– Может не надо? Изображу из себя дикаря: мол год назад в шкурах ходил, соплями умывался?

– Ты во дворце будешь представлять нашу школу! Пусть все видят, что мы можем за год из дикаря получить, считай, почти нормального человека!

– Так в школьной столовой ничего кроме деревянных-то ложек и нет!

– Не думаю, что княжеская семья когда-нибудь удостоит посещением нашу столовую, – из-за куска пирожного во рту, глухо пробубнил сын Фабеха.

Он всё же нашёл силы, засунуть в себя шоколадное пирожное.

– Нельзя говорить с набитым ртом, – с удовольствием рявкнул на него Костя.

Затем принесли два счёта – один для Фабехов, другой для него. Те бросили серебрушку, а Костя, мучительно пыхтя, по причине раздутого живота, пальцами, одну за одной, извлек две золотые монетки из отделения в специальном поясе, из другого отделения, с таким же трудом, вытаскивал и выкладывал на стол серебрушки.

Отец и сын, одинаково склонив головы набок, с удовольствием наблюдали за Костиной маетой.

– Хорошее обучение, и стоить должно хорошо, – заметил сын Фабеха и сытно рыгнул.

– Нельзя рыгать за столом! – опять отыгрался Костя.

– Мне можно! Мне с принцессками чаи не гонять!

– Это да! – согласился мастер Фабех, – тебе, сынок, по большей части, придётся у военного костра грызть сухари, да впихивать в себя протухшую вяленину.

– А как мне быть с одеждой? Вы обещали помочь, – подал голос Костя.

– С одеждой всё проще. Удивить двор богатством наряда тебе не удастся. Пройдём сейчас в лавку, подберём тебе штаны, куртку и сорочку, соответствующие ученику целителя, только получше качеством, ну и ботинки поприличней.

Мастер Фабех допил остатки вина из бокала, но по-прежнему остался сидеть за столом.

– И самое главное, – начал он. – Помнишь барона Береса, чей охранник чуть не убил тебя за один взгляд на дочку? А ведь мог приказать убить, и ничего этому надутому индюку за это не было бы.

Во дворце мразей, подобных барону Бересу полно, и за любую свою фразу, ты можешь получить наказание кнутом. Многие из них не будут считать тебя за полноценного человека, и при каждой возможности это показывать: ты не благородный, ты бесправное и беззащитное существо, с которым они могут себе позволить сделать всё что угодно. Правда сейчас, когда у тебя появился статус ученика, за твоё убийства придётся выплатить большую виру мэтру Гарвилу, но выпороть могут совсем безнаказанно.

Заметив искру, проскочившую во взгляде Кости, мастер Фабех понимающе кивнул.

– А вот это самое важное, ради чего я сегодня с тобой встретился, – продолжил он. – И ты, и я понимаем, что сейчас, со своими возможностями, ты можешь легко убить любого, несмотря ни на какие их амулеты. Те, кто об этом знает, а такие среди них уже есть, те, да, будут опасаться, но есть которые не знают, и ещё просто дураки, где чванливость в голове заменяет ум. Ты молод, у тебя впереди длинный путь, а как Древоходец можешь спасти жизни множества детей, – постарайся сохранить себя хотя бы для них.

Немного помолчав, предоставив Косте время обдумать сказанное, мастер Фабех начал давать Косте основные правила его поведения во дворце: на вопросы отвечать вежливо и коротко, самому вопросы не задавать. Стараться не вызвать ничьего раздражения – а для этого молчать. Не показывать себя более умным, или более знающим, чем собеседник из благородных, – а для этого молчать. Если в свой адрес услышит насмешку, или оскорбление – промолчать.

– Несложные правила, – отметил Костя. – Ну а вам я могу задать вопрос?

– Мне можешь.

– Вы же сами из благородных, почему не такой, как они?

– Я имперский дворянин. Дворянин «от шпаги», к шпаге приложились и успехи моего предка на ниве целительства. А ещё в империи существует достаточно независимая судебная система, сильно бьющая по рукам и кошельку зарвавшихся благородных, заставляя их уважительно относиться к простым людям. Здесь же в княжествах – заповедник самодурства.

Костю заинтересовал ответ про дворянство, и он уточнил: «Предки получили дворянство за целительство? Такое сейчас может быть?».

– В империи может, в княжествах нет. И мои предки добились не просто личного дворянство, а даже потомственного. Но в империи целители получают дворянство, как правило, геройски проявившие себя на войне, как и было с моими предками.

День, когда Костя должен был появиться во дворце, выдался дождливым.

Обновив свой гардероб и купив ботинки, он не озаботился покупкой нового плаща. Извозчики у ворот школы были гости не частые, а единственным школьным экипажем с крытым верхом, пользовался почти исключительно мэтр Гарвил.

Ввиду чрезвычайных обстоятельств – не каждый день его ученики приглашаются во дворец, Гарвил дал согласие и до центра города Костя торжественно проследовал в экипаже.

Его высадили на Княжеском Проходе – центральной улице Либорга рядом с магазином готовой одежды. Экипаж поехал обратно, а Костя, звякнув колокольчиком, подвешенным к двери, вошёл в магазин.

По причине дождя и пасмурной походы, в помещении зажгли масляные светильники. Все три покупателя, вместе с приказчиком, собрались именно у вешала с плащами.

На Костю никто даже не посмотрел. Оказывается, покупатель был один, а двое остальных просто находились при нём, – помочь в выборе и вести дальше торг с приказчиком. Этого покупателя Костя узнал сразу, – господин Касиль, владелец самой большой типографии, с дочерью которого он не так давно перемещался.

Когда взгляд Касиля случайно упал на Костю, тот вежливо поклонился и произнёс: «Добрый день, господин Касиль».

Несколько секунд мужчина смотрел на него молча.

– А, вспомнил! Наш Древоходец! Как тебя там…?

– Костуш, – помог Костя.

– Наверное, как и я: начались дожди только тогда и вспомнил о плаще?

– Нет, баронесса Вейская на чаепитие пригласила, а у меня плащ старый, во дворец с ним неудобно, – поддержал светский разговор Костя.

Наступила пауза – все сразу и вдруг замолчали. Единственная живая реакция последовала от приказчика магазина, который наконец-то повернулся лицом к Косте.

– Не ты ли тот Древоходец, который спас дочку барона Вейского? – сопоставив слышанные им факты и слухи, сделал заключение Касиль, и приобняв Костю за плечи, энергично оттащил в сторону от остальных присутствующих.

– Я есть он. То есть я, – напористо увлекаемый в дальний угол магазина, косноязычно ответил Костя.

– Знаешь, Костуш, мне бы очень хотелось услышать эту историю от тебя, от участника, да и моя дочь будет очень рада тебя увидеть. Приглашаю поужинать у меня дома. Несколько дней я буду в отъезде, а как вернусь в Либорг, пришлю тебе записочку.

Сотрудники службы безопасности княжества, предупредили Костю о неразглашении подробностей о событиях на поляне Гуса Одноглазого. Но после того, как от