ты не догадался, то однажды ночью она бы забралась к тебе в постель голой и, цитирую, «заставила его трахнуть меня». Так что, думаю, мои опасения были неуместны».

«И?»

«О, черт возьми, Стив, кто я такая, чтобы судить? Я решила соблазнить тебя, чтобы решить свою собственную проблему со своими собственными скрытыми мотивами, и я ввела тебя в заблуждение относительно этого. Ты ни разу ничего не сказал мне об этом. На самом деле, наоборот; ты больше беспокоился обо мне, чем о себе. Я не собираюсь помогать тебе, но и не собираюсь стоять у тебя на пути».

«Думаю, ты успокоила меня», — вздохнул я с чувством облегчения. «Да, давай исследуем».

Она улыбнулась, наклонилась, поцеловала меня в щеку и прошептала мне на ухо: «У меня еще есть одна вишенка!».

«Бетани Мишель Краджик!» усмехнулся я. «Когда ты стала плохой девочкой?»

«Это твоя вина, Стив Адамс. Это ты развратил меня, рассказав обо всех этих вещах!» — хихикнула она.

«Я? Ты сказала мне, что никогда не сделаешь этого!»

«Я открою тебе секрет, — заговорщицким тоном сказала Бетани, — Дженнифер рассказала мне, как это было потрясающе. Она сказала, что ваша связь сделала это фантастическим. У нас есть эта связь, и ты это знаешь! Дженнифер не догадывалась об этом, когда рассказывала мне. И, честно говоря, если я и собираюсь попробовать что-нибудь дикое, ты — тот парень, с которым стоит попробовать. Есть ли что-то, чего ты еще не делал?».

«Ну, я никогда не был с парнем и девушкой. Мне предлагали это несколько девушек, но это просто не мое».

«Интересно, кого бы я могла уговорить присоединиться к нам?» — хихикнула она.

«Просто успокойтесь немного, юная леди! Вы очень легко можете выйти из-под контроля и сделать то, чего не хотите. Позволь мне рассказать тебе об Анни».

Я рассказал ей историю о том, что произошло в Швеции с Анни. Она слушала, не перебивая.

«После этого у тебя было ощущение, что ты ее изнасиловал?»

«Я не уверен, но, возможно, у меня было именно такое чувство, хотя я был уверен, что она дала согласие».

«Ну, не совсем, скорее всего, это не так. Я не думаю, что она дала согласие[134]. Что произошло, так это то, что она не возражала. Это две очень, очень разные вещи. Это то, чего ты должен остерегаться. Ты можешь очень легко завести молодую девушку туда, куда она не хочет идти, если не будешь осторожен. Вот настолько ты талантлив. Подумай об этом. Пойми меня правильно: ты всегда должен быть уверен. Всегда. И это значит, что если ты еще не обсудил этот вопрос, то спроси. Ты меня слышишь?»

«Да, слышу. Тогда я должен рассказать тебе о Ким».

Я объяснил, что произошло с Ким Смит. Она слушала, как и раньше.

«Есть важное различие между ней и Анни. Ты сказал Ким, что будет еще лучше, и она попросила тебя показать ей. Это явно было согласие. Конечно, это не было прямое «Можно ли тебя трахнуть?» с четким «Да!», но когда ты предложил ей показать, у тебя было согласие продолжать. Не говоря уже о том, что позже она умоляла тебя сделать это на самом деле!».

«Я заговорил об этом потому, что ты упомянула, что я могу завести молодую девушку туда, куда она не хотела идти».

«Да. Но похоже, что в этом случае вы договорились целоваться, и она попросила тебя продолжить, и в двух важных моментах у тебя было четкое согласие. С Анни вы даже не поговорили об этом. Ты поцеловал ее, завел ее, и она позволила тебе это сделать. Эти две девушки — идеальные примеры правильного и неправильного пути, Стив. Помни об этом».

«Буду».

Мы закончили есть, и Бетани подписала счет. И снова я не увидел, сколько это стоило. Я не стал спрашивать, потому что был уверен, что она мне не скажет.

«Ты должен дать парковщику 5 долларов чаевых, когда он прикатит твою машину», — прошептала Бетани, когда мы выходили.

Я достал бумажник, вынул пять долларов и протянул их парковщику, после того как он открыл дверь для Бетани.

«Куда?» спросил я, когда включил передачу и поехал по длинной подъездной дорожке в сторону улицы.

«Веришь или нет, но я хочу, чтобы ты отвез меня домой».

«Что? Я сделал что-то не так?»

«Вовсе нет! Ты все сделал правильно. Но ты еще не готов. Тебе еще нужно все обдумать. Помни, я знаю тебя очень хорошо. Если ты не подумаешь об этом до того, как мы ляжем в постель, это будет сводить тебя с ума несколько недель. Это то, над чем тебе нужно работать».

Я повернул машину в сторону Милфорда.

«Стефани рассказала тебе о моей склонности зацикливаться на вещах, не так ли?»

«Возможно, да!» хихикнула Бетани.

«Вы двое уже сговорились против меня! И как, скажи на милость, ты узнаешь, когда я смирюсь со всем этим?»

«Когда ты сможешь взять мою последнюю вишенку и быть счастлив этому», — сказала она, как будто это было самой очевидной вещью. «Твоя реакция на то, что я прошептала тебе это на ухо, сказала мне все, что я хотела знать. Я могу читать тебя как открытую книгу, если ты не заметил».

Связь. Она делала то же самое, что Дженнифер постоянно делала со мной. Но это было по-другому. Там, где Дженнифер была прямой и даже прямолинейной, Бетани была деликатной. Мне больше нравился подход Бетани.

«Да, я заметил. Какой бы ни была эта наша связь, нам легче понимать друг друга».

«Совершенно ясно, что это такое. Это эмоциональное единение друг с другом и настоящее понимание другого человека. Подумай обо всем, о чем мы говорили в течение последних двух лет, обо всем, что мы пережили. Мы знаем друг друга очень, очень хорошо. Вот и все. Это не волшебство, не мистика или что-то в этом роде. У вас со Стефани это есть, и именно поэтому вы оба чувствуете, что вам нужно снять общественное табу на инцест. У нас с Эдом есть что-то похожее, но это не так сильно, даже близко. Я бы испугалась до смерти, если бы это было так».

«Я был напуган до смерти, когда Мелани впервые сказала мне, чего хочет Стефани. Испугался до потери разума. Потребовалось многое, чтобы пройти через это и преодолеть табу».

«Я думаю, что вы со Стефани стали так близки, как стали, потому что вы оба искали совершенно одинаковые вещи. Вы оба сильные, независимые дети,