегая улицу, поскользнулся и чуть не попал под снегоуборочную машину. Когда он наконец добрался до своей комнаты, Реджи там не было. Его не будет всю ночь, это точно. Боб избавился от одежды, забрался в постель и устроился поудобнее. У него был крем для рук с запахом ванили. Часы показывали два пятьдесят восемь. Он закрыл глаза и вернулся на пляж; она ждала его там. Они легли на песок. В воздухе запахло ванилью.

На следующее утро они вернулись в чат.

– М-м-м-м-м, это было круто.

– М-м-м-м-м, да. Я потом ждал тебя.

– Где?

– Здесь. Я подумал, вдруг ты вернешься.

– Ой, прости. Из общаги до компьютерного класса добраться непросто из-за снега. К тому же мне нужно было поспать, потому что ВАУВАУВАУВАУВАУВАУ.

У него получилось. Боб порадовался, что благодаря ему кто-то хорошо провел время.

– Ты почувствовал меня? – продолжила она.

– Я почувствовал тебя аж в Коннектикуте! Ты сотрясла целый континент!

– Ха-ха-ха, я тоже тебя почувствовала. Что ты представлял?

– В смысле, в тот самый момент?

– Да, в тот самый момент.

– Тебя, – написал Боб. – Пляж, шум воды, песок. Я прижался к тебе и чувствовал твою кожу, песок и фланелевую пижаму.

– Ха! Я действительно была в пижаме! Какого цвета она была в твоих мечтах?

– Какая-то зелененькая.

– НИ ФИГА СЕБЕ! Она и правда зеленая! У нас с тобой ментальная связь. Значит, я была в пижаме, а ты – на мне.

– Под тобой.

– М-м-м-м-м, я снова возбуждаюсь. А у меня скоро лекция.

– Хочешь, потом займемся виртом? В смысле, вечером? – Новое слово приятно щекотало подушечки пальцев.

– Конечно.

– Может, по телефону?

– Нет.

– Ясно.

– У меня в комнате всего один телефон и еще две соседки.

– Понятно. Значит, вечером. Как насчет в час по моему времени, в девять по твоему?

– О ДА!

– Ладно, пойду на лекцию. Увидимся вечером. Вчера было круто.

– Точно.

– Ладно, увидимся в девять по твоему времени.

Она так и не появилась. Боб целый час просидел в компьютерном классе, рыскал по чатам, прыгал с канала на канал, но не нашел ни следа Фланелевой Пижамы. На следующий день он вернулся и прождал ее несколько часов. Посетители приходили, уходили, возвращались и видели его на том же месте. Боб думал, что они думают о нем и что бы он подумал на их месте. Ему было все равно.

Она появилась через три дня.

– Привет, – сказал он.

– Привет.

– Я искал тебя и не мог найти.

– Прости, мне нужно было находиться в другом месте. Никак не могла откосить. Прости-и-и-и.

– Ничего.

– Уф-ф-ф, надо было заранее тебя предупредить.

– Давай обменяемся адресами электронной почты.

В тот же день она прислала ему письмо.

«Привет, Парень с фермы, он же бсмит12. Если это действительно твой адрес. Это я, Фланелевая Пижама, твоя подруга с Аляски. Можешь звать меня Ванесса, это мое настоящее имя. А как тебя зовут? Видимо, как-то на “Б”. Брэд? Хорошего тебе дня, Брэд. Целую, Ванесса».

«Привет, Ванесса, рад получить от тебя письмо. Я дам знать, когда в следующий раз соберусь на пляж. Кстати, меня зовут Боб, но если хочешь, можешь звать