которой она сосредоточилась, — звезда в небе.

От этого небольшого усилия девушка устала, справа в виске выстрелило резко и неожиданно, причиняя острую боль.

Она снова закрыла глаза и провалилась в пропасть.

Еля летела вниз. С невероятной скоростью, понимая, что сейчас разобьётся.

Знала, что может раскрыть крылья, которые у неё теперь были — невероятные, сотканные из самой тьмы. Крылья, о которых когда-то мечтала, но…больше они ей не нужны.

Как и сама жизнь.

Жестокая и несправедливая.

— Лена! — Кто-то позвал её, настойчиво и властно. — Лена!

Но она продолжала падать.

Вниз.

Сейчас разобьётся…

И снова её позвал сильный знакомый голос:

— Лена, очнись!

Еления резко остановилась, зависая над бездонной пропастью, а через мгновение словно кто-то подкинул её вверх, и лёгкой пушинкой девушка полетела обратно.

— Лена, открой глаза!

Еля с трудом разлепила свинцовые веки, пытаясь сфокусироваться на склоненном над ней лице, что оказалось сделать намного сложнее, чем до этого со звездой.

Из-за темноты она не могла рассмотреть обладателя голоса, хотя сразу его узнала.

Голос принадлежал тому, кого она ненавидела всем сердцем и всегда боялась.

— Слава богам, очнулась! Ну и напугала ты меня!

— Я… ничего… не вижу, — прошептала Еля с запинками. — Темно. Я… ослепла? — спросила равнодушно.

— Нет. Не ослепла, — усмехнулся Оливар Варниус. — В этом мире всегда темно.

— В каком… мире? — голос подчинялся Еле с трудом.

— Мы в другом мире, Лена. В мире, где не бывает солнечного света. Никогда не бывает. В этом мире господствует только Луна. Вернее — несколько лун. Их четыре. Они постоянно сменяют друг друга, поэтому здесь вечное полнолуние. В общем, то, что надо. Хорошо, что когда-то я нашёл этот мир и запомнил его. Интуитивно понял, что он ещё мне понадобится.

Глаза Елении стали привыкать к темноте, и девушка понемногу стала различать, кому или чему принадлежат очертания над её головой.

— В первый раз ты тоже так тяжело приходила в себя после перехода? — поинтересовался учёный.

В первый? Это много лет назад?

— В тот раз… вы… не стучали… мне… по голове.

— Извини. Пришлось. Не до твоих истерик было. В Духе Пустошь обосновалась, надо было помочь сыну, а не тебя успокаивать.

После некоторого молчания Еля спросила:

— Зачем?

— Что?.. а… Зачем мы здесь? Или зачем ты здесь?..

— Мы, — шепнули сухие губы.

— Как говорится, это был единственный возможный выход с малыми потерями, — вздохнул учёный. — Наш солнечный древний вампир здесь заснёт навсегда. Пустоши больше не будет, Лена. В мире Арде так точно.

Еля закрыла глаза.

Она всё вспомнила.

С малыми потерями…

Для мира Арде — да, наверное, это были малые потери. А для неё?..

Перед мысленным взором встали лица Майстрима, Бердайн Огдэн, Рональда…

В них вся её жизнь.

— Вы… увели Её… через… портал… из нашего… мира… в теле… сына? — слабо прошептала Еления.

— Совершенно верно.

— Где… он?

— Роланд? Ушёл подальше отсюда. Воюет с этой дрянью, но Она уже начала слабеть. Ещё немного и станет не так сильна и опасна. Дух сможет освободиться от Неё. Но нужно подождать.

Еля устремила взгляд на тёмное небо.

Незнакомое.

Чернильное.

Чужое.

И холодное.

На нём тускло мерцали звёзды, самой яркой из которых была та, на которой она недавно фокусировала взгляд.

А ещё на небе было четыре луны.

— Он… всех… убил, — прошептала девушка без эмоций. — Кто… был… дорог… мне.

— Не говори ерунды, — резко возразил Варниус.

Еля перевела взгляд на мужчину. Тот вдруг образовал магический светляк, который слабо осветил их фигуры. Еления лежала на каменном полу полуразрушенного храма, у которого вместо крыши было небо. А учёный сидел рядом с ней, облокотившись спиной на подобие колонны.

— Здесь есть магия, — проинформировал Елю Оливар. — И ею можно свободно пользоваться. Только осторожно. Нельзя, чтобы нас раньше времени вычислили местные.

— Здесь… есть… люди?

— Не совсем. Что-то среднее между человеком и зверем. Лучше с ними пока не встречаться. Мы уйдём отсюда, как только Роланд справится со своей соседкой и уложит её смотреть сладкие сны. Навсегда.

— Почему… вы… сказали, что… что… — голос Ели сорвался и на время пропал. — Я… видела… их… — чуть слышно прошелестели девичьи губы. — Они… мертвы.

— Всё должно было выглядеть правдиво, поэтому пришлось по-настоящему проткнуть твоих парней. Она должна была поверить твоим эмоциям. И Духу.

Еля закрыла глаза.

Урод.

А его сын — убийца.

Сейчас силы вернутся, и они пожалеют о содеянном. Очень сильно. Это будет последнее, о чём они будут сожалеть.

— У нас есть немного времени, девочка, и я расскажу о том, что произошло на самом деле, — вздохнул Оливар. — Теперь можно. Да и надо время как-то убить. Не хочу, чтобы ты думала о Роланде хуже, чем он есть. Только давай договоримся. Ты не нападаешь, слушаешь меня до конца. Знаю, что пока ты без сил, но вскоре полностью восстановишься, а сейчас мало кто может справиться с тобой. Я видел тебя в деле. Ты, наконец, стала совершенством во всех смыслах.

На своё предложение учёный не заметил никакого оживления или согласия в глазах землянки. Только полная апатия и бесконечное равнодушие.

Лена не верила ему.

Договариваться тоже не собиралась.

Она верила своим глазам.

Ну что ж…

Варниус знал, что скоро апатия и равнодушие пройдут, поэтому нужно быстрее просветить землянку по поводу того, что произошло.

— Я не буду сейчас загружать тебя информацией о Вселенной, о Вселенском Разуме, управляющем ядре, сгустке Разумной энергии, которая творит, выращивает Вселенную, — начал говорить Оливар. — Хотя очень жаль, что мало кто из арданцев обо всем этом имеет представление, — учёный тяжело вздохнул. — Лишь горстка избранных знает. И всегда знала. Впрочем, как всегда. В нашем мире к знающим относятся Хранители Мира. И, к их величайшему изумлению, — здесь Оливар сдавленно и довольно хмыкнул, — твой покорный слуга тоже.

Еления смотрела безучастным взглядом на четыре Луны, которые различались по размеру и форме, вынужденная слушать учёного.

— Попав в Тюрьму Пустоши я захотел понять что есть такое Пустошь, ради которой тысячи людей много веков отправляют в кровавую мясорубку, с которой могут справиться только семеро сильнейших магов нашего