работу Боб встречал множество женщин – ярких, разных, интересных; было бы здорово влюбиться в каждую и прожить тысячу жизней с тысячей красавиц. По пути домой он гадал, куда они едут и какие приключения ожидают их в огромном городе, а потом вспоминал, куда лежит его путь: домой, чтобы провести очередной вечер в съемной квартире со своей девушкой.

Новогодним вечером девяносто девятого года Боб находился в пяти кварталах от Таймс-сквер, на вечеринке, организованной одной из подруг Эми. Гости шутили, что из-за проблемы 2000 года в полночь может наступить конец света. Все они работали в сфере информационных технологий, жили в Нью-Йорке и прекрасно понимали, что значимость проблемы преувеличена. Боб вместе с ними смеялся над всеобщей паникой, однако в глубине души мечтал оказаться за городом, вдали от электросетей, поймать лосося в изобильных водах острова Кадьяк и принести его в хижину, к рыжеволосой жене, которая его почистит и пожарит.

В полночь Боб поцеловал Эми.

– Конца света пока не чувствуется, – сказала она.

Прошло полтора года. Однажды Боб написал Ванессе:

– Кажется, мы с Эми расстанемся.

– ЧТО? Нет! Ты же ее любишь! Как я стану твоей второй женой, если ты не собираешься жениться на первой?

– Серьезно. Я люблю, но… – напечатал Боб, однако не нажал кнопку «Отправить». Я люблю, но… У него не получалось придумать окончание. Видимо, дело не в окончании, а в начале. Он стер и напечатал заново: – Я не люблю ее. Никогда раньше не говорил этого и не писал. Неужели не люблю? Я же семь лет говорил, что люблю. Я действительно так думал, а сейчас думаю, что не люблю. Или люблю, только недостаточно. А если недостаточно, значит, это не любовь, и не надо себе лгать. Как считаешь?

– Считаю, тебе не следует накуриваться в хлам на рабочем месте.

– Я серьезно.

– Считаю, ты сам знаешь, как поступить.

– У нас полгода не было секса, – добавил Боб.

Ванесса ответила не сразу.

– Для тебя это долго?

– Для кого угодно долго, разве нет?

Она промолчала, а когда через несколько часов он написал снова, не стала возвращаться к этой теме. Боб в очередной раз заметил, насколько мало ему известно о личной жизни Ванессы.

Как-то раз, необычайно приятным августовским днем, когда не грех уйти с работы пораньше, Боб отправился домой пешком, от Восточной Сорок второй улицы до Западной Восемьдесят пятой. На улице было людно: кажется, идея прогуляться пришла в голову не ему одному. Где-то в районе Пятьдесят седьмой улицы толпа на мгновение расступилась, и Боб заметил Флеретт, стажерку из его отдела, – высокую, с певучим голосом, которым она четко произносила каждую согласную. Все в ней привлекало внимание, особенно сегодня, когда так ласково светило солнце, а с Ист-Ривер дул легкий ветерок. Флеретт целое лето работала на одном этаже с Бобом, и хотя была лишь на год младше, тот факт, что он уже штатный сотрудник, а она – студентка, казался непреодолимой пропастью. Боб с ней почти не общался.

Однако сейчас – вот она, идет впереди. Боб заставил себя не следовать за ней, только понаблюдать, как долго они будут двигаться в одном направлении. Вдруг они живут в одном доме и Флеретт направляется на угол Восемьдесят пятой и Бродвея? Это будет для него предзнаменованием.

Флеретт то появлялась, то исчезала в толпе. Боб невольно убыстрил шаг. Вскоре девушка окажется совсем рядом, и если светофор впереди загорится красным, они поравняются.

– Привет, – сказал Боб. – Ты ведь Флеретт?

– Привет! – Она радостно улыбнулась. – Надо же, какая встреча! Идешь из офиса?

– Да, решил прогуляться.

– И я!

– Наконец-то стало прохладнее.

– Да уж, раньше было слишком жарко!

Вот так, во второй раз в жизни, Боб заговорил с симпатичной девушкой, завязал беседу, не сказал и не сделал ничего неприятного или неприличного, чтобы лишиться возможности увидеть ее голой. Это был огромный шаг вперед.

Спустя три дня Боб и Эми расстались.

– Не думала, что ты на такое пойдешь, Номер Пять.

– Я и сам не думал.

– Как это произошло?

– Мы сидели в индийском ресторане.

– Что? Ты расстался с ней у всех на виду?

– Там практически никого не оказалось. Эми не терпелось обсудить, что мы будем делать на День благодарения, а я понял: хочу провести День благодарения без нее. Морочить голову было бы нечестно, поэтому я просто взял и сказал, что нам стоит расстаться.

– Так прямо и сказал: «Нам стоит расстаться»?

– Да. Это было ужасно стремно. Эми то соглашалась с моим решением и вроде как чувствовала то же самое, то не соглашалась и злилась на меня. Она очень расстроилась. Даже разрыдалась.

– В ресторане???

– Нет, уже в квартире. Потом собрала вещи и переехала к отцу.

– Вы сегодня разговаривали?

– Нет. Мы решили не общаться.

– Разумно.

– Очень странно было просыпаться утром, – сказал Боб. – На мгновение я забыл. Это ощущение длилось минуты три. В течение трех минут я считал себя парнем Эми, а потом заметил открытый ящик комода и вспомнил, как она в спешке собиралась. Тогда я понял, что теперь один.

– Один-одинешенек.

– Просто один, и все.

– Теперь ты свободен.

– Видимо, пора поискать авиабилеты на Аляску. – Боб говорил не всерьез, однако легкость общения сразу же исчезла.

– Нет, – написала Ванесса. – Не надо.

– Ладно. Ты уверена?

– Да.

Он не стал звонить Эми, зато позвонил Флеретт. Она обрадовалась. Они проболтали полтора часа. Боб предложил приехать к ней в университет на выходные, а она ответила, что будет здорово. Так он и сделал. Стоило ему сойти с самолета и увидеть ее в зоне прибытия, стало ясно – ничего не выйдет. Они сходили на футбольный матч, поели барбекю, посетили поле битвы времен Гражданской войны, и вскоре Боб уже обнимал Флеретт на прощание. Во время обратного перелета он засомневался, что у него когда-нибудь будет девушка.

Через месяц он получил краткое письмо от Эми:

«Извини за беспокойство, но не могли бы мы пообедать где-нибудь вместе? Для тебя никаких неприятностей. Просто хочу поговорить».

Боб поделился с Ванессой.

– Ты должен с ней встретиться, – сказала она.

– Разумеется, – ответил он, хотя в глубине души надеялся, что Ванесса его отговорит.

– Хорошо. Кстати, у тебя уже неприятности. Ты ведь понимаешь?

Боб и Эми встретились в баре, в котором бывали пару раз. Эми ходила на танцы неподалеку, и хотя на улице уже похолодало, Боб ожидал увидеть ее в трико. Он пришел первым и сел за столик в дальнем углу. Когда открывалась дверь, его сердце сжималось, но каждый раз