Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Как приятно видеть тебя, дочь.
– Приветствую принцессу Бесабу, НевестуУмиротворения. – Я намеренно не упомянула наши родственные узы.Единственной матерью мне всегда была Ба, моя бабушка, ее мать. Ей я всегда быларада, а женщина, сидящая напротив в задрапированном шелком кресле, мне чужая ивсегда чужой останется.
Она поразилась и не смогла совладать с выражением лица, носо словами она справилась лучше:
– Приветствия от Благого Двора принцессе МередитНик-Эссус.
Я невольно улыбнулась. Она, в свою очередь, оскорбила меня.Ник-Эссус – означает "дочь Эссуса". Большинство сидхе теряют имя поотцу в период полового созревания или хотя бы годам к двадцати, когдапроявляются их магические способности. Поскольку мои силы не выявились вовремя,я оставалась Ник-Эссус на четвертом десятке. Но оба двора были извещены, чтомои силы наконец проявились. Все знали, что у меня новый титул. Она опустилаего нарочно.
Ладно. Если честно, я начала первой.
– Я всегда буду дочерью моего отца, но я уже неНик-Эссус. – Я изобразила задумчивость. – Разве мой дядя-король неизвестил тебя, что моя рука власти уже проявилась?
– Конечно, известил!
Она и оправдывалась, и в то же время не могла скрыть досаду.
– Ох, прошу прощения. Поскольку ты не назвала мой новыйтитул, я подумала, что тебя не поставили в известность.
На миг на этом прелестном, ухоженном лице мелькнула злость,но тут же сменилась улыбкой – такой же искренней, как ее любовь ко мне.
– Я знаю, что теперь ты Принцесса Плоти. Поздравляю.
– Благодарю тебя, матушка.
Она поерзала в узком кресле, словно я опять ее удивила.
– Ох, дочь моя, мы должны разговаривать почаще.
– Безусловно, – согласилась я, сохраняя любезное инепроницаемое выражение.
– Я слышала, что тебя пригласили на нынешний бал вчесть Йоля.
– Да.
– Я буду рада встретиться с тобой и возобновить нашублизость.
– Неужели тебе неизвестно, что мне пришлось отклонитьприглашение? Я удивлена.
– Я слышала и не смогла этому поверить. – Ее рукиизящно покоились на подлокотниках кресла, но корпус чуть наклонился вперед,нарушив совершенство позы. – Другие бы много отдали за честь бытьприглашенными.
– Да, но ты же знаешь, что я теперь – наследницаНеблагого трона, матушка?
Она села прямее и качнула головой. Я подумала: а скольковесят эти золотые листики в ее прическе?
– Ты – сонаследница, не истинная наследница. Наследниктрона, как и прежде, – твой кузен.
Я вздохнула и отбросила любезность, перейдя на нейтральныйтон.
– Ты снова меня удивляешь, матушка. Обычно ты лучшеинформирована.
– Не понимаю, о чем ты говоришь, – сказала она.
– Королева Андаис уравняла в правах меня и принца Кела.Нужно лишь дождаться, у кого из нас первого появится ребенок. Если я пошла втебя, матушка, то наверняка – у меня.
– Король настаивает на твоем появлении на балу.
– Слушаешь ли ты меня, матушка? Я – наследницаНеблагого трона. Если я отправлюсь домой на празднование Йоля, то, конечно же,к Неблагому Двору.
Она всплеснула руками, но быстро вспомнила о позе иаккуратно пристроила их на подлокотниках кресла.
– Ты можешь снова обрести милость короля, если приедешьна бал, Мередит. Ты будешь принята при дворе.
– Я уже принята при дворе. И, к слову, как я смогу сноваобрести милость короля, если я никогда ею не пользовалась, насколько я помню?
Она опять отмахнулась от моих слов и на этот раз даже забылавернуть руки на подлокотники. Она нервничала больше, чем казалось, раз забыласьнастолько, чтобы начать жестикулировать. Она этого терпеть не могла, считая,что это вульгарно.
– Ты сможешь вернуться к Благому Двору, Мередит.Подумай только, наконец-то стать настоящей принцессой Благого Двора!
– Я – наследница трона, матушка. Зачем мне возвращатьсяко двору, где я всего лишь пятая от трона, если другим двором я могу править?
Она отмела возражение:
– Нельзя сравнивать возможность принадлежать к БлагомуДвору с каким бы то ни было положением при Неблагом, Мередит.
Я посмотрела на нее, такую холеную красавицу, такуюневыносимую гордячку.
– Ты хочешь сказать, что лучше быть последней приБлагом Дворе, чем править Неблагим?
– А ты намекаешь, что лучше править в аду, чем попастьна небеса? – спросила она, почти смеясь.
– Я провела достаточно времени при обоих дворах,матушка. Между ними не такая большая разница.
– Как ты можешь так говорить, Мередит? Я была притемном дворе и знаю, как он ужасен!
– А я была при сияющем дворе и знаю, что моя кровьодинаково красная, что на бело-золотом мраморе, что на черном.
Она нахмурилась и, кажется, смутилась.
– Не понимаю, о чем ты.
– Если бы бабушка не заступилась за меня, тыдействительно позволила бы Таранису забить меня до смерти? Забить до смертисвою дочь у себя на глазах?
– Как жестоко с твоей стороны говорить такое, Мередит!
– Ответь мне, матушка.
– Ты задала королю очень невежливый вопрос, это был немудрый поступок.
Я получила ответ – ответ, который всегда знала. Я оставилатему.
– Почему для тебя так важно, чтобы я посетила бал?
– Этого желает король, – сказала она. Как и я, онас радостью ушла от прежних, слишком болезненных вопросов.
– Я не оскорблю королеву Андаис и весь мой народпренебрежением к их празднику. Если я вернусь домой, то на бал Неблагого Двора.Тебе самой, я думаю, ясно, что только так и должно быть.
– Мне ясно только, что ты ничуть не изменилась. Тыпо-прежнему упряма и непослушна.
– Ты также не изменилась, матушка. Что посулил тебекороль, если ты уговоришь меня появиться на балу?
– Не знаю, о чем ты говоришь.
– Знаешь, матушка. Тебе недостаточно называтьсяпринцессой, ты хочешь того, что полагается к этому титулу, власти. Так чтопообещал тебе король?
– Это останется между ним и мной, если ты не приедешь.Приезжай на бал, и я тебе скажу.
Я покачала головой.
– Жалкая наживка, матушка.
– Это еще что за разговоры? – Она разозлилась нена шутку и не пыталась это скрыть, что, с учетом ее социального статуса, быловерхом оскорбления. Я не стоила того, чтобы скрывать от меня свой гнев.Наверное, я была одной из очень немногих сидхе, кого она рискнула бы такоскорбить. Вокруг собственной сестры она ходила на цыпочках.